Не знаю почему, но я не двигалась. Смотрела на него, а он мне улыбался. До этой минуты я никогда не видела его таким спокойным, умиротворённым, открытым.
— Теперь я обязан жизнью и тебе, Лина, — сказал он и поднёс мою испачканную кровью ладонь к своим губам.
Выглядел довольным, будто напившийся крови вампир, но меня это почему-то совсем не пугало.
Я даже немного расстроилась, когда поняла, что наше уединение скоро нарушат.
Из прохода, созданного в стене Валентайном, послышался шум шагов, голоса. Первым в зал шагнул брат Оливер, за ним другие. Увидев нас, храмовник резко остановился. Ни слова не говоря, развернулся и принялся всех выгонять. Его подопечные сопротивлялись, вытягивали шеи, пытаясь всё рассмотреть. Шума стало больше, но Престон не сдался, в итоге выгнал отсюда и троллей, и магов. Всех без исключений.
Валентайн при этом даже не пошевелился.
— О, в какой компрометирующей ситуации нас застали, — произнёс он довольным тоном, когда все ушли.
— И что это значит?
— А как ты думаешь, дорогая?
Сев, он притянул меня к себе и крепко обнял. Взглянул в глаза и, не увидев в них и тени сопротивления, прижался губами к моим губам. Из невинного наш поцелуй быстро превратился в соблазняющий. Затем нежность сменилась страстью, и я совершенно забыла, какой вопрос Валентайн мне задавал.
— Так что ты ответишь? — спросил он, когда мы остановились.
— Да, я согласна, — вырвалось у меня. Подумав, я всё же сказала: — А о чём ты спрашивал?
Он по-доброму усмехнулся. Его тёмные глаза лукаво сверкнули.
— Поздновато спрашиваешь, Лина. Твоё «да» я уже услышал.
Валентайн улыбался, словно обыграл меня в какой-то игре, а я пыталась вспомнить, о чём позабыла в волнении последних часов. Его воскрешение, временный захват моего тела, сражение с демоном, ожидание, похищение, призраки, выходящие из стен, круг, нарисованный на полу, а в нём...
— Боже, твоя невеста! — Я хлопнула себя по лбу. — Надеюсь, с Макарией всё хорошо.
Валентайн покачал головой.
— Лина, ты такая Лина.
— Какая такая?
— Очаровательная.
86
Глава 30. (Не)простое женское счастье
Макария нашлась в большой гостиной, в разношёрстной компании гостей замка и троллей. Освободившаяся от демонического влияния девушка сидела на диване возле камина. Белое платье невесты подчёркивало пугающую бледность её лица. Ноги Макарии прикрывал тёплый плед.
Похоже, она успела сильно замёрзнуть, слишком долго пролежав на голом полу. То, что Макария до сих пор дрожала, могло объясняться и пережитым ужасом.
Шутка ли — попасть во власть демона. Думаю, она испытывала то же, что и я, когда Валентайн управлял моим телом, а я не могла даже слова сказать. Только если я доверяла Валентайну и пошла на сотрудничество добровольно, Гризельда наверняка вела себя с Макарией куда более бесцеремонно и жестоко.
А все окружающие, вместо того чтобы понять и помочь, считали Макарию взбалмошной девчонкой, у которой семь пятниц на неделе. И я тоже так думала, а значит, как и другим, мне следовало перед нею извиниться.
Увидев нас, девушка резко поднялась с дивана и, к моему удивлению, проявила чудеса решительности в сражении за своё право быть счастливой вне стен Чёрного замка и как можно дальше от человека, который её, что очевидно, пугал до сих пор. Она наотрез отказалась выходить замуж за герцога Валентайна. Повторила это несколько раз звенящим от напряжения голосом.
Присутствие слуг и учеников герцога, брата Оливера и меня не помешало ей высказаться. А может, и помогло. Она говорила, глядя в сторону герцога, но, как мне показалось, опасалась встречаться с ним взглядом. Во время своей маленькой речи, она крутила кольцо на пальце, будто проверяя, может ли его снять, и явно желая сделать это как можно скорее.
Валентайн выслушал её, не проронив ни единого слова. По его поведению не получилось бы понять, что он думает о её предложении разорвать помолвку.
Я смотрела то на герцога, то на Макарию, чувствуя себя бесполезным статистом, случайно попавшим на сцену. Мне хотелось отступить назад и смешаться со зрителями в зале — негромко переговаривающимися молодыми людьми, слугами, бессловесной Инес. Ища помощи, встретилась взглядом с братом Оливером, и тот мне кивнул.
— Сначала отец давил на меня, затем эта страшная женщина. Я не могла сказать «нет», но теперь могу и желаю исправить ошибку.
Макария так торопилась освободиться, что сама сняла с пальца обручальное кольцо. Протянула открытую ладонь с лежащим в её центре кольцом неподвижному герцогу.
Тот даже не шелохнулся, и, бросив на меня виноватый взгляд, Макария объявила во всеуслышание:
— Ваша Светлость, я знаю, что вам нравится другая женщина. Больше чем нравится. И ваше поведение... к-хм, в общем, я требую расторжения помолвки по причине из... — тут её голос понизился до невнятного шёпота.
Валентайн вновь ничего не ответил, и Макария нашла в себе силы громко и чётко закончить:
— По причине измены. Я обвиняю вас в измене до брака, а это достаточное основание, чтобы остановить ритуал.
Её щёки горели, смотрела она куда угодно, но не на меня и не на герцога. Присутствующие при заявлении тоже почувствовали себя неудобно. Я же думала о том, что Макария вновь стала собой. Той девушкой, которая сначала робко постучала в дверь моей комнаты, а затем проявила чудеса решительности и целеустремлённости, пытаясь спасти сестру от несчастливого брака. При этом связала меня клятвой ей помогать, то есть проявила известную хитрость.
— И так как я пострадавшая сторона, то прошу компенсации, достаточной, чтобы добраться до столицы и прожить там... — Макария так волновалась, что её голос дрожал, но закончила твёрдо: — Месяц. Минимум месяц, пока я устрою свою жизнь.
— Вы хотите отправиться в столицу, леди Макария? — спокойно спросил Валентайн, и всеобщее напряжение схлынуло.
В голосе отвергнутого жениха не чувствовалось злости, хотя, услышав требования Макарии, первое, о чём я подумала: герцогу это не понравится.
— Да, я хочу поступить в Королевскую Академию, — взволнованно заявила Макария.
— Разве вы не хотите вернуться домой?
Макария покачала головой.
— Нет, Ваша Светлость. Отец будет недоволен моим отказом от борьбы за ваше сердце. Вряд ли моя жизнь дома станет счастливей той, которую я могла бы вести в Чёрном замке. Я хочу начать всё сначала, хочу... Я желаю учиться, а не искать себе мужа. Я хочу встать на ноги, а уже потом... Сначала отучусь, затем буду думать, что делать дальше.
Чувствовалось, что Макария фантазирует на ходу, примеряет на себя жизнь, о которой прежде не смела мечтать. Она ещё не знала, что хочет, но понимала, чего следует избегать.
Её решение шло наперекор планам герцога, но тот почему-то выглядел совершенно спокойным и говорил таким скучным тоном, будто они беседовали о погоде прошлой зимой:
— Обучение в Королевской Академии стоит денег, как и жизнь в большом городе. Вы подготовились к беседе, юная леди — это плюс. Но попросили мизерно мало, словно разрываете помолвку с каким-нибудь бедняком. Право слово, я оскорблён, — с полным равнодушием в голосе закончил он.
Макария закусила нижнюю губу. Она выглядела одновременно и решительной, и испуганной.
— Как моя бывшая невеста вы стоите значительно больше, — менторским тоном заявил Валентайн.
— Возможно, — робко выдохнула Макария и с надеждой спросила: — Так вы меня отпускаете?
87
Валентайн сел у стола с письменными принадлежностями. Взяв белый лист, начал что-то быстро писать.
— В качестве отступного пострадавшей при разрыве помолвки стороне я передаю в собственность леди Макарии Андерсон один из своих столичных домов, — прокомментировал он, продолжая писать, — а также ежегодное содержание в размере десяти тысяч золотых монет.
Цифра мне ничего не сказала, но судя по тому, как один из молодых людей присвистнул — за что тут же получил от своих приятелей подзатыльник — десять тысяч являлись более чем приличным содержанием.
