Связанные кровью (СИ) - Морозова Мария

— Знала, что ты оценишь, — кивнула она довольно. — Тогда вперед, нам пора идти.

В коридоре меня перехватил Ниар. Сэрли с понимающей улыбкой выскользнула на крыльцо, оставляя нас наедине. А мужчина оглядел меня с ног до головы. В его глазах поселилось странное выражение, от которого мне почему-то стало жарко.

— Ты будешь ждать нас здесь?

Не знаю, зачем я спросила то, что и так знала. Наверное, мне захотелось разрушить тишину, пронизанную тем, чему у меня пока не находилось названия. Хотя Ниара это как будто бы вообще не смущало. Лукаво усмехнувшись, он шагнул ко мне. Его ладони легли мне на талию, пробираясь под куртку, и тонкая ткань рубашки совсем не помешала ощутить их тепло.

— Буду, — пообещал Ниар тихо.

Его губы коснулись моего уха, легко, даже невесомо, но у меня перехватило дыхание. Я обняла мужчину за шею и прикрыла глаза.

— Знаю, с Сэрли тебе ничего не грозит, потому что она выкрутится из любой ситуации, — пробормотал он, спускаясь губами вниз, к шее. — Но у тебя есть мой переговорник. И если вдруг понадобится помощь, просто позови, без оглядки на последствия.

— Хорошо, — выдохнула я.

Ладонь Ниара скользнула мне на бедро, мимолетно огладив, и вернулась на талию.

— На удачу, — шепнул он и, наконец, поцеловал по-настоящему.

Оторваться друг от друга удалось с большим трудом. Ниар проговорил что-то сквозь зубы, отстранился и набросил мне на плечи теплый плащ.

— Все, иди. Иначе я за себя не отвечаю.

Торопливо кивнув, я выскочила на крыльцо.

— Попрощались? — иронично поинтересовалась Сэрли.

— Угу.

— Тогда веди. Не будем заставлять Ниара ждать больше, чем нужно.

К вечеру погода испортилась. Небо полностью затянули низкие облака, а в воздухе повисла мелкая сырая морось. Она заставляла свет фонарей расплываться бледными пятнами, срывалась редкими каплями с деревьев и крыш, упорно норовила пробраться под одежду. Но у такой погоды были и свои плюсы. Промозглая сырость разогнала по домам почти всех прохожих. А тот, кому все же не повезло оказаться в такое время на улице, совсем не удивился бы двум фигурам, которые зябко кутались в плащи, пряча лица.

Я подвела Сэрли не к парадному въезду в госпиталь, а к задней калитке. Та тихо скрипнула, впуская нас внутрь, в госпитальный сад. Днем здесь прогуливались пациенты, но сейчас было совершенно тихо и безлюдно. Мокрые силуэты деревьев чернели в темноте, а за их кронами виднелись редкие светящиеся окна корпусов.

— Что дальше? — спросила Сэрли, когда мы остановились на границе сада.

— Это главный корпус госпиталя, — пояснила я тихонько. — Слева от него стоит инфекционный, справа — акушерский. В каждом корпусе своя ночная смена, которая начинается в восемь вечера. К полуночи обычно становится тихо. Пациенты спят в палатах, целители сидят в комнатах отдыха и выходят, только если что-то случится.

— Хорошо, — кивнула Сэрли, глянув на часы. До полуночи осталось совсем чуть-чуть.

— Архив находится в главном корпусе, в подвале. Сейчас открыт только подъезд для экипажей, но в подвальный коридор можно попасть через боковую дверь, если ее взломать.

— Взломаем, — хмыкнула она. — Без проблем.

Сэрли вышла вперед и внимательно осмотрела фасад. Потом развернулась ко мне и вытянула руки. Нас окутало какими-то чарами, быстро растворившимися в сыром воздухе.

— Чары скроют наши ауры, — пояснила она. — Иди за мной, тихо и спокойно. Не снимай перчатки и следи за плащом.

— Хорошо.

Сэрли бесшумно скользнула к крыльцу. Я поспешила следом, искренне надеясь, что моя неуклюжесть, которая иногда просыпалась в самое неподходящее время, не подставит. Возле узкого крыльца мы остановились, и Сэрли осторожно нажала на ручку двери. Та ожидаемо оказалась заперта. Лорд Доголеро не терпел разгильдяйства и привил соблюдение правил всем своим подчиненным. Поэтому посторонние не пускались в госпиталь вне часов посещений, а двери на ночь закрывались завхозом лично.

Но простой замок не стал для нас преградой. Незаметное заклинание — и он открылся. За дверью оказался хорошо знакомый мне коридор, узкий и темный.

— Лестница в подвал слева, в десяти шагах от входа, — шепнула я.

— Поняла.

Сэрли вдруг присела, подобрав плащ.

— Что ты делаешь?

— Сушу нашу обувь, чтобы не оставлять следов, — пояснила она. — Готово. Можем идти.

Свет из вестибюля попадал сюда еле-еле, но начарованное еще в доме заклятие ночного видения позволяло не спотыкаться в полумраке, и скоро мы оказались на лестнице. А там все повторилось. Дверь, замок, спасовавший перед магией Сэрли, и архив предстал перед нами во всем своем пыльном великолепии.

— Ого, — оценила Сэрли.

Да, архив был большим. Справа от входа теснилась конторка архивариуса, а впереди и слева высились стеллажи с бумагами, растворяясь в темноте. Я сама дальше конторки не заходила. Господин Снетли не любил, когда тут шлялись посторонние. И сейчас стало понятно, что поиски могут занять гораздо больше времени, чем казалось изначально.

— Ладно, за работу, — Сэрли вздохнула. — Что искать?

— Смотри, — я постучала по ближайшему стеллажу, на который была наклеена этикетка с аббревиатурой. — Это карты пациентов. Каждая аббревиатура обозначает район Ильброна, а внутри района они группируются по алфавиту.

— Понятно.

— Но карты нам вряд ли нужны. Стоит поискать что-то другое. Личные дела сотрудников, внутренние документы, внешняя корреспонденция. И это что-то должно быть не моложе десяти лет.

— Хорошо.

По щелчку Сэрли в воздухе загорелась пара тусклых светляков. Один из них завис над кошкой, второй — надо мной.

— Я поставила в коридоре несколько следилок. Если в нашу сторону кто-нибудь пойдет, мы поймем и успеем спрятаться.

— Тогда вперед, — кивнула я. — Предлагаю начать отсюда. Ищи шифр, отличный от пациентского.

Мы принялись обходить архив, внимательно присматриваясь к этикеткам на полках. Конечно же, большую их часть занимали именно карты пациентов. Разной новизны, толщины и цвета, они были плотно уложены по алфавиту. Я то и дело проверяла шифры, которыми различались карты, но пока все они составлялись по одному шаблону.

— Зачем их вообще шифруют? — спросила Сэрли, когда ей надоело молчать.

— Чтобы не путать пациентов с одинаковыми именами и фамилиями, — охотно ответила я. — И знать, в каком шкафу что лежит — так гораздо проще ориентироваться. Эту систему ввели лет двадцать назад, как мне рассказали. Лорд Доголеро любит порядок.

— Вижу. Все весьма… упорядоченно.

Хотя, чем дальше мы заходили, тем больше вокруг было пыли и паутины. Кажется, там, куда не падал строгий взгляд главы госпиталя, порядок поддерживали совсем не так охотно. Но это даже радовало. Так у нас оставались шансы, что от документов десятилетней давности еще не избавились.

Постепенно мы обошли весь архив. Нашли и личные дела, и приказы, и целую кипу бухгалтерских документов. Но ничего похожего на папины шифры так и не попалось. Единственной надеждой был самый дальний и заброшенный угол архива, который словно не трогали не то что десять лет, а все двадцать, если судить по слою пыли. Такой же слой покрывал стоявшие на полу коробки.

— Надо смотреть, — решила Сэрли.

— Надо, — со вздохом согласилась я.

Пачкаться не очень хотелось, но я привыкла делать работу до конца. Поэтому подобрала плащ и, присев, храбро открыла одну из коробок. В воздух тут же взвилась пыль, оставляя на одежде белесые следы.

— Фу, — Сэрли поморщилась, хотя тоже взялась за коробки.

— Подожди, — меня осенило. — Я же могу помочь.

Переплела пальцы и шепнула формулу. Мне в лицо будто пахнуло свежим весенним воздухом. Таким заклинанием-маской целители часто пользовались во время каких-нибудь не слишком чистых процедур, но и от пыли оно должно было защитить.

— О, совсем другое дело, — повеселела Сэрли, когда я начаровала маску и ей. — Научишь?

— Легко, — пожала плечами, снова хватаясь за документы. — Та-а-ак, а вот это уже, кажется, горячо.