Его нежеланная графиня (СИ) - Усова Василиса

— Убрали, ваше сиятельство. — закивала Тария, — А внутри врезали засов, все как вы велели.

— Очень хорошо.

Алес взвесила в руке дубовый веник. Тот был сделан на совесть, без желудей. И лег в ладонь, как влитой. Вот чего ей не хватало, когда супруг в предбаннике говорил гадости. Она тихо хмыкнула, представив, как охаживает графа по мягким местам. Чтобы он потом неделю сидеть не мог.

Впрочем, она в банщицы не нанималась… Женщина встряхнула головой, возвращаясь к более насущным делам. Слуги топтались вокруг телег, ожидая дальнейших распоряжений. Тут же крутилась Лианна. Куда же без нее, когда тут намечаются такие интересные преобразования?

И как же вовремя отбыл граф. Не будет мешать. Было бы не слишком удобно доделывать бани, одновременно изображая из себя трепетную фиалку. Алесия хлопнула в ладони, привлекая внимание слуг.

— Так, парни пусть заносят печи в замок, вы уже знаете, куда их. Девочки берут веники. Вы, — она кивнула конюхам, — Позаботьтесь о лошадях. Телеги убрать под навес.

— А что делать мне? — вмешалась Лианна.

Алес, недолго думая, вручила ей свой веник.

— А ты будешь мне помогать.

Поместье графини Арельс, несколько дней спустя…

— Ваше сиятельство, в землях графини все благополучно. Урожай собран хороший, налоги уплатили сполна. Бесчинств и ссор среди крестьян не случалось…

Эйс Бертус переступил с ноги на ногу, ожидая вопросов, но его сиятельство граф Арельс только задумчиво кивнул.

Решение заехать в поместье не было спонтанным. Нортман хорошо знал, что обязан проверить, как обстоят дела в землях жены. И, по-хорошему, не стоило тянуть с этим до второй половины осени.

Однако была еще одна причина, заставившая его сиятельство свернуть по пути в столицу. Быть может здесь, где Алесия провела весь прошлый год, он сможет чуть больше узнать о ней? Надо было сделать это гораздо раньше. Мужчина невесело усмехнулся про себя.

Надо было. Но прежде он не слишком задумывался о графине. Навязанная женщина с дурной репутацией. Развод всегда считался несмываемым клеймом. Теперь же хотелось во всем разобраться лично.

В столице едва ли получиться узнать правду, но здесь… Нортман снова взглянул на управляющего, который переминался на месте.

— Так значит, в поместье все хорошо?

— Да, ваше сиятельство. — закивал Бертус.

— Что ж… А что говорят о графине?

Управляющий растерянно моргнул.

— Простите, ваше сиятельство?

— Моя супруга прожила тут почти год. Полагаю, местные должны хоть время от времени о ней вспоминать? Чем она занималась, кто навещал ее?

Эйс Бертус замялся. Он и рад был бы ответить, но при нем о графине почти не говорили. Всех больше интересовала осенняя ярмарка, урожай и заготовка дров на зиму. Единственная, кто каждый день вспоминал о «своей голубке» — старая нянька. Но ее управляющий старался обходить стороной.

Потому что старушка могла заговорить любого. Попадешься ей на глаза — и все, не сбежишь. А утихомирить старую Эмми могла только эйса Кэрин. Только вот вести графа к няньке, казалось не лучшей идеей. И тут мужчину осенило.

— Ваше сиятельство. Если вам будет угодно, о ее сиятельстве мог бы рассказать Рглор. Он живет здесь давно и…

Нортман вскинул брови. Рглор? Это имя ему уже доводилось слышать. Граф вообще хорошо запоминал людей. В памяти сам собой вспыхнул зимний лес, восторженные крики и рыжебородый здоровяк, опрокидывающий медведя навзничь.

Едва ли найдется кто-то другой, кто смог бы повторить подобное. Помнится еще, каждый из охотников пытался заманить здоровяка к себе на службу. Он и сам не отказался бы иметь такого в своей свите.

Однако Рглор отклонил все предложения, заявив, что «больше жалование — это, конечно, хорошо. Но с такими деньжищами его столичные бабы быстро возьмут в оборот. А от них уже не отобьешься так легко, как от медведя».

Да, дерзость. Но эту дерзость мужику охотно простили. А теперь, тот самый Рглор служит графине? Это с трудом укладывалось в голове.

Нортман даже понадеялся, что неверно запомнил имя героя. Но надежда развеялась, когда управляющий проводил графа к дальней избе. На крыльце которой сидел тот самый рыжий здоровяк и что-то вырезал из дерева. Заметив прибывших он встал, и даже изобразил поклон.

— Чем обязан, э-эм…

— Ваше сиятельство. — шепотом подсказал ему эйс Бертус. — Супруг ее сиятельства графини, хотел с тобой поговорить.

— Можешь идти. — остановил его Нортман. Управляющий тут же испарился, пользуясь разрешением.

Рглор смахнул с рукава тонкую стружку, нисколько не робея перед высокопоставленным гостем, и только после этого поднял голову. В синих глазах мерцали чуть заметные насмешливые искорки. А почтение (это Нортман почувствовал очень хорошо), было исключительно внешним.

— Отчего же не поговорить? — прогудел он нарочито простецким голосом. — Я полностью к услугам вашего сиятельства.

— Можно без церемоний. — усмехнулся Нортман. — Надо же, не ожидал увидеть тебя здесь.

На лице рыжебородого промелькнуло недоумение. На этот раз, не показное.

— Ваше сиятельство?

Граф Арельс не стал держать его в неведении.

— Ты как-то принимал участие в зимней охоте, и поборол медведя-шатуна. Помнится, я еще предлагал тебе службу.

Рглор задумчиво кивнул. Действительно, было что-то такое лет десять назад. Хотя действующие лица давно выветрились из памяти, хорошо помнил мужчина только медведя. И свое сломанное ребро.

— Кто мне только не предлагал службу, ваше сиятельство. — вывернулся он. — Всех и не упомнишь.

— Понимаю. Но как же так вышло, что ты теперь служишь моей жене? Неужели она смогла перебить даже то жалование, что тебе хотел положить старый Ормс?

Рглор пожал плечами.

— Не все измеряется деньгами, ваше сиятельство. А графиня хоть и женского пола, служить ей большая честь. Я ж знаете, как первый раз ее встретил? — мужчина провел рукой по волосам и усмехнулся в бороду. — Она дралась в лесу с кабаном.

— Моя жена? — скептически переспросил граф, сочувствуя почему-то больше кабану.

— Она самая. — подтвердил Рглор. — Другая, на ее месте в обморок бы сразу грохнулась. А ее сиятельство так яростно отбивалась, что мне пришлось самому пристукнуть животинку. Кабан бы от позора стух, если бы его девка заборола. — непонятно было, шутит собеседник или говорит всерьез.

В то, что Рглор мог легко одолеть кабана, Нортман верил. Но Алесия никак не подходила на эту роль.

Встряхнув головой, мужчина решил выбросить пока из головы сомнительный рассказ и перейти к более насущным вопросам.

— Допустим… А потом ты поселился здесь?

— Так графиня попросила меня присмотреть за домом. Их же изначально тут только три девки и было. Ежель желаете, могу рассказать… — Рглор бесцеремонно кивнул на ступеньку, как бы предлагая присесть. — А Ирена моя, еще и с больным ребятенком…

Нортман слушал не перебивая. В конце концов, сам же хотел узнать о жене. Правда услышанное как-то плохо состыковывалось с его собственными впечатлениями от графини.

Алесия казалась ему нежным, но не слишком приспособленным к жизни созданием. Это если отбросить самые первые впечатления, когда мнение о ней было еще хуже.

Но то, что рассказывал Рглор… Как поверить, что хрупкая девица решилась отправиться в деревню одна, прихватив только пару слуг? И это вместо того, чтобы сразу обратиться к опекуну?

Или после развода Алесия боялась кому-либо доверять? Похоже на то.

А Рглор продолжал говорить. По его словам выходило так, что графиня даже у собственного брата не решалась брать деньги. Зато трудилась не покладая рук. Лично отмывала дом, взяла под свое крыло всех несчастных сирот в округе, заботилась о старой няньке.

— А няня ее и сейчас здесь живет? — заинтересовался Нортман. Пожалуй, стоило пообщаться еще и с ней.

— Куда ж она денется, ваше сиятельство. — прогудел собеседник. — Живет. Думаю, графиня не отказалась бы забрать ее с собой. Но старушка уже в таком возрасте, что трудно сдвигаться с обжитого места.