Двойник Короля 10 (СИ) - Скабер Артемий

Прошли мимо палаток, в которых кипела подготовка к бою. Солдаты чистили оружие, маги проверяли артефакты, командиры отдавали последние распоряжения…

До столовой оставалось совсем немного, когда я заметил, что за нами следят. Двое из тех офицеров, которых выделил генерал, держались на расстоянии, но не спускали с нас глаз.

— Кажется, нам обеспечили почётный эскорт, — пробормотал я себе под нос.

Коля обернулся, заметил слежку и нахмурился.

— Простите, господин, но мне это не нравится, — прошептал он, наклонившись ближе. — Как будто нам не доверяют.

— А нам и не доверяют, — усмехнулся я. — Привыкай, прапорщик. Чем выше поднимаешься, тем больше глаз за тобой наблюдают.

Мы добрались до столовой. Это был огромный шатёр, наполненный гулом голосов и звоном посуды. Сквозь пар от котлов едва виднелись фигуры солдат, сидящих за длинными столами. Запах каши и хлеба смешивался с ароматом чего-то мясного — роскошь по меркам армейской кухни. Видимо, перед генеральным сражением решили хорошо накормить бойцов.

Воронов сидел в окружении десяти тарелок и что-то поедал. Его щёки раздулись, как у хомяка, а руки двигались с невероятной скоростью, перемещая куски из тарелки в рот. Несколько измождённых поваров с интересом наблюдали за ним, явно гадая, куда же столько всего влезает.

— Павел Александрович! — помахал мне рукой Воронов, не переставая жевать.

Мы с Костёвым подсели к нему. Рядом тут же материализовались наши «хвосты» — офицеры устроились за соседним столом и заказали чай, не спуская с нас глаз.

— Вечером выступаем, — сказал я, взяв с подноса кусок хлеба. — Генеральное сражение. Будет жарче, чем в прошлый раз.

Воронов подавился. Его лицо приобрело интересный фиолетовый оттенок, а глаза выпучились. Пара ударов Костёва по спине вернули Фёдору способность дышать.

— Опять? — скуксил лицо бывший аристократ. — Но я только восстановился!

Он посмотрел на свои руки, всё ещё заживающие после боя и подрыва нашей казармы. Кожа на ладонях была розовой, новой — следствие моих лечилок.

— Ничего, отъешь бока ещё раз, — хлопнул его по плечу, отчего он снова чуть не подавился. — Если доживёшь до следующей битвы, будешь объедаться по новой.

— Может, пойдём последними? — попытался предложить Воронов, нервно накалывая на вилку кусок мяса. — Поможем раненым, прикроем спины. Как резерв или что-то в этом роде.

Его глаза бегали от тарелки к выходу, словно прикидывая расстояние для побега. Если бы не клятва крови, думаю, он давно бы дезертировал.

— От кого? — хмыкнул я. — Ты мне давай тут сопли не размазывай! Мы будем первыми. Провернём то же самое: минные поля, монстры. И зайдём на территорию, испортим артиллерию.

— От взвода ничего не осталось, — Воронов попытался заглушить свою печаль куском хлеба, пихая его в рот с такой силой, словно хотел заткнуться. — Что мы втроём сможем?

— Вчетвером! — с этими словами Катя с грохотом поставила поднос на стол и уселась рядом. — Я иду с вами.

Она выглядела потрёпанной, но полной боевого духа. Форма сидела на ней, как на корове седло. Видно, что подбирали на глаз из мужских запасов. Отросшие волосы собраны в тугой короткий хвост, глаза горят решимостью. А тарелка с кашей на подносе источала аромат топлёного сала.

Только я открыл рот, чтобы направить девушку по её жизненному пути (а именно — куда подальше), как Коля толкнул меня плечом, глядя глазами побитого щенка. Ну прямо «Умоляю, можно она пойдёт с нами?»

Должен ли я ему что-то? Нет. Идти на поводу? Тоже мимо. Но, чёрт возьми, Костёв спас эту девчонку ценой собственной спины. Дурак он, влюбился, как мальчишка, а теперь просит меня жизнью рисковать ради его сердечных дел.

— Напомни-ка, господин барон Кирилл, ты у нас маг земли какого ранга? Второго? — спросил я, откусывая хлеб.

— Ты запомнил? — в её глазах мелькнуло удивление, быстро сменившееся привычной настороженностью. — Но, вообще-то, уже третьего.

Третий ранг… И это она считает достижением? С таким уровнем против степных ползунов только в коллективе и выходить.

— Негусто… — помотал головой.

— Я тоже маг земли третьего ранга! — гордо заявил Костёв, выпячивая грудь.

Ну да, и этим гордится. Прапорщик, думающий, что его третий ранг — это что-то особенное… До пятого, которым владею я, как до луны пешком. Не говоря уже о шестом, к которому медленно, но подбираюсь.

Постучал пальцами по столу. Мне нужны были солдаты, а дали офицеров. Теперь от них необходимо избавиться. Ладно… Кое-какая идея появилась. Другой вопрос: как провернуть задуманное малыми силами?

— Значит, так, — поднял взгляд. — Вы будете закрывать все места прорывов монстров. Воронов, ты у нас командир.

Вилка в руке Фёдора замерла на полпути ко рту, и кусок мяса шлёпнулся обратно в тарелку.

— Ну наконец-то! — выпятил грудь пацан, словно его произвели в генералы.

Коля переглянулся с Катей. Та закатила глаза, но промолчала.

— Твоя задача: объяснить, что нужно делать этим двоим, — продолжил я. — И ты за них отвечаешь головой.

Лицо Воронова начало медленно, но верно менять цвет с нормального на бледно-зелёный.

— Может быть, тогда Костёв? — тут же предложил бывший барон, нервно оглядываясь на молодого прапорщика. — Он опытнее, да и магия у него тоже земля. И вообще, это же ваш любимчик.

— Нет, — оборвал его. — Ты. Хватит увиливать! Проявил себя в прошлой битве, теперь бери ответственность.

Воронов бросил тоскливый взгляд на недоеденную гору еды, словно прощался с ней навсегда.

— Вы слушаетесь его беспрекословно, — обратился к Костёву и Рудневой. — Делаете то, что он говорит. Понятно?

— Да! — тут же кивнул Коля, хотя по его глазам видно, что уже прикидывает, как будет доставать Воронова в случае тупых приказов.

— А я? — начала Руднева, поправляя кобуру на поясе. — Может быть, мне лучше?…

— Закрыть свой рот и выполнить то, что я сказал, — перебил её. — У вас час, чтобы разобраться со стратегией и сработаться.

На этом наше военное совещание было окончено. Теперь моя часть. Я уселся в дальнем углу столовой — туда, где света меньше всего, и закрыл глаза, сделав вид, что сплю. Через приоткрытые веки видел, как мои бойцы сидят за столом и спорят. Воронов активно жестикулировал, Костёв кивал с серьёзным видом, а Руднева всем своим видом выражала скептицизм.

Молодёжь… Глядя на них, невольно вспомнил себя в прошлой жизни, когда планировал сложные военные операции с группой доверенных офицеров. Всё так же, только масштаб другой.

«Хвосты» же тем временем продолжали наблюдать, изредка перешёптываясь. Один из них даже пытался подобраться поближе, но громкий храп, который я издал для убедительности, отпугнул его.

За соседними столами солдаты готовились к битве по-своему: кто писал письма домой, кто чистил оружие прямо над тарелкой, а кто нервно шутил о турках и смерти. Обычное дело перед большим сражением, напоминает чем-то пир перед казнью.

Заглянул в пространственное кольцо. Лахтина пришла в себя, я услышал это ещё десять минут назад по изменившемуся ритму дыхания. Она полулежала на кровати, которую соорудил для неё. Обычная человеческая женщина, только глаза — тёмные и бездонные, как омуты, — выдавали её нечеловеческую суть.

«Что произошло?» — спросила она, поправляя волосы.

Голос Лахтины звучал в моей голове, словно эхо в заброшенном колодце. Непривычно слышать её без заносчивости и презрения, к которым уже привык.

«Обвал, тебя ранило. Я выходил, но это потом, — ответил мысленно. — Расскажи мне про рухов».

В её глазах мелькнула странная смесь эмоций: от удивления до благоговейного трепета.

«Духи, как их ещё называют, — начала девушка, садясь прямее, — это не люди и не монстры. Они были в мирах испокон веков. Наши легенды утверждают, что именно благодаря им появилась жизнь во всех её формах».

Лахтина говорила медленно, словно подбирая слова. Её обычно резкий тон сменился почти религиозным благоговением, как у послушника, рассказывающего о божестве.