Пари на дракона (СИ) - Милованова Анастасия

Вокруг раздаются шепотки, кто-то смотрит на меня с одобрением, кто-то с недоверием. Но своего я, несомненно, добиваюсь – слова Пелагеи обращаются против нее же. Теперь остальные начнут думать, что оборотни не так уж и дружелюбны в отношении драконов.

— Тишина! — повышает голос преподаватель и закашливается. — Мы тут приобщаться к истории собрались, а не сплетни собирать! — Он поворачивается ко мне и, окидывая недовольным взглядом, спрашивает: — Что из начала лекции вы все же услышали? Или разговоры с мальчиками полностью перебили тягу к знаниям?

— Что вы, многоуважаемый. — Я расплываюсь в учтивой улыбке, одновременно ощущая, как горит та сторона лица, что обращена к аудитории. То ли Пелагея меня взглядом поджигает, то ли те самые, упомянутые магистром, мальчики. — Вы рассказывали о теории происхождения драконов. В принципе, то же самое нам преподают и в Пацифаль.

— А именно? — не унимается Арбан, давая понять, что отвечать всё же придется.

— Есть две теории происхождения драконов, — чуть закатив глаза и набрав воздуха в грудь, произношу я. — Божественная и эволюционная. Рассказывать обе?

— Эволюционную я уже объяснил, — Арбан недовольно поджимает губы и переводит взгляд на притихших студентов. — Силу и вторую ипостась драконы получили от взаимодействия со Светочем Илларии. И пускай он назван в честь богини, никакого мистического происхождения кристалл не имеет.

Я тихонько выдыхаю, потому что у нас-то как раз все кристаллы были дарованы богами. Как и драконам, и оборотням, и, даже прости Матерь, демонам.

— Простите, магистр, но тогда откуда взялись эти кристаллы? — вопрошает кто-то со стороны моих сокурсников.

Но прежде, чем Арбан успевает ответить в воздух вздымается рука Гора. На лице оборотня такое ярое желание ответить, что даже я слегка удивляюсь. Что уж говорить о Брюгвере.

— Прошу, юноша, вам есть что ответить?

Гор вскакивает и лучезарно улыбаясь принимается тараторить. Прямо, как Клео.

— Как вы знаете, в Конклаве принят агностицизм. Мы не верим в наше божественное происхождение, но и не отрицаем его. В нашей стране считается, что кристаллы, подарившие нам вторую ипостась и наделившие магией остальные народы – природного происхождения. И появились они в следствии неизвестного катаклизма.

— Очень хорошо, — довольно улыбается магистр Арбан, сразу давая понять сторонником какой из двух теорий он сам является. — Княжна, вам есть что добавить?

Пелагея, которая весь ответ Гора о чем-то шепталась с подругами, резко замолкает и отчаянно машет головой. Вуаль на ее голове колышется в так движениям, приоткрывая красные пятна на холеном лице.

— Жаль, — хмыкает магистр. — А я уж было понадеялся, что все студенты Ворви-Уш такие сознательные. — Молодой человек, — Брюгвер обращается к Гору, но мне уже не интересно, о чем они переговариваются с оборотнем.

Гораздо важнее сейчас то, что Пелагея, оскорбленная таким отношением со стороны преподавателя, может накинуться на Гора с удвоенным энтузиазмом. А судя по тому, как возмущено поднимается и опускается грудь княжны – мои предположения верны.

И это означает, что нашего умнейшего песца надо срочно брать под крыло. Желательно, не чешуйчатое.

— Адептка Тэлль? — задумавшись, я не сразу реагирую на зов магистра, и судя по интонации – не реагирую преступно долго.

— Да, магистр Брюгвер?

Приподнимаю брови, стараясь придать лицу невинное выражение. Когда надо, я умею прикидываться паинькой. С нашими тюторами это работает.

Но не с драконом.

— Я спрашивал, хотите ли вы получить поощрительные баллы? — мужчина хмурится, показывая, что мои манипуляции не возымели действия.

— Поощрительные баллы? — в удивлении переспрашиваю я, одновременно поглядывая на Мирру.

Но и принцесса, и Арм с Рейвом – да все вокруг снова затихают и даже подаются вперед. Видимо про эти самые баллы никто не слышал.

— Да, — многозначительно кивает Брюгвер. — Студенты, набравшие к концу обменной программы максимальное количество баллов – сотню – получит диплом нового образца, позволяющий работать во всех трёх странах. А так же – автоматическую сдачу экзаменов.

— Хочу! — резко выдыхаю я, осознавая, какие возможности откроет для меня этот диплом.

Поездки по всем известным регионам! Работа с лучшими умами в сфере ботаники и селекции. Да это же свобода под корочкой образовательного документа!

— И мы хотим! — тут же вопят Гор и Клео.

— И я, и я, и я! — доносится отовсюду.

— Отставить галдеж, — резко рявкает магистр, моментально теряя свой сонный вид. — У вас у всех будут возможности как получить эти баллы, так и минусовать их. Учитывается все. Посещаемость, доклады и лабораторные, примерное поведение и неукоснительное выполнение правил.

На последних словах Брюгвер наклоняет голову и красноречиво оглядывает торчащие из-под парт ноги дракониц. Тут и Шушу понятно, на что намекает преподаватель. Брюки пока официально не разрешены.

В аудитории воцаряется полная тишина и магистр снова обращает внимание на меня.

— А теперь наш доброволец продемонстрирует, как легко можно заработать поощрительные баллы, — удовлетворенно хмыкнув, произносит он. — Начнем?

— Да, — чуть более нервно, чем хотелось, киваю я.

Шестеро знают, какие вопросы вертятся в голове этого светоча драконьих знаний.

— Итак, сколько видов драконов существует? Перечислите их для аудитории.

— Шесть, — четко отвечаю я и почему-то ловлю легкую панику на лице Клео, а Рейв выглядит растерянным. — Алмазные, адуляровые, янтарные, сапфировые, рубиновые и аметистовые.

— Вы уверены?

Почему-то в голосе магистра мне чудится подвох. Поэтому прежде, чем дать окончательный ответ, я принимаюсь копаться в памяти. Что-то здесь не так. Мой взгляд рассеянно бредет по аудитории, когда я натыкаюсь на отчаянно кривляющегося лицом Арма. Он так старательно пучит глаза и шевелит носом, что мне кажется его сейчас судорога хватит.

И только потом соображаю. Точно, дар Арма. Он спас нас от разбитых стекол, выставив каменные щиты.

— Обсидиановые, магистр. Всего драконов семь видов. Просто обсидиановых чаще считают подвидом, и я не учла их. Ведь вопрос касался именно крупных групп.

Брюгвер подозрительно щурится, будто раздумывает – не пытаюсь ли я съехидничать. Но я старательно изображаю лишь желание правильно ответить. Никаких подвохов. Честно-честно!

Видимо это наконец работает, магистр довольно хмыкает, а в его глазах я замечаю что-то похожее на блеск уважения.

— Засчитывается, — кивает Арбан. — Теперь посложнее. Как определить вид дракона?

— На глаз – никак, — без заминки отвечаю я. — Лишь во второй ипостаси, либо когда вы применяете магию.

— Не совсем корректный ответ, — заложив руки за спину, Арбан проходится вдоль первого ряда. — Радовиль!

На окрик магистра с верхним рядов вскакивает здоровенный парень с густой копной темных волос. Узкая талия, широкий размах плеч и чуть удлиненная челка, которую дракон периодически отбрасывает назад – студент мог бы представлять Илларию на межакадемическом конкурсе красоты.

— Спуститесь вниз, — тем временем командует Брюгвер.

— А что происходит? — обеспокоенно интересуется Ильке, провожая тревожным взглядом спускающегося Радовиля.

— Ничего страшного, — успокаивает его магистр с таким видом, что нервничать начинаю уже я.

Кто знает местные методы обучения. Мой взгляд невольно скользит по защитному полю над расчищенной площадкой.

Для чего-то же оно тут установлено?

— Итак, приступим. — хлопает в ладони Арбан, когда Радовиль встает рядом со мной.

Я и так маленького роста, а рядом с этим великаном кажусь Шушем под колпаком у Бальвус.

— Драконов можно распознать по характерному окрасу чешуи, которая проступает у нас на теле в особо эмоциональные моменты. Радужка глаз тоже приобретает иной оттенок, являя свою драконью суть.

Продолжая вести лекцию, Брюгвер подходит к краю огороженной площадки и размыкает ее цепь, снимая поле.