Сошествие в Аид (ЛП) - Райли Хейзел

Стук в дверь заставляет меня вздрогнуть на маленьком двухместном диванчике. Кто это может быть в такой час? Может, Джек вышла и забыла ключи?

— Прости, пап, мне нужно идти. Созвонимся скоро, ладно? — встаю, готовясь открыть.

— Конечно. Ещё раз с днём рождения, Хейвен.

— Люблю тебя. Пока!

Гашу экран телефона. За дверью снова стучат.

— Кто там?

— Это я, Хейвен, — раздаётся голос Лиама.

Вздыхаю и открываю, уже готовая к очередной его выходке.

— Привет.

Лиам стоит, пряча руки за спиной и улыбаясь подозрительно широко.

— Я — Лиам.

— Да уж понятно. Что тебе нужно?

Он оглядывает меня с ног до головы, оценивающе скользя взглядом по моей блузке и светлым джинсам.

— Сойдёт, — бормочет.

— Что, прости?

Он показывает руки, и я рефлекторно отшатываюсь: в них чёрная маска для глаз.

— Если я попрошу тебя надеть её и пойти за мной без вопросов, ты согласишься?

Думать не нужно. Перспектива, что Лиам наденет мне повязку и потащит куда-то, — худший сценарий из возможных.

— Нет.

Он кивает.

— Я так и думал. Поэтому я предлагал тебя вырубить одним ударом.

Я выпучиваю глаза:

— Лиам!

— Ну что? Всего лишь короткая потеря сознания. Очнулась бы без проблем. — Он делает паузу. — Ну, надеюсь. Но все мою идею забраковали.

Так, а вот теперь становится любопытно. «Все» — это кто? Ньют едва со мной разговаривает. С Джек мы обменялись парой «как дела?» за неделю. Перси со мной учился в библиотеке, но давно не появлялся.

Ворчу, сдаюсь и вырываю маску из его рук. Надеваю и жду. Слышу, как Лиам отходит, и окликаю:

— Я ничего не вижу. — Указываю на повязку. — Ты должен меня вести.

Он оказывается рядом мгновенно:

— О, точно. Пошли. — Кладёт руки мне на плечи и разворачивает в нужную сторону.

Порыв холодного воздуха бьёт в лицо, и я морщусь. Зачем мы идём в сад? Кто знает, может, именно Лиам и был тем таинственным автором записки у моей двери. Такой безобидный, что неудивительно было бы, если под маской он окажется психом с тёмными планами.

— Подожди, — останавливается он. — Я забыл дорогу. Секунду.

Ладно, не он.

Лиам снова находит ориентир и продолжает крепко держать меня, пока мы не останавливаемся. Воздух свежий, почти холодный, и я чувствую себя неуютно: с повязкой, с Лиамом за спиной, посреди йельского двора. В ожидании неизвестно чего.

— Лиам, — шипит мужской голос, раздражённый. — Сними с неё повязку.

— А не должны мы крикнуть «сюрприз»?

— Какой в этом смысл, если она ничего не видит?

— Можем крикнуть прямо в момент, когда я снимаю, как думаешь?

Хор голосов в унисон:

— Лиам!

Я не удерживаюсь и хихикаю. Но смех обрывается, когда он сдёргивает маску и все разом кричат:

— Сюрприз!

В паре метров от меня — столик с тортом и свечами. Вокруг — Ньют, Джек, Перси и Лиззи. И, на ещё более странном фоне, трое братьев Лайвли.

Гермес сияет улыбкой до ушей. Следом Аполлон — руки за спиной, пытается смотреть мне в глаза, не отводя взгляда. Кивает. И, наконец, Хайдес. Вид у него такой комичный, что я едва сдерживаю смех. Даже слепой заметил бы: он предпочёл бы быть где угодно, только не здесь. Но сквозь непроницаемую маску равнодушия его губы всё же предательски дёргаются, готовые сложиться в улыбку.

Кашель Лиама возвращает меня в реальность. Все ждут, что я что-то скажу.

— Зачем? — спрашиваю.

Ньют делает шаг вперёд:

— Неделя была чересчур… тихой, — морщится, — но день рождения стоило отметить. Это Джек предложила, и я почувствовал себя виноватым, что не додумался сам.

Джек за его спиной поднимает руку и улыбается. На редкость — искренне. Я снова смотрю на Ньюта:

— Значит, ты больше не злишься на меня?

Брат проводит рукой по волосам и вздыхает:

— Ты меня напугала, Хейвен. Ты ужасно упрямая. Но думаю, ты извлекла уроки, и теперь всё будет хорошо.

Гермес прыскает в насмешке, и мне так и хочется дать ему пощёчину.

— Конечно. Всё отлично, — заверяю я максимально убедительно.

Кто ему объяснит, что мне предстоит поехать в Грецию и снова драться с Хайдесом — уже на глазах у его родителей? Честно, это трудно объяснить кому угодно, не только брату.

Ньют сжимает меня в крепком объятии, перехватывающем дыхание, и оставляет руку на моём плече, подталкивая к столу.

— А братья Яблока что здесь делают? — уточняю.

Гермес указывает на Лиама:

— Он нас пригласил. Сказал, ты к нам хорошо относишься и тебе будет приятно.

— Скажем так, нас заставили, — добавляет Хайдес, закатив глаза. — Не обольщайся. Ты нам не нравишься.

Гермес наклоняется, чтобы толкнуть его, но та махина и на миллиметр не двигается.

— Говори за себя. Мне Хейвен нравится. Я и Аполлон — Группа поддержки Хейвен, правда, братишка?

Аполлон приоткрывает губы. Его зелёные глаза направлены куда угодно, только не на меня.

— Эм, ну да. Думаю.

— А можно я тоже вступлю в команду? — Лиам хлопает меня по голове, будто я собака.

Хайдес кривит губы:

— Ты и золотую рыбку не смог бы защитить, ради всего святого.

— Эй! — восклицает Лиам. — Кто проболтался про Берни? Мне было всего пять лет! Я же не знал, что, если залить аквариум горячим шоколадом, рыбка умрёт. Я просто хотел, чтобы она попробовала что-то новое.

Хайдес открывает рот, но из его розовых губ не вырывается ни звука. Он отмахивается, будто от назойливой мухи:

— Забудь, я не хочу знать подробностей.

Ньют ставит меня перед тортом. Он двухъярусный, слегка кривоватый, но покрыт голубой глазурью — моим любимым цветом. Взбитые сливки выложены кусочками, образуя облака. Я знаю, чья это работа.

— Аполлон?

Он кивает.

Я прикусываю губу, щеки заливает румянец.

— Не стоило… Ты уже сделал один в ту же ночь.

Хайдес нахмуривается:

— Что?

— В библиотеке, — быстро поясняю. Лиззи зажигает свечи. — После того как ты ушёл, появился Аполлон. Я сказала ему, что у меня день рождения и что настроение — хуже некуда. Тогда он отвёл меня в кабинет кулинарного клуба, и мы вместе испекли шоколадный торт. Он был потрясающий.

Мы с Аполлоном обмениваемся понимающим взглядом.

— И правда, — подтверждает он.

Гермес наслаждается каждым мигом, словно смотрит любимый сериал. Толкает Хайдеса локтем, и я уже знаю, что сейчас последует.

— Не переживай, Дива, ты ещё можешь её покорить. Сделай что-нибудь. Ну, например… рисунок восковыми мелками, где вы держитесь за ручки.

— Отвали, придурок, — рычит Хайдес.

— Или сочини для неё стихотворение, — вставляет Лиам. Не знаю, зачем он вообще разговаривает с братьями Яблока, всё равно кончится плохо. — По статистике, срабатывает в девяноста девяти случаях из ста.

Хайдес приподнимает бровь, оглядывая его с презрением:

— На Афину твои стихи не действуют.

— Вот почему я сказал «девяносто девять».

Голубые глаза Гермеса светятся радостью человека, нашедшего родственную душу.

Джек хлопает в ладоши, возвращая всех к порядку:

— Так, хватит подыгрывать Лиаму. Напоминаю: вас никто не заставляет его слушать, а от его бреда существует вакцина — алфавит задом наперёд. — Подмигивает мне. Это была одна из первых её фраз при знакомстве. — Хейвен, загадывай желание и дуй на свечи.

Я смотрю на два огонька перед собой, как они колышутся в темноте, ожидая, пока я их погашу. На язык так и просится: «Пожалуйста, сделай так, чтобы Хайдес не разорвал меня пополам через месяц, в Греции». Или хотя бы: «Сделай так, чтобы Лиам наконец понял: я умею сама добираться на занятия».

Краем глаза бросаю взгляд на Хайдеса. Он стоит справа, чуть ближе к воображаемой линии, за которой держатся его братья. Может, чтобы видеть меня лучше. Может, чтобы сбежать в тот миг, как я задую свечи. Его руки спрятаны в карманы чёрных брюк. Мускулистый торс обтянут чёрной рубашкой, словно сшитой по нему. Верхние пуговицы расстёгнуты, и лёгкий ветер колышет ткань, обнажая всё больше кожи. В эту секунду меня накрывает резкое, жгучее желание, перехватывающее дыхание. Я моргаю несколько раз, прогоняя наваждение. Всё произошло так быстро, что я сама не уверена: это было желание его. Всего лишь. Простое и до банальности ясное: «Его».