Вторая жена господина Нордена. Книга 3 (СИ) - Лакруа Катя

— Эксерс, ты договоришься.

— Я же серьёзно, — ответил тот и демонстративно захрустел.

Отвар совсем остыл, и я пошёл к плите, чтобы сделать нам новую порцию. Эксерс прожевал конфету и как ни в чём не бывало продолжил:

— Да уж, тяжко пришлось Полине. Врагу такого не пожелаешь. И что ты собираешься делать теперь, когда знаешь правду?

— Ещё не думал об этом. По закону я обязан отдать её под следствие как возможную иномирную шпионку и аферистку. — Я открыл кран и набрал воды в кувшин для отвара.

— Но ты же этого не сделаешь, я надеюсь? — Из голоса Рониэля мигом исчезла его обычная мягкость.

— Ну а сам-то как думаешь? — Я резко обернулся и просверлил друга взглядом. — Нет, я, конечно, далёк от всякой сентиментальной чуши, но неужели кажусь тебе совсем бездушной тварью? Я же вроде как твой друг.

— Ладно-ладно, не обижайся. — Рониэль выставил вперёд ладони. — Просто… у тебя же вечно закон превыше всего.

— А я с этим и не спорю, только я точно знаю, что эта девочка не совершила ничего противозаконного, и если уж кому-то и нести ответственность, то мне за укрывательство.

— Я в тебе не сомневался, дружище. — Эксерс заметно расслабился и даже изобразил подобие улыбки, хотя взгляд остался настороженным. — Значит, она и дальше будет играть роль Элианны?

— Я пока ничего ещё толком не обдумывал, — уклончиво ответил я и включил конфорку. — Для начала ей бы жизнь спасти, а уж потом размышлять, что делать дальше. Но самым правильным было бы найти способ вернуть её обратно в родной мир.

Рониэль задумчиво потёр подбородок.

— Отличное решение. Во всяком случае, у неё должен быть выбор.

Я кивнул, открыл подвесной шкаф и достал банку со смесью для отвара.

— А ты скажешь ей про то, что всё знаешь?

— Сейчас точно ничего никому говорить не стоит, и ей тем более. Так безопаснее для неё же самой. Нэйлия, конечно, проверенный человек, но учитывая, что на какое-то время я отстранял её от работы, даже ей пока нельзя доверять до конца. Так что для всех Полина по-прежнему останется Элианной, а там видно будет.

— Согласен, пока лучше так, — покивал Эксерс. — Зато теперь по крайней мере понятно, почему некоторые зелья и артефакты действуют на неё странно. Всё-таки иномирный организм… да и разум тоже. Хотя с этим вопросом надо бы обратиться к Артису.

— Да демоны раздери твоего драгоценного Артиса, — процедил я, обернувшись к Рониэлю. — Не сомневаюсь, что он бы с радостью заполучил Полину и ставил над ней свои мерзкие опыты. Знал бы ты, что они там творят «ради науки» с той иномирянкой, которой не повезло получить артефакт-переводчик. Поэтому даже не упоминай при мне имя своего приятеля.

— Да я же и не говорю, что ему надо отдать Полину. — Эксерс заметно стушевался. — Просто хотелось бы понять, что именно плохо влияет на её самочувствие.

Тут меня неприятно резанула одна мысль. А что если… И я, поморщившись, спросил:

— Надеюсь, хоть забеременеть от меня она не сможет? А то вдруг заклятие на неё не распространяется. Я, конечно, больше не собираюсь… исполнять супружеские обязанности, но брачная ночь-то была. Я тогда ещё не догадывался, что она не та, за кого себя выдаёт. Иначе не стал бы с ней спать.

— Пока ничего не могу сказать. — Рониэль почесал подбородок. — Но вопрос хороший, и мне самому было бы интересно узнать ответ. Вообще-то, лучше всего проверить это опытным путём. А что? И тебе приятно, и для науки полезно.

В руки дал импульс силы, и я некстати вспомнил, как предлагал Полине огреть меня половником за неуклюжие попытки шутить. Сейчас бы Рониэлю хорошенько по лбу заехать не помешало!

— Эксерс, или ты заткнёшься по доброй воле, или я сейчас плюну на этику и наложу на тебя заклятие мужского бессилия на полгодика, чтобы неповадно было пороть чушь и глупо шутить, когда человек за стеной умирает.

Рониэль неопределённо крякнул.

— Я пытаюсь разрядить обстановку. Но если без шуток, то долго мучиться в неведении тебе не придётся. Если, конечно, организм женщин из того мира так же устроен.

— Судя по тому, что я видел сам и читал в её мыслях, у них всё так же, — нехотя признался я. Эксерс промычал нечто невнятное и задумался.

Вода для отвара успела вскипеть, я извлёк из ящика ложку и открыл банку. Но в этот момент правое запястье пронзила боль. Я отшвырнул ложку и банку на стол и повернулся к Эксерсу.

— Браслет, — бросил я.

Глава 22

Друг без лишних вопросов вскочил со стула, схватив свой чемоданчик, и бегом кинулся к двери. Я последовал за ним. И почти сразу же позади нас раздался звонок. Нэйлия явно собиралась выскочить в коридор, но, увидев нас, вернулась в комнату.

— Госпоже, кажется, совсем плохо, — еле слышно сказала она. Глаза на бледном лице сейчас казались огромными. — Только что она вдруг начала стонать и метаться, а сейчас…

Я ничего не ответил и взглянул на кровать, возле которой уже суетился Эксерс. Полина странно вытянулась и лежала неподвижно. Под глазами залегли тени, бледное лицо, на котором неестественно ярко горят щёки, как-то разом осунулось, каждый вздох, кажется, даётся ей с огромным трудом. Пальцы рук будто свело судорогой: она вцепилась в одеяло.

— Нэйлия, приложи к виску, — приказал Рониэль, одной рукой протянув служанке артефакт, а другой роясь в чемоданчике. — Поделись с ней силой, если сможешь, — бросил он мне. — Только очень-очень осторожно, следи за реакцией.

Я присел на кровать и положил ей руку на лоб. Полина дёрнулась. Сухие губы приоткрылись, она пробормотала что-то непонятное и попыталась отстраниться. Эксерс подошёл к кровати, взял девчонку за руку и сделал очередной укол. На этот раз она даже не дёрнулась. Черты заострились, глаза она больше не открывала. Дыхание будто выровнялось, но теперь его почти не заметно.

— Это агония? — спросил я и не узнал собственный голос.

— Кризис, — спокойно ответил Эксерс. — Жар всё ещё на самой высокой отметке. И тебе лучше сразу быть готовым к худшему.

— Всё совсем безнадёжно?

— Нет, конечно. Но выздоровление будет зависеть от её воли к жизни. Мы сделали всё, что могли.

Ну да, он видел не одну смерть. А я всё как-то больше то, что за ней следует… Я тяжело вздохнул. Кажется, теперь на мне до конца жизни будет лежать ещё одна жертва. Я не уберёг свою семью, и сейчас сам стал убийцей. Мне казалось, что я давно уже утратил способность чувствовать, но, видимо, ошибся. Чувства во мне отмерли не до конца. Или всё дело в этой ни в чём не повинной девушке, который не посчастливилось попасть в наш мир и занять место другой? Глупо скрывать от самого себя, что Полина не оставила меня равнодушным. Только я слишком поздно узнал, кто она. А теперь это больше не имеет значения…

Я поднял голову и посмотрел на Эксерса. Он держит руку Полины и, судя по всему, следит за пульсом. Выглядит невозмутимым, но лицо мокрое от пота. Нэйлия стоит чуть позади, опустив голову, и что-то шепчет. Может, молитву.

Полина ещё дышит. Если она выживет, я сделаю всё, чтобы уберечь её от опасностей и вернуть домой. Только бы она не умерла… Я взял вторую её руку в свою, снова тонким потоком передавая ей силу.

— Вряд ли это поможет, — тихо сказал Эксерс. — Полагаю, что из-за вмешательства в разум её организм как бы… в растерянности. И пытается бороться. Поэтому ей так плохо. Сейчас я попробую ввести её в глубокий сон, чтобы сознание успокоилось. Не уверен, что это поможет, но ничего другого в голову не приходит.

— Делай что считаешь нужным, — сказал я и отнял руку. — Я… выйду. Не хочу это видеть.

— Конечно. Я тебя позову в любом случае.

Я ничего не ответил и быстрым шагом вышел из спальни. Тьма требовала выхода. Проходя мимо кабинета, я вспомнил, как ещё пару часов назад Полина смеялась, когда я лицемерно пытался её успокоить. Ладони закололо, и я направил импульс в дверь. Она с грохотом распахнулась и повисла на одной петле. Я сжал челюсти и прошёл к входной двери.