Практикантка (СИ) - Абдуллова Екатерина

— Маркус! — услышал Дилан обрадованный голос Вэлэри. — Наконец-то!

— И ты здесь? — Лера удивленно воззрилась на Дилана.

Рыжик промолчал, только улыбнулся как-то вымученно. Потом скомкано попрощался и заторопился к академии.

Лера с Маркусом направились следом.

— Что это с ним? — Бледность и потерянный взгляд были слишком неестественны для Дилана. Лера покосилась на Маркуса: — Вы поругались?

Маркус удивленно глянул на нее сверху вниз.

— Что за нелепость?

Ну да, для высокородного патриция плебей, что камушек у подножия горы — не из-за чего им ругаться. Да и не стал бы Дилан так переживать.

— Но, правда, он странно выглядит, тебе не кажется?

Вместо ответа Маркус пожал плечами и спросил:

— Зачем ждала?

— Соскучилась, — проворчала Лера, глядя, как силуэт Дилана тает в полутьме аллеи.

Она даже не сразу поняла, почему Маркус остановился. А он бросил по сторонам быстрый взгляд и отчеканил:

— Лиа Вэлэри, во-первых, патрон и клиент могут быть связаны только деловыми отношениями. Вы должны бы знать об этом! Во-вторых… — он на секунду замялся. — Как ты можешь говорить такое постороннему мужчине⁈

Лера оторопела.

— Да пошутила я… Ты чего?

— Хорошо, если так, — холодно ответил Маркус, но по тому, как нервно он взлохматил волосы на затылке, стало ясно, что теперь обескуражен он.

— Будто по такой ледяной глыбе можно скучать, — фыркнула Лера. — Хоть бы разок улыбнулся, я б еще подумала…

Его глаза предупреждающе сузились, и она замолкла.

Вокруг было темно и тихо. Деревья склонились, пряча аллею под густыми кронами, а светляки, гирлянда которых тянулась вдоль дороги, уже истратили почти весь «заряд» и потускнели. Но все же света хватало, чтобы на таком близком расстоянии различать лица друг друга. Значит, виден каждый рубец.

Господи, какая же она идиотка! Только красивые девушки могут так поддразнивать. Провалиться бы…

Но тут словно за язык кто дернул, и Лера добавила:

— Теперь ты точно не улыбнешься, да?

Маркус посмотрел на нее как на сумасшедшую. Потом тряхнул головой и шумно выдохнул:

— Поздно уже, идем спать.

«Вместе?» — чуть снова не брякнула Лера. Хорошо, что сдержалась и что Маркус пошел вперед и не увидел выражения ее лица. Офигеть! Она, правда, сошла с ума?

Потерев мочки ушей и приведя мысли в относительный порядок, Лера вприпрыжку бросилась догонять патрона. «Деловые отношения», ишь ты…

— Маркус, у меня проблема!

К рассказу о её фиаско на заклинаниях Маркус отнесся серьезно и, выслушав, кивнул на ближайшую скамью:

— Обсудим здесь.

Они сели. Пауза затягивалась, и Лера начала нервничать. Ей-то казалось, что Маркус, узнав о проблеме, тут же все разрулит, но он продолжал молчать.

Скоро фонари окончательно погасли. Тогда Маркус затеплил светляк и задумчиво произнес:

— Я и не думал, что тебе будет легко.

— Фух, — Лера расслабленно обмякла. — Ты меня обнадежил.

— Уже?

— Конечно! Все считают, что мне пора прощаться с академией, а ты — что всего лишь нелегко придется… Ты всегда так говоришь, и я всегда справляюсь.

На это «доказательство» Маркус только хмыкнул и пояснил:

— Думаю, дело в том, что они видят лишь твой недостаток — невероятно крошечный резерв. Однако я вижу и достоинство.

— Только одно? — Лера наклонилась вперед, заглядывая Маркусу в лицо и ловя его взгляд.

— Не одно, еще скромность. — Маркус пальцем надавил ей на лоб, возвращая на место. Затем, посерьезнев, сказал: — Я про то, как быстро ты восстанавливаешься.

— А, это… — Лера разочаровано вздохнула. — Я уже подсчитала. В среднем площадь моего «плевка» в тридцать раз меньше, чем у других студентов, а восстанавливаюсь всего в четыре раза быстрее, так что нивелировать не получится.

— Нивелировать?

— Ну, уравнять, привести к общему знаменателю.

— Ясно… Однако в своих расчетах ты не учла маленький нюанс: будущих магов не заставляют трудиться как простых деревенских мужиков. Студенты работают всего пару часов — на большее резерва не хватит, — а затем отдыхают до следующего утра. Восстанавливаются… Понимаешь, к чему клоню?

— К тому, что Я отдыхать не буду?

— Да. Ты будешь «пахать» целый день и, возможно, часть ночи, а в короткие перерывы будешь есть, чтобы быстрее восполнить силы. Если продержишься месяц в таком режиме — с постоянной усталостью, недосыпом, на грани истощения резерва, — тогда… справишься.

Перед внутренним взором встала картина «Бурлаки на Волге». Лере представилось, что к концу практики она будет такой же изможденной.

— Жесть! — Она передернулась и жалобно посмотрела на Маркуса: — Вдруг я одна не справлюсь?

— А кого еще-то надо?

— Так тебя же! — удивилась его непонятливости Лера. — Мне твое присутствие сил придает.

Маркус ответил столь же удивленным взглядом. Затем помахал в ее сторону двумя пальцами, будто соринку с плеча стряхивал:

— Отодвинься! Вдруг ты восстанавливаешься за счет других.

Лера уставилась на Маркуса, не веря своим ушам. Он, что, реально пошутил? И чуть раньше, про скромность… Уже два раза? Ей не показалось?

А Маркус вдруг помрачнел и встал.

— Идем. Тебе надо нормально спать хотя бы в оставшиеся дни.

Идти никуда не хотелось. Хотелось сидеть на этой скамье всю ночь, вдвоем…

— Эх, перед смертью не надышишься, — вздохнув, Лера поднялась.

Они неторопливо двинулись во тьму аллеи. Над головами плыл янтарный светляк, воздух благоухал ночными цветами, где-то тихо посвистывала сонная пичуга — было хорошо, не хуже, чем на скамье. Жаль только, что все дороги когда-то кончаются.

— Маркус, — негромко позвала Лера. — Ты же знаешь мои возможности… вернее, слабости… но поддерживаешь и даже ставил деньги в заведомо проигрышных пари… Зачем? Ты веришь в меня? Или это просто желание идти всем наперекор?

— Сегодня, что, день откровений? — вместо ответа сухо спросил Маркус.

Лера стушевалась. Черт, зря полезла с такими вопросами. Слишком личные… Злясь на себя, она театрально развела руками:

— Ну извини! Не знала, что у вас разговаривать можно только по дням откровений. — Тут она с подозрением покосилась на Маркуса: — А такие, вообще, есть?

— Нет.

Лера поджала губы, не зная то ли рассмеяться, то ли обидеться.

Остальной путь они проделали в молчании, но когда вышли к общежитиям, Маркус внезапно остановился.

— Хочешь знать, почему я ставлю на тебя? — Он внимательно посмотрел ей в глаза. — Потому что ты пошла в лабиринт с двадцатью единицами, а перед тем сказала, что в академии решается твоя жизнь.

Лера почувствовала, как румянец заливает щеки. Блин, она, действительно, это говорила. Так пафосно… Но кто ж знал, что после того злополучного случая на озере они с Маркусом снова встретятся.

— Я думала, ты пьяный был, не помнишь, — пробормотала она.

— Я все помню. И твой прощальный жест тоже.

— Злопамятный какой!

— Скорее, осмотрительный, — не поддержал Маркус ее легкомысленный тон. — Считаю жизненно важным знать, что за человек рядом со мной. Один в порыве ярости всего лишь метнет бутылку, а другой, улыбаясь, вонзит в спину нож.

Раскинув руки и ноги, Лера лежала на теплом полу в своей комнате и смотрела в едва различимый во тьме потолок. Не спалось. В мыслях всё крутилась последняя фраза Маркуса.

— И что это было? — хмуро спросила Лера у потолка. Звуки растаяли, не потревожив мирный сон женского общежития. — Я-то, дура, думала, Маркус мне поверил, а он… Он, что, намекает, будто я припасла нож? Или думает, я могу только бутылками кидаться? К слову, из бутылок «розочки» делают… А может, он всех подозревает⁈ Осмотрительный, блин… Как можно быть таким в двадцать лет?

Хотя… Если у тебя казнили отца, и в жизни осталась лишь одна цель — отомстить… Если друзья превратились во врагов, а спину прикрыть некому… Тогда от каждого будешь ждать подлого удара.