Игла - Кондрацкая Елена "MavkaShu"

— Я думала, синее пламя не горячее! — взвизгнула Игла, перекрикивая рёв огня.

— Оно и не горячее! — крикнул Дар, и Игла заметила, что пень медленно покрывается ледяной коркой. Внутренности сжались. То, что она сперва приняла за жар, оказалось обжигающим холодом. Игла даже не знала, что хуже: сгореть заживо или превратиться в ледышку.

— Что делать?

— Мертвосвет! — закричал Ветер, закрывая голову руками и прижимаясь к Дару. — Это мертвосвет!

Пламя опало, и Дар выглянул из-за пня, который стал похож на огромного ледяного ежа. Дракон склонил голову, готовясь к новому залпу. Грибы в глазницах сияли и переливались, по ним проходили бело-синие волны света. Дракон вскинул голову, разинул пасть, мертвосвет в его глотке вспыхнул и пламя выстрелило в лицо Дару.

— Надо уничтожить грибы, — крикнул Дар, в последний момент прячась за обледеневшим пнём.

— Их на нём сотни! — воскликнула Игла. — Да и как к нему подобраться?

— Я его отвлеку. Жди здесь. Когда скажу — поджигай! Как под лавиной, помнишь?

— Что? — не расслышала Игла, но пламя спало, и Дар уже выскочил из-за пня. — Постой! Дар!

Он со всех ног мчался к дракону, который вновь наклонил голову к земле, чтобы собраться с силами. Дар решил этим воспользоваться. В синем свете блеснули золотые когти. Он наклонился вперёд, взял разбег и прыгнул. Зацепился когтями за голую кость черепа, над двумя вертикальными щелями, которые прежде были носом, и хотел было взобраться выше, но дракон с гневным рёвом вскинул голову, и Дару пришлось держаться изо всех сил, чтобы не упасть. Ноги соскальзывали, и Дар постарался упереться подошвами в зубы, чтобы не соскользнуть прямо в жуткую пасть. Пламя вырвалось из глотки дракона. Оно задело Дара вскользь, но этого хватило, чтобы сапоги покрылись льдом, а ноги заныли от жгучей боли, как если бы он по колено погрузился в прорубь. Дар стиснул зубы, оттолкнулся от зубов заледеневшими ногами и подтянулся выше. Когда ударились о что-то звонкое, и Дар заметил в черепе красный, тускло сияющий багрец. Вот оно что. Дракон замотал головой, желая сбросить с себя Дара, но тот вцепился в костяную морду мёртвой хваткой.

— Что он задумал? — пробормотала Игла, нервно разминая руку, которую ещё не покинули остатки онемения.

— Я ему помогу! — бросил Ветер и сорвался с места.

— Нет! Стой! Это опасно! — Игла попыталась схватить его за рукав, но не успела, Ветер уже мчался навстречу дракону. — Да что б вас!

Она хотела броситься следом, но заставила себя оставаться на месте, если Дару нужен огонь, она должна позаботиться о том, что огонь будет. Чёртова рука! Игла затрясла ей, силой заставляя непослушную от яда магию разгоняться в крови.

Дар тем временем добрался до глазницы и соскользнул вниз, к месту, где нижняя челюсть дракона крепилась к верхней. Как он и думал: кости держали вместе переплетённые между собой грибные нити. Одной рукой зацепившись за выступающий из черепа костяной шип, Дар вспорол золотыми когтями туго сплетённые нити, и нижняя челюсть накренилась под собственным весом. Дар изо всех сил ударил её пяткой, надеясь оторвать. Дракон замотал головой с новой силой, заревел, разбрызгивая пламя во все стороны. Верёвка появилась из ниоткуда и петля на её конце зацепилась за нижние клыки. Ветер, бросивший её, потянул на себя, но его детской тело взмыло в воздух, не способное удержать гиганта. Дар выругался, но тут же сообразил, что делать. Он прыгнул, ухватился за верёвку и, соскользнув по ней вниз, дёрнул. Дракон был большой и тяжёлый, но и близко не такой, каким мог бы быть, будь на нем вместо тонких грибных нитей мышцы. Нити не имели такой силы и прочности. Дракон не ожидавший такого поворота, потерял равновесие и стал падать. Дар использовал верёвку, чтобы направить его ровно на Иглу. Нижняя челюсть не выдержала и оторвалась окончательно. Дар отбросил верёвку и, увернулся от падающих востей, и запрыгнул на морду падающего дракона. Вонзил когти в правую глазницу, и дракон с рёвом дёрнул головой влево, выравниваясь ровно так, как и задумал Дар. Череп врезался зубами в землю, накрывая перепуганную Иглу и ледяные шипы, которыми оброс пень с жутким звуком спороли покрытое грибными нитями нёбо, не позволяя дракону сразу сдвинуться с места.

— Поджигай! — крикнул Дар, с тревогой наблюдая, как по телу дракона снова пошли бело-синие волны, предвещающие выброс пламени. — Поджигай, дикая! Сейчас же!

Игла старалась. Пламя вспыхивало в ладонях, но тут же гасло. И Игла не могла сказать наверняка, что именно мешало больше: яд или перекручивающий разом все внутренности ужас.

— Игла! — гаркнул где-то снаружи Дар.

— Не получается! — закричала Игла, не в силах отвести взгляд от разгорающегося в глотке дракона синего зарева.

Дар зарычал, протолкнул руку в глазницу дракона, торопливо разрывая когтями всё, что попадалось на пути. Мертвосвет сиял ярко, отсчитывая последние мгновения до вспышки пламени. Дар закричал, проклиная себя за ужасное, самое ужасное решение в его жизни, нырнул в выпотрошенную глазницу и бросился к Игле.

Игла охнула, когда его тяжелое тело ударилось о неё, руки сгребли и сжали, будто Дар простодушно надеялся заслонить её от пламени. Дурак. Теперь они оба погибнут.

— Давай! — крикнул Дар. И вместе с ударом его сердца сквозь Иглу прошла волна горячей магии. Синее пламя вырвалось из глотки дракона. Игла зажмурилась, изо всех сил прижимаясь к Дару.

Рыжее, яркое обжигающе горячее пламя окутало их подобно кокону, замерло на мгновение, а потом рванулось во все стороны, взрываясь подобно огромному солнцу, безжалостно озаряя всё на своём пути. Пламя дракона растворилось в этом жаре, так и не коснувшись их. Грибные нити сгорали, рассыпая серебристые искры, мертвосветы лопались и превращались в пепел. Весь дракон: от черепа до хвоста — наполнился живым, горячим пламенем и кости, отделяясь друг от друга, начали с грохотом падать на землю. Где-то вдалеке терялись в рёве пламени восхищённые крики Ветра. Но Игла, кажется, ничего из этого не слышала и не видела. Она забыла о подземном городе, о драконе, о мракогрызах и синем пламени. Будто завороженная, она смотрела в золотые глаза Дара и всем своим телом чувствовала каждый удар его сердца, которое билось в такт с её собственным, соединяя их в одно горячее целое. Игла и прежде оказывалась так близко к Дару, но теперь ей казалось, что этих объятий не существовало, они каким-то образом оказались ещё ближе, проникли друг в друга, слились. Их тела, магия, мысли, чувства. Игла задохнулась от жара, заливающего её грудь, её сердце становилось всё больше и больше, и места в груди ему становилось так болезненно мало! Её маленькое тело не могло вместить все те безумные, переливающиеся будто грани перезаряженного багреца чувства, которые заполняли его до краёв. И она знала, что Дар чувствовал то же самое. Потому что в этот момент она знала о нём всё. Она знала его. И она открывалась ему, его красноречивому взгляду, его рукам, так крепко сжимающим её...

Кулон с кольцом, спрятанный под одеждой, обжёг шею и грудь Иглы, она ойкнула, отпрянула, разрывая прикосновение, и наваждение тут же исчезло, будто его и не было. Чувства испарились, и Игла покачнулась, не справившись с внезапно одолевшей её пустотой. Она будто стала слишком лёгкой для собственного тела и это отчего-то огорчило её. Игла нахмурилась, и поймала разочарованный взгляд Дар, но больше она не могла узнать, что именно скрывалось за ним. Не могла и толком вспомнить, что чувствовала несколько мгновений назад — всё внутри перемешалось, и только сердце стучало тяжело и быстро, и щёки горели от внутреннего жара. Игла сжала кулаки и удивлённо уставилась на них.

— Рука прошла! — воскликнула она и затрясла кистью. — Боги! Это было так мучительно! Как же теперь славно!

Игла обхватила себя за плечи и огляделась, стараясь не встречаться с Даром взглядом. Они снова стояли в полной темноте. Мертвосвет сгорел, а вместе с ним исчез и единственный источник света. Лампа, которая висела на поясе Дара, исчезла.