Внутри храма прохладно, приятно пахнет воском и сухими полевыми цветами. Запах простой, но знакомый, напоминающий о доме. Нервно повожу плечами. Всё-таки не каждый день меня приводят к главному борцу с Sorcière.
Голубая Ряса, строгий и торжественный, прошу прощения за тавтологию, в голубой рясе стоит у… не знаю, иконостаса что ли… Только это не иконы, а мозаика из драгоценных камней, изображающая не лики, а непонятные знаки наподобие пентаграмм. Час от часу не легче!
Пока я соображаю, нужно ли мне поклониться Бернарду, он сам кланяется Решающему.
— Ваше Высокопревосходительство!
— Ваше Святейшество! — Фиакр коротко кивает.
— Ваше Святейшество! — обезьянничаю я, совершая глубокий поклон, подражая еще и Нинон.
— Приятно видеть вас, дочь моя! — густым басом говорит Бернард.
Да не дай бог, мой бог, такого отца!
— Всё готово? — торопится Фиакр.
Как же! У него там вышивающая Ребекка! Надеюсь, не платочек, хоть кисет? Им еще рассвет встречать и солнышко ловить!
— Всё готово! — подтверждает Бернард, сверля меня глазами. — Только вуалетку придется снять!
Глава 12. Обмен энергией
Если ты всегда стараешься быть нормальной,
то никогда не узнаешь,
какой удивительной ты можешь быть.
Майя Энджелоу
— Не придется! — радостно сообщаю я пораженному моей дерзостью Бернару и слегка… прибалдевшему от моей наглости Решающему. — Господин Хранитель уверил меня, что правила это дозволяют. Неужели Первый Хранитель Империи солгал?
— Ну… — басом тянет Бернард, — не то чтобы солгал… был неточен…
— В чем же, Ваше Святейшество? — похлопать бы ресницами, да под вуалеткой не видно.
— Обмен энергией Решающего с невестой на втором свидании опасен для девушки. Единственный способ удержать ее на этой стороне — это взгляд глаза в глаза, — явно с трудом стараясь не показаться высокомерным, поясняет Бернард.
На этой стороне? Есть еще и другая сторона? Что за новости!
— Но это ведь может и не понадобиться? — догадываюсь я.
— Впрочем, как хотите! — вдруг быстро сдается Его Святейшество и тут же пугает до боли в животе. — Если не боитесь подарить рассудок Тьме…
Как Обещанная, я должна, видимо, знать все эти подробности. Но я не Лунет Пэти. Я Любовь Тихомирова. И я их не знаю.
Лицо Бернарда принимает препротивнейшее выражение превосходства человека над насекомым: на нем явно читается мысль о том, что я не способна подарить Тьме свой рассудок, поскольку и дарить-то мне нечего.
Взгляд черных глаз Фиакра, напротив, очень выразителен, наполнен откровенным любопытством. Ему явно не терпится увидеть мое лицо без вуалетки.
— Всё-таки я откажусь, — делаю глубокий поклон. — Будем надеяться, что Великой Тьме не нужны мои мозги.
И только ляпнув такую глупость, понимаю, что влипла. Здесь так не говорят точно!
Но ни Фиакр, ни Бернард меня не слышат. По узкому проходу между резными деревянными скамьями, гордо подняв голову, решительными шагами движется Ирен. На ней чернильно-синее элегантное платье и милая черная шляпка с полупрозрачной вуалью, придающей ей таинственность Незнакомки Блока.
И странной близостью закованный
Смотрю за темную вуаль,
И вижу берег очарованный
И очарованную даль…
Да. Это была прекрасная идея! Если не выберусь отсюда в свой мир, буду «писать» прекрасные стихи и торговать ими. А что? Правопреемники меня здесь точно не найдут, да и в плагиате обвинить некому.
Ирен так хороша, что оба мужчины просто впиваются в нее глазами. Вот интересно, почему она не подошла Фиакру? Лучшая Обещанная из воспитанниц Первого Хранителя Империи. Всё знает, всё понимает, ко всему готова. Их отношения с Решающим вполне похожи на отношения бывших. Или по любви нельзя? Как в старых исторических романах…
— Что случилось, дочь моя? — обеспокоенно спрашивает Бернард.
Еще одна доченька! То есть мы сестры? По вере или по несчастью?
— Я хочу заявить о своем праве Избранной Обещанной! — громко, отчетливо, вызывающе говорит Ирен.
Может, мне кто-то даст почитать этот Свод правил? Про первое свидание, про второе… Про особое право Избранной Обещанной? Просто квест какой-то! Слушайте! А может быть, мои родственники и друзья скинулись на подарочный квест?! Но… не миллионеры же они! Такой дорогой розыгрыш им не потянуть! И все эти чары… чудеса… фамильяры… Если на что и скинулись мои близкие, так это на тяжелые наркотики…
— Неужели? Трижды тебе эта идея в голову не приходила! — иронизирует вполне спокойный Фиакр.
— Просто я ждала, когда закончится этот фарс! — высокомерно отвечает Ирен, гневная и прекрасная в своем гневе. — Я была достаточно терпелива! Не напоминала господину Решающему и Вам о своем законном праве! Но всякому терпению приходит конец!
Просто героиня школьной театральной постановки, а не возмущенная Обещанная. И я категорически согласна с ее требованием! Если есть у нее какое-то там право на Решающего — пусть берет! И право, и его!
— Дорогая… — мягко, даже вязко начинает Бернард. — Право ваше несомненно. Но я должен вам сказать, что заявляете вы его слишком поздно…
— Ложь! — почти взвизгивает Ирен, портя свой безупречный образ. — Хитрая ложь! Вы еще не начали ритуал, то я имею право…
— Хорошо, — недовольно морщится Бернард. — Я обязан удовлетворить ваше требование. Господин Решающий, Ваше Превосходительство! Прошу вас исполнить ваш долг и принять участие в магматическом ритуале с госпожой Лунет и госпожой Ирен!
Фиакр недоволен. Ой, как недоволен! Это видно по его застывшему строгому лицу и до углей потемневшим черным глазам. Но он, сделав глубокий вздох, коротко кивает, не возражая.
Победно взглянув на меня, Ирен хищно улыбается сквозь полупрозрачную вуаль. И я вижу, как ее потрясающее хрупкое тело сотрясает мелкая дрожь. Становится ее жаль. Очень жаль. И я решаю поддержать ее своей улыбкой. Но то ли моей улыбке не хватает искренности, то ли сам факт улыбки раздражает взволнованную соперницу, но Ирен неинтеллигентно хмыкает и отворачивается.
Ладно! Была бы честь предложена!
Бернард с досадой смотрит на нас обеих, словно недоволен самим нашим существованием, а не только участием в проводимой им церемонии.
— Прошу к Алтарю! — нелюбезно, строго приглашает нас обеих Бернард.
Ирен с достоинством делает три шага. Я семеню следом. В пустом храме полутемно и прохладно. Этакая мрачноватая готическая атмосфера сериала про вампиров. Сериала с плохим концом.
Фиакр встает между нами и одновременно берет нас за руки: меня за правую, Ирен за левую. Нас же Бернард просит положить свободные ладони на прохладный камень Алтаря.
Нервно хихикаю, но выполняю просьбу.
— Лунет, дорогая! — торжественным басом обращается ко мне Его Святейшество. — Напоминаю об опасности, которая вас ждет. Я еще раз настоятельно советую вам снять вуалетку. Тьма может забрать вас, а мы не сможем вам помочь!
— Благодарю за заботу, но… нет… — слегка заикаясь, отвечаю я.
Если Тьме суждено забрать мой разум, вряд ли ее ждет серьезный улов.
Бернард не настаивает. Он простирает свои руки с большими широкими ладонями над Алтарем и произносит бессвязные, совершенно непонятные слова. Постепенно Алтарь нагревается, воздух вокруг нас густеет, и я начинаю чувствовать, как внутри меня поднимается упругая волна мощной силы, стремительно набирающая мощь. Пара секунд — и я не смогу ее контролировать.
«Теперь ты выдержишь напор Решающего и не выпустишь собственную энергию навстречу его силе. Ему придется убедиться, что ты не Sorcière. Главное, как только почувствуешь, что не можешь сдержать энергию, восстанови в памяти то событие, которое спасло тебя от жара сейчас».
С трудом вызываю в памяти нужный образ: разгоряченную банным кипятком кожу, как будто ударом, охлаждает морозный воздух. Грозящая вырваться наружу и через мою ладонь прорваться к Решающему, эта сила послушно затихает, резко остановившись и, как бы извиняясь за непослушание, растекается по телу, избегая мою правую руку, которую цепко держит Решающий.
