Второй шанс для старой девы (СИ) - Рейнс Анна

Все ответы в этом дневнике, нужно лишь взять себя в руки… и наконец-то разобраться, как тут включается свет!

Сумрак становится густым и осязаемым. Я щурюсь, пытаясь найти глазами лампу или торшер, но не преуспеваю. Словно услышав мой мысленный призыв о помощи, в этот момент где-то недалеко раздается скрип деревянных ступеней. Кажется, к Маргарет… то есть ко мне (пора бы уже и привыкнуть), кто-то идет.

Мать? Ведь она обещала заглянуть вечером…

Но шаги слишком тяжелые. Нисколько не похожи на легкую походку женщины, что навещала меня сегодня днем.

Я поспешно прячу дневник под подушкой и настороженно смотрю на темный прямоугольник двери. Как раз в этот момент она резко распахивается. Массивная фигура в проеме заставляет меня буквально замереть подобно зайцу в свете фар.

Глава 2.4

— Уже проснулись, мисс Бенсли? — Громким басом спрашивает мой нежданный гость… точнее, гостья, если судить по длинной юбке. — Зажечь свет?

— Д-да, пожалуйста. — Настороженно отвечаю я, наблюдая за перемещениями нового действующего лица. Женщина зажигает лампу, по виду керосиновую.

В тусклом свете я вижу грубое, словно высеченное из камня лицо, объемную фигуру с широкими плечами. Волосы длинные, уложенные в строгую прическу. Под носом редкая щетка темных волос, что только добавляет сомнений о половой принадлежности. Между бровями глубокие морщины, что добавляет внешности какой-то грозности.

— Простите, кто вы? — Спрашиваю я, отчаявшись дождаться каких-либо объяснений.

— Мисс Клара Доусен. Ваша сиделка. Леди Бенсли рассказала мне текущее положение дел, поэтому не стесняйтесь задавать вопросы.

От глубокого, хриплого баса мне не по себе. Эта мисс Доусен выглядит так, словно природа отсыпала ей больше тестостерона, чем всем моим бывшим вместе взятым. Невольно закрадываются мысли, что передо мной — переодетый мужчина. Очень легко представить, как эта массивная фигура скручивает хрупкую Маргарет и вливает в нее лекарство…

По телу проносится неприятная дрожь. Ну и нервное тело же мне досталось!

— А где она сама? — Вспоминаю, что мать обещала заглянуть вечером.

— Вернулась в гостиницу. — Пожимает плечами сиделка. — Гостевые комнаты в поместье не подходят для леди ее уровня.

Она говорит так, словно объясняет законы мироздания маленькой девочке. В груди появляется нехорошее предчувствие.

— Гостевые? Получается, здесь она не живет? А леди Катрина?

— Они обе приехали навестить вас, как только узнали о произошедшем. Как и ваш жених, Джеролд Сэммонс.

— И все они сейчас в гостинице? — Мой вопрос звучит скорее как утверждение.

— Вовсе нет. Ваша сводная сестра и жених остались в поместье. Для них подготовили комнаты на первом этаже.

Сводная? Каждое новое предложение Клары — словно луч света, что озаряет все новые скелеты, спрятанные в темном шкафу. Мне хочется продолжить задавать вопросы, но женщина спрашивает, хочу ли я есть.

Мой желудок издает громкий гул, который, казалось, было слышно на все поместье.

— Доктор Бран рекомендовал легкую пищу, поэтому принесу вам суп.

Новость расстраивает — я вдруг осознаю, что крайне голодна. Хочется сочного мясного стейка, деревенской картошечки и почему-то квашеной капусты. Но суп так суп. Я представляю наваристый борщ или по крайней мере лапшу с кусочками курицы и зеленью. Рот начинает наполняться слюной.

Клара удаляется, и я использую это время, чтобы спрятать дневник в подпольный тайник. Интуиция подсказывает: нельзя допустить, чтобы его увидели. Когда сиделка возвращается, я едва могу сдержать разочарование. Суп — чистейшая вода с редкими вкраплениями моркови, картошки и петрушки. А после дегустации выясняется, что для него даже соли пожалели.

Я съедаю все, чувствуя себя даже более голодной, чем до трапезы. Отметаю мысль о добавке — такой суп может утолить только жажду, но не голод. Смотрю на женщину в ожидании, когда она удалится — мне не терпится приступить к изучению дневника.

Клара не спешит оставлять меня одну: доводит до уборной, помогает умыться и расчесывает мои волосы. Я изо всех сил притворяюсь слабой и немощной. Так, на всякий случай. Всегда лучше иметь в рукаве хоть какой-то козырь.

За окном окончательно стемнело. В свете тусклой лампы атмосфера кажется мрачной, давящей, неуютной.

— Ложитесь спать, мисс Бенсли. — Произносит Клара своим грубым голосом, когда я оказываюсь в постели, натянув одеяло до самого подбородка. — Не переживайте ни о чем. По приказу леди Бенсли я в ближайшие дни глаз с вас не спущу. Даже ночью.

Пам-пам-парам.

Ругательства, которые благородная девица из этого мира, скорее всего, даже знать не должна, едва не срываются с моих губ. Возникло чувство, что меня обложили со всех сторон. Что ж, стоит постараться получить ответы хотя бы на некоторые вопросы.

Глава 2.5

Ага, размечталась. Вопреки недавнему предложению, все попытки разговорить надзирательницу оборачиваются провалом. Особенно те, где я пытаюсь выяснить, зачем Маргарет вообще нужна была сиделка.

— Время позднее, мисс Бенсли. Доктор прописал вам больше отдыхать и избегать любые волнения. — Она говорит со мной, как с маленькой, неразумной девочкой. В груди вспыхивает глухое раздражение.

Мне удается лишь выяснить, что днем ранее у сиделки значился отгул, а потому в поместье ее не было. Совпадение? Или убийца об этом знал, раз выбрал именно эту ночь для покушения?

Клара садится на стул возле моей кровати, и я понимаю, что этой ночью вряд ли смогу ознакомиться с содержанием дневника. Под хмурым взглядом женщины ужасно неуютно. Я верчусь под одеялом, изнывая от жары. Откидываю его в сторону и через минуту дрожу от холода.

А через час комната буквально содрогается от оглушительного храпа. Клара растеклась на стуле. Голова запрокинута, ноги вытянуты и упираются в ножку моей кровати. Рот широко открыт.

Уснуть под столь громкий звук невозможно, но сон — последнее, что меня сейчас интересует. Я размышляю обо всем произошедшем, раскладывая по полочкам события дня.

Пытаюсь придумать, что делать дальше. Чем дольше пребываю в этом доме, тем отчетливее осознаю, что нужно из него бежать. И, возможно, следователь, который прибудет завтра — мой единственный шанс.

Страх в глубине моей души смешивается с азартом. Я все еще чувствую себя в центре какого-то спектакля. Однако сценарий к нему хочется писать самой.

В душевный недуг Маргарет верится с трудом. Скорее всего, лекарство все же успело всосаться и вызвало столь красочные галлюцинации. И если продолжить его принимать, то я непременно повторю судьбу предыдущей хозяйки тела.

Вот только планы у меня совсем другие. Обрести независимость. Избавиться от нависшей угрозы. Прожить жизнь так, чтобы в сорок два года я не испытывала горького разочарования. Далеко не каждому дается второй шанс, и упускать его я не намерена.

Ночь длится бесконечно долго. Едва рассветные лучи начинают проникать сквозь шторы, Клара просыпается. Недовольно шипит, разминая затекшее тело. Под ее ногами скрипят паркетные доски.

Я разглядываю ее исподтишка, притворяясь спящей. В утреннем свете фигура сиделки выглядит столь же внушительной и не менее пугающей. Женщина внимательно смотрит на меня, а затем тихо удаляется, прикрыв за собою дверь.

Через несколько минут в глубине особняка раздаются чьи-то голоса. Один из них я узнаю́ — он принадлежит матери Маргарет. Вскоре я слышу приближающиеся шаги — как минимум двое поднимаются сейчас по лестнице. Дверь распахивается, и я делаю вид, что только что проснулась.

— Доброе утро, Маргарет. — Приветствует меня родительница. Она проходит в комнату и брезгливо распахивает портьеры. Яркий утренний свет врывается в комнату, заставляя меня сощуриться. Воздух кажется тяжелым, спертым, и оттого нестерпимо хочется открыть окно.

— Доброе утро. — Настороженно хриплю я.