Игла - Кондрацкая Елена "MavkaShu"

Дар молча погладил её кожу, на которой не осталось и следа царапин и так же молча взял Иглу за руку, чтобы осмотреть порез. Через пару мгновений и порез исчез. Он провёл большим пальцем по ладони, медленно и нежно, будто не был уверен, что всё получилось и рана всё ещё там. На лицо его скользнула мрачная задумчивость, казалось, мысли в голове причиняли ему физическую боль. Что не так? Он пожалел, что потратил на неё свою магию? Что его гложет? И так внезапно... Игла захотела разгладить морщинку между его бровей, прогнать печаль из золотых глаз. Игла перехватила его ладонь, отчаянно желая, чтобы он взглянул ей в глаза.

— Дар...

— Как ты это сделал? — ахнул Ветер, присел на корточки рядом с Даром и, выхватив руку Иглы, уставился на зажившую ладонь. — Ты... — Его глаза сделались круглыми как блюдца. — Не может быть! Ты из одного рода с Белой Царицей?

— Что? — не понял Дар.

— Ты из рода богов? Ты можешь исцелять прикосновением! Прямо как Белая Царица! — Ветер вскочил на ноги и схватился за голову, не веря своим глазам. — Кто... кто вы такие?

— Это просто чары, — постаралась успокоить его Игла, не до конца понимая, что происходит. — Так многие могут. И живой свет, помнишь, я могу...

— Живой свет может обуздать каждый! Всего-то нужно дерево и искрокамень. Но не это! Это могут только боги!

— Это могут чародеи, ведьмы и ведьмаки. Люди, которые владеют магией. Среди вас таких нет? — спросил Дар, а потом вдруг хмыкнул. — Ну, разумеется.

— Что? — повернулась к нему Игла.

— Забава создала этот город, чтобы стать местной богиней, единоличной правительницей — ты видела те жуткие фрески. Она не стерпела бы соперников.

— Хочешь сказать, что она привела сюда только простых людей? Но ведь никакой чародей всё равно не сравнится с ней по силе...

— Но тогда она не была бы исключительной. Уверен, она и Баяна держит при себе, чтобы на его фоне чувствовать себя могущественной.

— О чём вы толкуете? — слабо спросил Ветер. — Кто такая Забава? Белая Царица создала город, чтобы защитить нас от ужасов Проклятых Пределов... — прочем на последней фразе голос его прозвучал не очень уверенно.

— Забава — моя сестра, она же ваша царица, которая бросила вас на произвол судьбы.

— Нет, — замотал головой Ветер. — Она ушла в поля сражений. Она обещала вернуться за нами, когда мир наверху станет безопасным. Она бьётся за нашу свободу...

— Она пьёт и веселится, совершенно о вас забыв. Впрочем, наверху и правда не безопасно, как и тут, внизу. — Дар поднялся на ноги, в голосе его звучало плохо скрытое раздражение. Ветер испуганно попятился. — Нигде не безопасно.

— Дар... — попыталась остановить его Игла, но он не обратил на неё внимания.

— Ужасы были и будут везде, ясно? Войны, убийства, насилие, голод и боль — им не будет конца, потому что такова человеческая природа. — Он взмахнул рукой. — С этим нужно смириться и жить дальше, а не прятаться под землёй, трусливо надеясь, что кто-то другой решит все ваши проблемы.

Огромные глаза Ветра наполнились слезами, он всхлипнул и выскочил из хижины.

— Ветер, постой! — Игла бросилась к двери и, не увидев ничего в темноте, обернулась к Дару. — Доволен собой?

— Что? — тот пожал плечами. — Правда не всегда приятная.

— Он ребёнок.

— Вот именно! Он ребёнок, о существовании которого моя сестра даже не задумывается, хотя по её мимолётной прихоти он и оказался здесь. Просто потому, что она решила поиграть. Согнала сюда людей ради забавы, набила их головы чепухой, а потом, как только они ей наскучили, бросила умирать в темноте!

— Я понимаю. Понимаю, Забава безжалостная сука, но это не повод срывать злость на Ветре. Мир, который он знал, и так трещит по швам.

Дар задышал, зажал рот ладонью и зажмурился, будто бы сам не мог поверить в то, что творит. И в этот момент Игла поняла, что он устал. Устал не меньше неё, хоть всё это время и старался этого не показывать. Всё это время он почти не ел и не спал, стараясь разгадать головоломки, которые ему оставили сёстры. Если подумать, тот раз в кресле, в библиотеке, был единственным, когда она видела его спящим за последнее время. Игла даже не думала о том, что он тоже может загнать себя, бессмертный Кощей, подпитываемый неиссякаемой магией неустанного багреца. Она не думала о том, что происходящее может влиять на него, высасывать его, ломать. Она не думала, что он способен терять самообладание. Она брала всё, что он бесконечно давал, считала его сильным и неисчерпаемым. Но почему? Она же сама видела, тогда, в зачарованном кристалле, каким на самом деле уязвимым он мог быть.

— Дар... — Игла шагнула ему навстречу, но от отпрянул, будто боялся обжечься.

— Ты права. Ты права, прости. Я... — он вздохнул, отнял руку от лица, которое теперь казалось совершенно бесстрастным, расправил плечи. — Давай найдём Ветра. Нужно убедиться, что с ним всё в порядке.

Он направился к выходу, но Игла удержала его за запястье.

— А ты? — спросила она. — Ты в порядке?

Губы Дара тронула знакомая улыбка, но золотые глаза она отчего-то не затронула.

— Что со мной станется? Я же бессмертный. — И прежде, чем Игла успела что-то сказать, добавил: — Пойдём скорее, пока Ветер не ушёл слишком далеко. Я бы предложил тебе остаться и отдохнуть, но ты ведь не согласишься?

— Даже не мечтай.

Эта часть окутанного мраком города напоминала ту, в которую они пришли с самого начала: те же руины, разбитые улицы, мёртвые сады. Игла старалась держаться поближе к Дару, тревожно смотрела по сторонам и то и дело проверяла нож. Ветер сказал, что мракогрызам сюда не пробраться, но мало ли какие ещё чудища могут обитать в этих краях. Шли они наугад и по большей части молча, лишь изредка звали Ветра, надеясь, что он откликнется из темноты. Игла то и дело хотела спросить Дара о том, что его гложет, но не решалась. Чутьё подсказывало, что сейчас не время и не место для подобных разговоров, но и когда подходящее время настанет и настанет ли — она не знала. Как не знала и о том, стоит ли вообще лезть к нему в душу, или что там у него вместо неё. Эти мысли заставляли её нервничать ещё сильнее, беспокойство о нём, смешивалось с беспокойством о Ветре, о Светозаре, о Ласке, которая осталась снаружи, и достигало таких невероятных размеров, что Игле казалось — она вот-вот лопнет, разорвётся на тысячу маленьких вопящих Иголок, рассыпется по темноте и исчезнет. Ну, или, — Игла потёрла ноющие виски, — она просто сходила с ума.

— Вон он, — голос Дара вытянул её из пучины безумных мыслей, и Игла посмотрела туда, куда показывала его рука.

Ветер сидел на земле, прислонившись спиной к огромному пню, такому широком, что не обхватить и втроём. Ветер обхватил ноги обеими руками и спрятал лицо в коленях, худенькие плечи мелко подрагивали. Сперва Игла удивилась, что так легко сумела разглядеть его так чётко, а потом вдруг осознала, что вокруг больше не темно. Вернее, не совсем темно. На площади, — а это была именно она, — посреди которой сидел Ветер, царил серебристо-голубоватый полумрак. Отдаляясь, он становился зыбче, уступая место свету, который собирался близ высокого белокаменного терема. Вокруг его башен свернулся невообразимо большой скелет дракона. Его рогатый череп лежал на широкой лестнице, ведущей к подножию терема. Из пустых глазниц, между рёбер, из пасти и трещин костей росли сотни сияющих грибов.

Стоило Дару ступить на площадь, кости задрожали, и дракон поднял голову. Грибы, пыль и камни полетели на землю. Ветер в ужасе закричал, сорвался с места и, спотыкаясь, бросился к Игле. Дракон медленно повернул голову к Дару, раскрыл истлевшую пасть и из неё чудесным образом полился голос, который Игла уже слышала.

— А я уж думала, ты не придёшь, — проворковал звонкий голосок Забавы, а в следующий миг из пасти дракона вырвалось ослепительное синее пламя, сжигая всё на своём пути.

Глава 31

Дар подхватил Ветра и они втроём с Иглой нырнули за пень. Дерево затрещало и застонала, сдерживая натиск пламени.