Чужая тень III (СИ) - Гудвин Макс

Твари неслись ко мне. Их было слишком много, чтобы атаковать одновременно, однако вполне достаточно, чтобы зажать меня со всех сторон и зажарить в своих огненных объятьях.

Я ударил светом ближайшего ко мне, выбросив одновременно копьё вперёд, пусть до твари и оставалось еще два или даже три его длины. Луч попал голему в грудь, но он даже не замедлился, и тут моё сердце в первый раз дрогнуло. Вызванные магом золотой лиги звери превосходили меня в силе и наверняка имели устойчивость к магии.

Висевший до этого неподвижно Дуклат на сумасшедшей скорости полетел наперерез и, прошмыгнув между мной и ближайшим големом, описал над нами широкий круг, в который сразу же забарабанил волшебный дождь, шипя и испаряясь при соприкосновении с кожей огненных существ.

— Пробуй! — прокричал он сверху, предлагая пробиваться.

Уговаривать меня было не нужно: я уже бежал, выставив перед собой мокрый от ливня щит.

Бестии были крупнее человека и наверняка тяжелее, поэтому я вспомнил то, чему учил меня Зэр перед боями в Лозингаре, и, разогнавшись, рухнул на колени и проскользил по земле, выставив щит перед собой так, чтобы тот сбил бежавшее на меня существо.

Огненные руки взмахнули над моей головой. Щит врезался в нечто, и оно с шипением и скрипом перелетело через меня. Другие твари тоже ускорились и уже тянули ко мне свои пылающие пальцы, стараясь схватить меня за ноги. Но тут из теней ко мне протянулись две пары рук, Филиция и Молчун схватили меня за плечи и уволокли с собой в сумрачный мир воров и убийц.

Я упал и, сидя на мокрой земле, видел, как там, в материальном мире, шел бой Яза и Куропатки, Элизабет Хазле кидала в геомага огненные шары, выставляла лавовые стены и вешала на нём маяки огненных зверей, а он отбивался корнями и лианами, посылая в её сторону тучи шипов и летящих со скоростью шрапнели камней. Я поднялся на ноги. Ловившие меня големы немного пометались и стали растворяться в воздухе и исчезать. Дуклат приземлился рядом и с помощью Молчуна тоже вошёл в тени.

— Надо спешить, — оскалился Зэр. — Ящера надолго не хватит. Или сбежит, или зажарится, и тогда Куропатка пойдёт искать нас.

Мы устремились на северо-запад, к холландцам, стараясь подальше уйти от пляжа, чтобы окончательно потеряться для огненной волшебницы и появиться возле вражеского войска в тот момент, когда нас никто не ждёт.

— Я не понял лишь одного, — заметил Зэр, когда мы уже порядочно отдалились от берега. — Зачем ты собирал группу?

— Поменял планы, когда увидел, с кем буду драться, — на бегу ответил я.

— Что ж, бывает. А сейчас, значит, снова передумал и прёшь против четырёх тысяч?

— Там уже меньше. Зомби ведь не зря поработали. Шанс победить выше будет. Ты же сам говорил, что Куропатка — это самоубийство. Вот и будем воевать менее одиозно.

— Я просто удивлен твоему решению. «Менее одиозно» — это после того, как ты подставился под зверя в Лозингаре? Я был готов вообще ко всему, — проговорил Зэр, всё еще оглядываясь на удалявшийся бой Яза и Куропатки.

— Мне понадобилось обезлюдить два города, чтобы усвоить этот урок, — ответил я.

— Какой же?

— Чья рубашка должна быть ближе к телу…

Хитрость не удалась: Райс, или, как его назвала Куропатка, Бабуин вышел из боевой группы за мгновение до атаки Ящера, оставив геомага наедине с противником, превосходящим по силе и лиге.

Часть големов сразу кинулась на Яза, часть погналась за Райсом, а часть просто пропала из виду, уйдя в свой огненный мир или туда, откуда их там призвала магичка. Что конкретно использовала Куропатка, големов, свободных элементалей огня или, может, прирученных зверей сфер, маг не знал, но это не имело никакого значения. Все эти разнообразные бестии были рождены из огня и его производных, а значит, одним из их слабых мест являлась фатальная аллергия на воду.

Яз оглянулся. За его спиной быстрая Лоза топила в своих бурлящих слоях обугленный скелет корабля со всеми запасами, пушками и телами неразумных членов экипажа. Хотя в этой ситуации был всего лишь один дурак, и этот единственный дурак проявил чудеса тактической мысли — недолго думая собрал своих приспешников и ускользнул тенями от дуэли с Элизабет Хазле.

Вокруг всё взрывалось и горело. Холландская артиллерия не переставая била по берегу, однако Яз уже находился в каменной броне и уклонялся лишь от прямых атак Куропатки, так что осколки чугуна и щебёнки хоть и барабанили о голема, но не приносили ему никакого вреда. Однако волшебница уже пометила его огненным маяком, и тот, словно нимб, повис над головой сороконожки, приманивая к себе всё новых и новых тварей.

Каменная сколопендра плевалась камнями и то и дело ныряла под землю в дыры, заполненные водой. Неискушенный в магическом искусстве соглядатай со стороны предположил бы, как сгущаются алые огненные краски на берегу и как вяло и бесперспективно отбивается геомаг. Однако для Яза Рамилиона всё представлялось иначе.

Каждый нырок под каменный грунт, весь пропитанный водой, срывал магический маяк и тем самым сбивал призванных элементалей с толку. Потерявшие цель твари били друг друга, а кое-кто, не видя смысла существовать в Тёмном мире, уходил обратно, каждый раз заставляя Куропатку тратить Ци на повторный вызов и на обновление заклинаний. А тем временем под водной гладью Лозы зрело нечто настоящее, поистине достойное, нечто недоступное магичке-отличнику, выпускнице академии магов, находящееся на совершенно другом уровне магической импровизации, достойное даже для получения звания магистра геомагических наук.

Только что тонувшие обгорелые корабельные брёвна, брусья и доски вдруг вспоминали, что они не всегда служили человеку, а когда-то были костьми-стволами деревьев, потерявших свою кору-кожу, ноги-корни, одежду-листья, а главное, тени или же искры. Яз взывал не только к их памяти, но и к их мёртвым душам, если такие, как утверждал бес-привратник, когда-то были у деревьев. Под водной гладью Лозы с помощью корней и лиан создавался сумасшедший по задумке голем, совокупность злых сознаний всех мучений дерева ради создания целого корабля, которых скопилось в нем немало.

— Пушкарей добавь, господин Яз! Их души пусть тоже пойдут к нам на службу вместе со своими пушками! — вопил ему привратник.

Маг пропускал мимо ушей панибратство и выражение «нам на службу» и, уклоняясь от очередной струи огня, делал так, как ему говорит бес. И вот уже тени людей вновь встали за свои орудия. Стрелять они пока еще не были способны, но оставались потенциально опасными после просушки и перезарядки.

Куропатка продолжала поливать прыгающего по берегу Ящера пламенем, смеялась и издевалась, что-то крича, но полностью погружённый в своё скрытое волшебство маг ее не слышал. И когда настал подходящий момент, сороконожка в очередной раз ушла под землю и, проскользнув под камнями к реке, заползла в специально отведенное для нее место, создав своим каменным телом голову чудовища.

Тогда, под Лозингаром, Яз призвал на защиту ценностей, оставшихся от погибшей армии Джастиро, земляного исполина, но сейчас измученное пытками и долгим путешествием сознание мага выдало настоящий шедевр. Длинное, оплетенное корнями и лианами тело твари из зеленеющих корабельных досок почти достигало своим размером уничтоженный корабль. Четыре несоизмеримо тонкие лапы для передвижения и две длинные для боя состояли из множества торчащих, словно шипы, лезвий, собранных из оставленного в трюме оружия. Две уцелевшие мачты, обмотанные обрывками парусов, сложились за спиной голема, словно крылья. Из груди торчали девять пушечных стволов, три из которых имели специально отколотые днища, куда вел полый, заполненный водой плющ. Отдаленно голем напоминал карикатурного богомола, которого слепили из того что было, однако на шлифовку напильником времени не было совсем.

— Где ты, трус? Время умирать сначала тебе, а потом и твоему ручному Бабуину, когда я его найду! А ты меня знаешь, Ящер! Если я ищу, то я нахожу! — донеслось до ушей Яза, который бегло проверял готовность существа хотя бы к одной действенной атаке.