Жрец Хаоса. Книга III (СИ) - Борзых М.

— Кто бы говорил? Ты-то как на борту оказался? Это ли не взаимодействие со страной-агрессором? Как думаешь, кому поверят: Великому князю или мальчишке? Так что возвращай артефакт, а я так и быть умолчу, что видел тебя здесь с одной японской подданной в обнимку!

— А вы стрелки-то не переводите! — хмыкнул я.— Это не у меня клюв в пушку. За свои контакты я отвечу. А вам артефакта не видать. Я его лично передам Его Императорскому Высочеству Андрею Алексеевичу, а дальше пусть он решает, правильно я сделал или неправильно, обидел я своими действия августейшую фамилию, или же просто перестраховался при имеющихся у меня данных.

Великий князь снова принялся прожигать собственную клетку, так что мне пришлось активизироваться. Кроме того, по связи несколько химер передали мне о приближении японцев. Было их не так много, выжили лишь самые сильные маги, кое-кто из воздушников смог помог слевитировать выпрыгнувшим из дирижабля бойцам. Таковых набралось порядка полутора десятка человек. Мне в одиночку выстоять против них было практически нереально, а потому я махнул Юмэ, чтобы она забиралась на химеру, и мы поднялись в воздух.

Дворец напоминал встревоженное осиное гнездо. Служба безопасности империи получила такой нагоняй, что Савельев буквально летал по коридорам Кремля, едва касаясь пола. Ещё бы, сперва проворонили нападение японцев, после пропажу родового артефакта. А ведь пропажа Яйца Феникса означала не просто проблемы в роду, но ещё и серьёзные проблемы в ведении боевых действий с японцами. Моментально доставить хотя бы на Сахалин архимагов не выходило, а обычными дирижаблями они туда трое-четверо суток будут добираться, и то если из Пустошей никакой погодной аномальной дряни не надует. Первыми, на кого упало подозрение, были все, имеющие кровь Пожарских. А таковых было немало, с учётом того, что у позапрошлого императора было пять братьев и сестёр, и все они имели семьи.

Но для начала допросили обе смены гвардейцев рода, стоящих на страже сокровищницы. Обе смены и сообщили, что сокровищницу во врем их дежурства посещал Его Императорское Высочество Андрей Алексеевич.

Сам принц заходил провёл там не более пяти минут. Это никого не удивило. На тот момент по дворцу уже прошёл слух о начале военных действий на Курильских островах, поэтому гвардейцы и подумали, что принц пришёл за родовым артефактом для переброски архимагов.

Показания были настолько идентичными, что сперва даже вышла путаница. Обе смены подтвердили, что принц пользовался перстнем рода, подтвердил право на посещение кровью. Полный вариант девиза рода так же был произнесён в обеих случаях. А препятствовать посещению родовой сокровищницы любому члену императорской фамилии гвардейцы не имели права.

Императрица металась по кабинету не хуже тигрицы, запертой в клетке.

— Не верю, что нельзя определить эту гниду! Кто же это у нас такая сволочь, что десть лет просидела тихо под веником, а сейчас, именно сейчас решила ударить в спину! Кто? Кто-то из твоих дядьев? Или дедов?

— Мама, успокойтесь, — принц пытался держать самообладание, однако же во многом был с ней согласен. Такого предательства со стороны своих они не ожидали. Судя по тому, что в любом случае в родовую сокровищницу вошёл кто-то из Пожарских, этот кто-то имел достаточно чистую кровь для того, чтобы вынести родовой артефакт. Яйцо Феникса далось бы в руки только прямым потомкам одного из императоров, а таковых на данный момент насчитывалось порядка двух десятков человек. Если исключить детей и Андрея Алексеевича с сестрой, то выходило десять претендентов на предательство.

В кабинет императрицы без стука ворвался глава имперской службы безопасности Григорий Павлович Савельев. Было видно, что он даже несколько запыхался, однако же старался выровнять дыхание и тут же доложить о новостях:

— Ваше императорское величество, Ваше императорское высочество, разрешите доложить! Получена информация, что японский дирижабль пропал со связи спустя полчаса после отбытия из столицы. Примерно в это же время получено донесение с Валдая от подполковника в отставке Александра Сергеевича Вавилова о том, что во время охоты он видел падающий в лес летающий объект.

— Григорий Павлович, ты нам сейчас ещё теории про внеземную жизнь начни рассказывать, — возмутилась императрица. — Делом надо заниматься! А не объекты в небе считать!

— Да нет же, Ваше императорское величество, он говорит, что он видел горящий, взорвавшийся дирижабль, падающий в лес. По примерным прикидкам аналитиков и в соответствии с расстоянием это как раз мог быть японский дирижабль.

— То есть ты хочешь сказать, что во время войны кто-то ещё и сбил японское посольство, выдворенные нами из страны? Понимаешь, чем нам это обернётся, кроме всего прочего?

— Понимаю, — кивнул Савельев. — Но это ещё не все новости.

— Порадуй хоть чем-то, Григорий Павлович! — императрица тёрла виски, пытаясь унять головную буль, набирающую обороты.

— Мы подняли всю информацию по контактам особ императорской крови за последние полгода. Великий князь Михаил Дмитриевич пять месяцев назад частным образом встречался с представителем рода Кагэро, японский род иллюзионистов.

— Ты почему раньше об этом не сказал?

— Полгода назад мы с японцами не воевали, — набычился Григорий Павлович, — а контакты между аристократами не были запрещены. Сейчас припомнилось при сопоставлении разрозненных фактов. По информации дипкорпуса в японском посольстве последний месяц гостил также представитель рода Кагэро. Предполагалось его участие в торжествах по случаю совершеннолетия принца.

— То есть подарок нам преподнёс благопристойный дядюшка… Вот уж не думала, что этот петух огненный решится на что-то подобное! — императрица враз собралась с мыслями и перестала метаться. Определение личности врага благоприятно на неё подействовало. Неизвестность пугала, в отличие от определённости. — Григорий Павлович, срочно отправляйте на место крушения магодава и возьмите мне этого… Великого князя живым. Я его собственными руками за измену удавлю. Мне за это, в отличие от вас всех, ничего не будет.

Как показала практика, имитация экранирующего материала жрала безбожное количество энергии. Отлететь нам удалось едва ли на пару километров, когда голод стал просто невыносимым. Я уже засматривался на шею сидящей впереди меня кицунэ с гастрономическим интересом, так ещё и внутренний голос твердил:

«Отпей из яйца! Это вкусно!»

Кое-как удерживая обломок с артефактом и слушая постоянное ворчание внутреннего «я» о желании перекусить в небе яйцом Пожарских, я инструктировал Юмэ:

— Я освобожу тебя от кандалов, а ты нас скрой. Ибо и тебе, и мне грозит смерть за покушение на особ императорской крови. А так хоть сможем оторваться.

— Не сможем, — возразила кицунэ. — Он чувствует артефакт, как маяк.

— Отставить возражения! Закинь руки за голову! — скомандовал я. — Остальное — моя проблема!

Кицунэ тяжело вздохнула и послушно выполнила мой приказ.

Я обхватил свободной ладонью блокираторы и с удивлением почувствовал, как в них отозвалась знакомая магия.

«Магию в этом артефакте можешь забрать!» — дал я послабление внутреннему оголодавшему «я».

Как пустота могла высосать пустоту, я без понятия. Но вышло. Кандалы попросту рассыпались у меня под ладонью, словно трухлявый пень от старости. Кицунэ даже вздрогнула, когда поняла, что свободна.

Однако голод лишь притупился на время, давая о себе знать с новой силой.

Пришлось приказать химере опуститься почти к самым кронам деревьев, преследуя сразу две цели: попытаться скрыться от Великого князя и смягчить падение о ветви, когда развеется химера. Правда, это всё были полумеры. Нужно было нейтрализовать маяк, не то до столицы мы не долетим. Решение пришло неожиданно. Я представил своё внутренне Ничто и тут же провалился в него, оказавшись нос к носу в тенью души Бьерна Утгарда.

— Мы тут посовещались… — начал степенно предок, но был бессовестно мною прерван.