Пари на дракона (СИ) - Милованова Анастасия

И в этот момент Радовиль атакует. По его чешуйкам пробегают едва заметные рубиновые искры, наконец-то вскрывая сущность дракона.

И этой доли секунды хватает, чтобы призвать не ледостойкие растения, а огнеупорные. Не улови я сумбурные мысли Рейва, не стала бы сомневаться в своем решении и следить за Эдвином. А так у меня есть шанс выиграть поединок.

В меня летит струя пламени, но призванные бордовые лепестки заключают меня в огромный бутон, отсекая от огня. Пускай мы и не обладаем стихийной магией, но в мире есть сотни растений, способных противостоять жару.

— Ну я так не играю! — доносится до меня раздосадованный голос. — Кто ей подсказал?

— Смекалка! — резко отвечаю я, сбрасывая кокон из лепестков и тем же движением отправляя в потерявшего бдительность дракона лозы ледянки.

— А! — в панике вскрикивает парень, когда моментально холодящие жгуты стягивают его грудь. — Это что за хрень такая?!

— Потрудитесь не выражаться! — обрубает его магистр Брюгвер. — Примите поражение с честью.

Вместе с его голосом вокруг опадает щит, а голоса студентов становятся более четкими.

И вместе с тем я понимаю, что на мою победу делали ставки.

— Парни, вас уделали! — слышу довольный голос Арма и быстро нахожу его взглядом.

Принц раздает монетки сгрудившимся вокруг него студенткам, в то время как Мирра сидит, прикрыв лицо руками. И если реакция принцессы для меня не совсем понятна, то вот Лери чуть ли не танцует, явно празднуя мою победу.

Ильке, я к своему удивлению, нахожу на верхних рядах, в компании с Дрударем и остальными ребятами. И вид у Эрто крайне недовольный. Он переживал за меня?

— Ты зря рисковала, — слышу недовольный голос Рейва.

Дракон подходит ближе, но я стараюсь сфокусироваться на моем парне. Просто потому, что его реакция меня беспокоит. Да и магия, разбуженная боем, рвется во все стороны, словно чует присутствие Греаза и стремится снова его коснуться.

Но Ильке тревожит меня больше. Да, Ильке.

Пытаюсь сосредоточиться на парнях, почему-то принявшихся собирать вещи, однако как ни стараюсь – а внимание уползает на того, кто пыхтит сейчас рядом.

— Я знала, на что иду, — отвечаю я, не глядя на Рейва.

Ни в жизнь не признаюсь, что была на волосок от проигрыша.

— Кара, — снова огорченно тянет он.

— Вот не надо, — перебиваю, откровенно злясь на эти его снисходительные интонации. — Я в состоянии себя защитить.

— И атаковать! — в разговор влезает Эдвин, скачущий рядом. Оказывается, мои лозы не ограничились только грудью и руками дракона, но и связали ему ноги. — Можно меня освободить?

— Ой, — спохватываюсь я, двумя пассами отзывая путы. — Прости.

— Ничего-ничего, — потирая солнечное сплетение, отмахивается Радовиль. — А я не заболею? Ты меня знатно охладила. Может у тебя в арсенале есть какие-то лекарственные травы? Давай я вечерком зайду, осмотришь?

Эдвин смотрит на меня с такой непрошибаемой уверенностью в собственной неотразимости, что я теряюсь. Хорошо, что умудряюсь сдержать рвущий наружу смешок.

— В лазарет сходишь! — рявкает на него Рейв, хватая меня за руку и переводя взгляд на магистра. — Мы можем вернуться на место?

— Пожалуйста, — как-то быстро потеряв ко мне интерес, произносит Арбан.

Да и выглядит он опять как снулая рыбина. Куда подевался тот азарт, с которым он отправлял меня на испытание?

— А баллы? — пискнув, спрашиваю я и тут же, разозлившись сама на себя, выдергиваю руку из хватки Рейва.

Чего он себе позволяет?

— Начислю, — благосклонно кивает магистр. — Вы прошли испытание и ответили на все вопросы.

— Не на все, — доносится голос, от которого я и сама скоро буду покрываться пятнами аллергии.

Шум в аудитории практически тут же сменяется недоуменной тишиной.

Пелагея, довольная всеобщим вниманием, поднимается и с очевидным злорадством, спрашивает:

— А как же первый король демонов? Демонический дракон Аштар?

Глава 19. Вкус альвы на губах

Рейвард Греаз

— А что с ним? — раздраженно переспрашиваю я, снова находя руку Кары.

Мне до боли в сердце нужно держать ее ладонь. Прикасаться. И так каждый раз, когда я использую рядом с ней силу. Это похоже на наваждение, с которым мне все сложнее бороться.

— Демоническую антропологию вы будете изучать на другом уроке, — тут же возникает магистр Брюгвер.

Мне пришлось оказать на него изрядное влияние, чтобы он умерил свой пыл. Да что там магистр. Я на весь класс заряд распылил, чтобы держать в узде особо ретивых альв. И, похоже, переборщил. Эрто, кажется, вообще интерес к Каре потерял.

Плохо. Могут возникнуть вопросы.

Но сейчас главной моей головной болью являются отнюдь не собирающиеся студенты Пацифаль. Вопрос княжны совершенно точно с подвохом. Только вот с каким?

— Но ведь эта тема напрямую связана с видами драконов, — даже под вуалью заметно, как Пелагея приподнимает бровки, отчего ее лицо приобретает кукольный вид.

— Да что там изучать, — опять отмахиваюсь, по-прежнему не понимая, к чему ведет княжна. — Из-за зависимости от альвы, которая его предала, древний король Аштар переродился, став демоном. Это всем известно.

— Чего-о-о? — шипение, грянувшее со стороны Кары, не сулит мне ничего хорошего.

Как и резко опустившаяся на аудиторию тишина. Ладонь, которую она так доверчиво оставила в моей руке, с гневом выдёргивается.

— Повтори?

Я оборачиваюсь к обозленной альве и чеканю прописную истину:

— Альва Жизни, Фелайя, подчинила себе нашего древнего короля. Подчинила, заставила исполнять ее прихоти, а потом предала, сбежав и оставив его мучиться от боли. Пытаясь спастись от горя и тоски, Аштар выжег в себе зверя, лишившись стихийной магии, но переродившись в тварь, которых мы знаем как демонов.

Чем дольше я говорю, тем большим гневом разгораются глаза Кары.

— Да что ты говоришь? — снова шипит она, сейчас больше походя на песчаную змею, чем на милашку, которую я впервые увидел в главном холле.

— Вообще-то всё было не совсем так.

Рядом возникает Эдвин и тут же отшатывается, получив от меня гневным взглядом прямо по лицу.

— Да, спасибо! — резко выдыхает Кара.

Но тут же снова начинает надуваться возмущением, стоит только рубиновому дракону открыть рот.

— Фелайя осушила родовой Осколок Аштара, отчего тот превратился в источник демонического воздействия. Таким образом и появились демоны. — Эдвин, будто бы не понимая, почему вокруг такая тишина и отчего альвы темнее тучи, обводит аудиторию взглядом. — А что? У меня мама в Министерстве образования в историческом отделе работает. Она говорит, это последние сведения. Не так что ли?

Он снова улыбается, явно пытаясь сбавить градус накала, но судя по тому, как со своего места вскакивают Мирра и Лери, проблему Эдвин только усугубил.

— Всё не так! — наконец-то прорывает мою маленькую альву. Она резко шагает на меня, тычет пальчиком прямо мне в грудь и гневно цедит. — Никого Фелайя не травила. Это ваш Аштар, пользуясь ее беспредельной любовью, высушил бедную альву! Высушил до состояния бездушной куклы! За этот-то поступок его Шестеро и покарали!

И вот только сейчас до меня доходит, какая цель была у вопроса Пелагеи. Бросив на княжну мимолетный взгляд и по злорадной улыбке на ее лице убедившись в своей догадке, я кладу ладонь на руку Тэлль. Увлеченная выговором она так и не убрала её с моей груди.

— Кара, ты не понимаешь? Нас стравливают.

— Да в чем?! — в голосе альвы все еще звучит недовольство, но говорит Кара уже гораздо тише.

В глазах цвета бушующего моря появляется настороженная доверчивость, и я даже позволяю себе выдохнуть. С небольшим облегчением.

— Пелагея специально задала этот вопрос, чтобы столкнуть нас. Видимо узнала, что у вас ошибочная версия этой теории и решила отыграться.