Девушки судьбы и ярости - Нган Наташа

Она зашагала прочь прежде, чем Майна успела это предложить. Может быть, ей хотелось уйти до того, как она что-то ещё прочтёт на шокированном лице Майны и поймёт, что на самом деле имела в виду Майна, когда сказала, что нужно найти Королеву Демонов.

Или, может быть, она уходила, потому что уже знала.

– Неприятности в раю?

Лова выскользнула из тени. Майне стало интересно, слышала ли она слова Леи о Королеве Демонов, но если и слышала, Лова не подала виду, а скрывать своё мнение было не похоже на неё.

– Что ты хотела мне показать? – спросила Майна.

Лова повела её в северо-восточный угол лагеря. Не считая стражников, патрулировавших периметр, только несколько членов клана ещё были на ногах. Они поклонились, когда Майна проходила мимо.

– Леди Ханно, – поприветствовала её одна из юных горничных Касты Бумаги, а потом пошла дальше, и такое приветствие пронзило Майну, как мечом.

– Возможно, ты предпочла бы, чтобы тебя назвали "леди Сиа"? – спросила Лова.

– Я бы предпочла, чтобы меня вообще не называли "леди", – огрызнулась Майна.

– Как я тебя понимаю, милая. Когда тебя называют "леди", это означает, что твоя жизнь очень скучна, не так ли? Ко мне все обращаются "генерал", но в последнее время мне это действует на нервы. Видимо, пришла пора для повышения в звании.

– В зависимости от того, как пойдут дела через пару дней, – холодно ответила Майна, – Скоро к кому-то будут обращаться не иначе как "Королева”.

Лова остановилась:

– Леи избежала замужества с этим ублюдком. Почему ты не стала от этого счастливее? Я знаю, ты чувствуешь свой долг сильнее, чем большинство из нас, но ты снова с ней, Майна. Она в безопасности – по крайней мере, сейчас. Не трать время, которое у тебя есть, попусту. Если это подойдёт к концу, ты пожалеешь, что не воспользовалась такой возможностью.

В её голосе слышалось сожаление.

– Ты об этом хотела со мной поговорить? – спросила Майна, в ней нарастало раздражение. – Вот взять, к примеру, нас с тобой. Как бы мы смотрелись вместе, в качестве союза Каст Бумаги и Луны, во главе Ихары? Кажется, кто-то уже строил именно такие планы, Ло, а мне как-то не хотелось.

На лице Ловы промелькнула обида:

– Я о том, чтобы нельзя позволять гордости или какому-то глупому страху встать на пути у чего-то настоящего и хорошего, – снова заговорила она, грубо протиснувшись мимо Майны. – Если тебе не нужен мой совет, прекрасно. Но будучи твоим союзником в войне, я обязана показать тебе.

Она вышла из-под освещённого навеса лагеря. Они прошли немного, а потом Лова указала на восток:

– Там.

Сначала Майна ничего не могла разобрать, её человеческий взгляд не же столь же острый, как демонический у Ловы. И тут она увидела.

Что-то двигалось на горизонте – невысокая масса, освещённая мерцающими точками света.

– Но наша армия наступает с запада, – сказал Майна.

– Значит это не наша армия.

Холод пробежал по венам Майны. Она вспомнила, как Леи ухаживала за тяжело раненной Аоки, Бумажных Девушек, спящих в своих гамаках, Кензо, Нитту и всех остальных, оставшихся в лагере под её защитой.

– Подкрепление, – прошептала она.

– Королю или нам?

Майна снова осмотрела горизонт. Было невозможно разглядеть что-либо ещё в медленно приближающейся массе, но было ясно, что она направляется прямо к ним. Если она шла на подмогу Королю, они рискуют быть уничтоженными – их дао были недостаточно сильны, чтобы защититься от такой масштабной атаки.

– Возьми лошадей, – сказала Майна Лове. – Пойдём вдвоём. И захвати с собой немного взрывчатки.

Лова сверкнула в улыбке острыми зубами:

– Ты всегда знаешь путь к моему сердцу, милая.

Майна вспомнила едва скрываемое разочарование в глазах Леи ранее.

Если бы только она знала, как удержать единственное сердце, которое ей действительно дорого.

28. Леи

Ресницы Аоки вздрагивают. Время от времени она издаёт тихий стон или поворачивает голову, морщась. Но, похоже, она едва ли замечает моё присутствие, когда я проверяю бинты, которыми врачи Ханно обмотали её – они гораздо лучше, чем обрывки наших ханьфу, – а потом сажусь рядом с Блю.

– Ей дают болеутоляющее, – говорит она мне, кивая головой на шамана, стоящего на коленях по другую сторону от Аоки.

Его пение плывёт над нами, колыша занавеску, отделяющую лазарет от остальной части лагеря. Тишину нарушают только отдалённые звуки шагов стражников, патрулирующих периметр, бормотание и топот нескольких беспокойных членов клана, а также внезапный топот копыт со стороны конюшен. Стражники уходят, чтобы что-то проверить – полагаю, прибыли посыльные. Как только они исчезают, всё возвращается к этой странной безмятежности.

Но ничего не продлится долго. Через несколько часов это место превратится в бурлящий улей.

По крайней мере, я так себе представляю. Я раньше не готовилась к подобной битве. Возможно, вот оно какое – затишье перед бурей.

Аоки что-то бормочет. Её глаза приоткрываются, и я задерживаю дыхание, пока она снова не засыпает.

– Спи, – говорю я Блю. – Я посижу с ней. Ты, должно быть, устала.

– Я в порядке, – говорит она, её слова не соответствуют теням под глазами. – Это тебе следует отдохнуть. Ведь это ты собираешься убить Короля, не так ли? – она издает презрительный звук, когда я не отвечаю. – Мне всё равно, Девятая. Больше нет необходимости притворяться – никому из нас. Иди и убей своего проклятого Короля, если тебе это надо. Просто убедись на этот раз, что ты его действительно убила, чтобы всем можно было жить дальше.

– Жить дальше… – выдыхаю я. – Боюсь даже на это надеяться.

– А я вот надеюсь, – язвительно отвечает Блю, – что ты наконец-то перестанешь портить мне жизнь своими глупостями.

Мы смотрим друг на друга – и взрываемся смехом. Смех приходит ниоткуда, внезапным порывом, как будто всё это время его держали в бутылке. Слёзы наворачиваются на глаза. Смех Блю дерзкий, искренний и совершенно неожиданный. В первый раз я слышу его таким, а не как раньше, похожим на лай или насмешливое фырканье, и это чудесный звук.

– Что... что тут смешного?

От хрипа Аоки мы обе вздрагиваем.

– Аоки! – я убираю слипшиеся от пота волосы с её лба. Блю подносит чашку с водой ко рту. – Не волнуйся, – говорю я, гладя её по лицу. – Ты в безопасности. Теперь ты в безопасности.

После нескольких глотков голова Аоки опускается.

– К-Король… – её глаза открываются шире. Она пытается сесть, затем морщится. Её руки скользят по бинтам, покрывающим нижнюю половину туловища. – Где он? Мы были... я только что была с ним...

Мы с Блю обмениваемся многозначительными взглядами.

– Аоки, – говорю я осторожно, – мы больше не во дворце. Мы сбежали. Разве ты не помнишь? Тебя чуть не… Король приказал...

Я с трудом подбираю слова. У меня не получается произнести: "Демон, которого ты любишь, приказал тебя казнить".

Аоки морщит лоб:

– Он хотел меня видеть...

В мгновение ока Блю склоняется над Аоки, чуть не касаясь её носом.

– Король приказал убить тебя, Аоки, – рычит она с отвращением. – Он собирался убить всех нас, кроме драгоценной Девятой. Нам едва удалось сбежать – кроме Ченны. Мадам Химура сломала себе шею прямо у нас на глазах.

– Блю! – восклицаю я.

Она поворачивается ко мне лицом, в её темно-лазурных волосах отражается свет фонаря, падающий ей на лицо.

– Она уже не девочка, Девятая. Перестань обращаться с ней как с ребёнком. Аоки должна знать правду, – она поворачивается обратно к Аоки, которая смотрит на нас круглыми глазами, её губы дрожат. – Послезавтра будет атака на дворец, – говорит Блю. – Её проведут клан Ханно и его союзники. Леи помогала им всё это время. Она бы давно убила Короля, если бы не эта дурацкая штука у тебя на запястье.

По покрасневшим щекам Аоки текут слёзы. Она таращится на нас, затем отворачивается, морщась от усилий.