Жрец Хаоса. Книга III (СИ) - Борзых М.

— Клянись! — коротко крикнул я ей в ухо. — Иначе сброшу руки!

Японка что-то кричала, материлась, а потом, по мере того как земля всё приближалась, выкрикнула:

— Клянусь! Клянусь по всем статьям!

Я никогда не слышал, чтобы человек так быстро тараторил. В клятве бедная японка успела упомянуть всё: и кровь, и силу, и жизнь, и что не будет распространять никакие сведения обо мне и Угаровых, что ни мыслью, ни словом, ни делом не причинит мне и моему роду какие-либо неприятности… Под конец она уже не говорила — она выла, что клятва будет действительна, если я сниму с неё магические блокираторы.

И когда внизу уже виднелись верхушки сосен, под нами появилась тень крылогрива. Химера спикировала, успев ухватить нас лапами, и вырвала из падения.

Где-то внизу с грохотом раскололся деревянный ящик с пожитками японцев, и что-то алое вспыхнуло с такой силой, что меня на миг ослепило. Я тут же скомандовал химере:

— Заверни вираж к месту падения ящика.

При этом я почувствовал, как меня со всей силы бьёт японка. Зубы у неё при этом стучали, отбивая чечётку, а сама она ругалась непередаваемой смесью русского и японского языков:

— Псих! Урод! Шантажист! Идиот! Сумасшедший! Тварь! Скотина! Манипулятор!

Чего я только о себе не услышал… И это были только русские варианты. Подозреваю, что японские аналоги не сильно далеко ушли от наших. Но и без того было понятно, что её прорвало от адреналина и страха.

— А почему на дирижаблях нельзя пользоваться магией? — попытался я отвлечь Юмэ от нервов, и словно дожидаясь этого вопроса в небе над нами раздались взрывы и грохот. Прямо на наших глазах японский дирижабль попросту разваливался на куски, падая горящим болидом в лес.

— Потому что можно нарушить целостность магических силовых контуров и получить на выходе вот это! — прорычала Юмэ, указав руками в небо. При этом японка вцепилась в меня мёртвой хваткой и отпускать меня боялась.

Приземлились мы спустя пару минут возле разваленного ящика, который оказался контейнером. Внутри лежало самое натуральное гнездо из пылающих ветвей неизвестного растения. А посреди гнезда сияло оно, яйцо. Ну, во всяком случае это была моя самая близкая ассоциация. На самом деле это был камень, больше напоминающий пирамиду с тремя сторонами. На каждой стороне было нечто выгравировано на древнем языке, а внутри… будто в смоле, застыл силуэт птенца.

Больше вокруг ничего не было.

«И эта хрень столько весила?» — удивился я, но потом мой взгляд упал на части ящика, внутренние стенки которого были залиты не то металлом, не то имели прослойку из каменных плит.

— Симпатичный камешек! — тут же по-женски потянула свои руки к пирамидке Юмэ, но тут же получила по ладоням.

— Не тронь! Мама в детстве не учила не трогать чужие родовые артефакты?

Магический фон от пирамидки видел только я. Для меня в энергетическом спектре она сияла ярко-алым заревом, причём такого размера, что можно было лес сжечь к чёртовой матери. А может и не только лес.

Вот уж не знаю, что такого пытались вывезти японцы, но это явно был некий мощный артефакт.

— Не учила, — передразнила меня японка. — Дед учил, тащи всё мало-мальски ценное, потом перепродадим. И вообще, это имущество Японской империи, а я тут её единственная подданная. Так что руки прочь от имперской собственности! — фыркнула кицунэ и вновь в наглую двинула к гнезду.

— Крылатик! — дал я команду химере, и тот мигом схватил девицу лапами и поднял в воздух на пару метром, чтобы не трепыхалась. При этом у него кицунэ отчего-то оказалась висящей вниз головой, да ещё и с кимоно, под силой земного притяжения вдруг опавшим вниз. Ягодицы были у девушки что надо, но позволив себе краткое любование оными, я всё же вернулся к артефакту.

Я осторожно осматривал каждую сторону, вчитываясь в пылающий текст, от которого даже глаза слезились. А текст гласил:

'Азъ єсмь огнь, тьму разгонѧй!

Азъ єсмь Фениксъ, ѿ пепела міра возстаѧй!

Азъ єсмь пламень, не угасаѧй!'

— Чьей, говоришь, собственностью был артефакт? Японской империи? А у вас есть род под покровительством Фениксов? — перед разговором я кивнул химере, чтобы та перевернула девицу голой вверх. Кимоно опало, явив моему взору алую от гнева и злости Юмэ:

— Ты! Ты! Ты-ы-ы!!! — у неё не хватало слов.

— Я! Я! Я-а-а-а! — пришёл мой черёд передразниваться. — Так что насчёт фениксов?

— Ты любовался моей красотой и теперь ещё и требуешь ответов? — наконец, сформулировала хоть что-то адекватное кицунэ.

— Прошу вспомнить, что ты мне лично эту красоту три дня назад во всех ракурсах в моей собственной спальне демонстрировала и не стеснялась! — не остался я в долгу, подбирая заодно куски ящика и пытаясь приладить их обратно. Судя по эффекту, внутренняя поверхность была для экранирования энергии артефакта. Меня же от огня яйца терзало два совершенно противоположных чувства: дал о себе знать голод, нашёптывая, что нам и кусочка хватит поживиться, и начинала болеть голова от столь яркого сияния магической силы.

— То были иллюзорные ягодицы! — отчеканила магичка. — А это мои!

— Да успокойся ты! — хмыкнул я и дальше пытаясь собрать пазл из обломков ящика. — Ничего я там не видел. Здесь кое-что поинтересней показывали!

— Так ты ещё и не смотрел⁈

Я чуть не заржал, но титаническими усилиями воли сдержался.

— Сударыня, вы уж определитесь, я виновен в том, что смотрел на ваши ягодицы, или в том, что посмел не смотреть на оные?

Последовала очередная тирада на японском. Дождавшись, пока девушка вдохнёт полную грудь воздуха для продолжения своих стенаний, я схватил её за руки, встряхнул и сказал:

— Слушай меня, Юмэ. Ваше посольство попыталось умыкнуть из страны артефакт государственного значения. Знаешь, что за такое бывает?

Японка умолкла, но тут же ткнула руками на остатки магических печатей в виде шестнадцатилистных цветков хризантем, символа императорского дома Японии.

— Мне плевать, чьи это печати. Надписи на артефакте на старославянском языке. На таком у вас не говорили. Да и указание на Феникса здесь не двусмысленное. Так что умерь свой пыл, и будем думать, как выкручиваться из всей этой задницы.

А ещё у меня зрело подозрение, что так просто от японцев взрывом дирижабля мы не отделаемся. Если уж они попытались умыкнуть родовую реликвию Пожарских, то не думаю, что посылали слабеньких магов. Вопрос, как во всём этом участвовала Юмэ, остаётся открытым. Однако же пока она была мне нужна.

Я создал несколько химер и разослал их во все стороны по лесу, ожидая приближения выживших японцев. Не могли они просто так оставить в моих руках подобный артефакт! Как минимум, меня следовало уничтожить. Да и, скорее всего, отыграться за подобный фейерверк они были не прочь.

Пришлось создать сразу несколько вариантов собственных шпионов. Вот здесь я был благодарен бабушке за то, что она показала мне сразу три ультимативных версии химер: летающих крылогривов и горгулий для господства в небе и паучков разного размера, могущих исследовать территорию на земле. В воздух отправил горгулий (их зрение позволяло вести наблюдение с очень больших высот), а по земле исследовать остатки и место крушения дирижабля отправились паучки.

Сам же я, как ни пытался, скрыть яйцо-пирамидку в разломанном ящике не смог. Потому, выбрав один и маленьких осколков экранирующего вещества, не самым аккуратным способом, но перекатил другим осколком туда артефакт. Тяжёлый, зараза! Подозреваю, вопрос был не в весе яйца с гнездом, а именно в экранирующем металле (или сплаве), который выдерживал соприкосновение с этим артефактом.

В качестве эксперимента я, конечно, попробовал сунуть в гнездо сперва ветку, потом камень — и увидел, как и то, и другое осыпалось золой практически моментально. Представляю себе температуру горения этого яичка!

Заметив мои манипуляции с яйцом, кицунэ промолчала, оставив при себе собственные соображения и попытки своровать артефакт. Я же не стал говорить крамольную фразу «Я же предупреждал», а всего лишь ухватился за осколок покрепче и, балансируя с гнездом и пирамидкой, принялся взбираться на химеру. Кое-как умостив свой зад, я обратился к Юмэ: