Поворачиваю голову и натянуто улыбаюсь подруге
— Доброе утро, ещё час до подъёма. Спи.
— Ты вообще ложилась? Я не слышала, как ты вернулась. Подожди… ты же вчера была на свидании с Майроком! — Джули аж подпрыгивает на кровати, окончательно просыпаясь.
— Угу. Если это можно назвать свиданием.
— Дай угадаю, он тебя снова обидел. Или, о Великие Легенды, ты и он…
— Нет, — поспешно отвечаю я. — Он сдержал своё слово.
Я не уверена, стоит ли рассказывать Джули о том, что вчера было. Я ей доверяю, но происходящее до сих пор кажется мне дурным сном.
— Так что случилось? — Джули садится поудобнее, с горящими глазами глядя на меня. — Вы целовались?
— Разочек, но дело не в этом, — сглатываю я, отводя глаза.
— Дея, — подруга встаёт с кровати и садится рядом со мной, обеспокоенно глядя мне в глаза. — Что случилось?
Я собираюсь с духом и коротко пересказываю Джули то, что было. Стараюсь меньше эмоционировать и больше уделять внимания фактам. Мне и самой становится легче, когда я проговариваю произошедшее вслух.
Джули молчит какое-то время, переваривая услышанное.
— Даже не знаю, чему больше ужасаться. Тому, что сказал мистер Даркфолл или тому, что сделал Майрок, — наконец произносит она.
— Меня больше волнует, что сказал Даркфолл, — хрипло произношу я.
— Он мог солгать.
— Мог. Я бы хотела, чтобы так и было, но… думаю, что он сказал правду. Я видела это, смотрела ему в глаза. Знаешь, я думала всю ночь и поняла, что долгое время была наивной идиоткой.
— Не говори так! — Джули сердито толкает меня в бедро.
— Сейчас я понимаю, что ещё в детстве замечала странные вещи, но просто закрывала на них глаза. Не задумывалась, — я поворачиваюсь к Джули и закусываю губу. — Отца боялись, а я просто не придавала этому значения. Даже в тот день, когда в детстве Шейдмор подарил мне книгу, которую написал, он сначала спросил одобрения отца. И его взгляд был… напряжённым что ли. Были ли они друзьями? Я теперь не уверена. Возможно, так рисовало моё детское воображение.
— Майрок сказал тебе, чтобы ты спросила профессора о том, как он познакомился с твоим отцом, — вспоминает Джули.
Я киваю:
— Спрошу, но что-то мне подсказывает, ответ мне не понравится. Теперь меня терзают жуткие мысли. Неужели мы так и не смогли стать цивилизованнее? Неужели звериная сторона сильнее, а мы лишь обманываем себя? Копни чуть глубже, и там настоящая жуть.
— Не знаю, у меня опыта в этом маловато, — Джули задумчиво теребит край одеяла. — А мой отец хоть и главный в роду, но никогда не стоял по главе домена и не претендовал на это. В нашем роду никогда не было слишком много денег по меркам большинства аристократов. У нас просто небольшая сеть булочных, она приносит неплохой доход, но не такой, чтобы мы с сестрой могли шиковать как Кристабель или её подруги.
— Думаешь, дело в больших деньгах? — спрашиваю я. — Они делят их?
— Майрок богат, даже слишком. Вполне возможно, что дело в этом.
Я никогда не интересовалась, чем занимается семья Флейма. И мне было всё равно сколько у Майрока денег.
— Неудобно говорить, но в детстве я всегда знала, что ваша семья куда богаче. Я не могла дарить тебе таких же дорогих подарков, как ты мне. И мать частенько мне напоминала, что мы с тобой из разных миров, — Джули немного краснеет. — Из-за этого я стеснялась.
— Я не замечала, — растерянно произношу я. — Прости. Надеюсь, я тебя не обижала?
— Нет. Конечно, нет. Но вот Лина любила меня тыкнуть в это носом.
— Да, сестра та ещё стерва, — хмыкаю я.
Джули согласно кивает, а затем встаёт, берёт расчёску с тумбы и принимается расчёсывать волосы.
Я задумчиво смотрю перед собой, пытаясь мыслить рационально, понять почему наш мир устроено именно так. Но в очередной раз понимаю, что я слишком долго была в вакууме. Сначала под крылышком отца, но это логично, ведь я была ребёнком. А потом в пансионе я росла с кровомесами, у них другие порядки, другие интересы, другая жизнь.
Так и получилось, что я никогда толком не выходила в свет, не общалась со сверстниками. Мой собственный родной мир для меня загадка. Я в нём чужая.
Я протягиваю руку, поднимаю сначала подушку, а потом матрас. Достаю кинжал, который дал мне отец.
— Папа учил меня с ним обращаться, — я поднимаю клинок и рассветные блики ложатся на его лезвие, ласково скользя по нему. — Я думала, это лишь баловство. Но он часто говорил, что я должна смочь постоять за себя в случае чего. Но я воспринимала это всё как игру. Я чувствовала себя значимой, думала папа выделяет меня. Ведь обычно такому учат только мальчишек, понимаешь?
Джули кивает.
— Вряд ли он верил, что я стану главой рода, — припечатываю я с горькой усмешкой. — Он и правда хотел, чтобы я вышла замуж.
— Ты уверена? Ты сама говорила, он давал тебе выбор…
— Он всегда давал мне выбор, — произношу я, глядя на блики на кинжале. — Только вот я теперь думаю. А не было ли это иллюзией? Когда я хотела заниматься рисованием, он убедил меня начать учить языки. Не настаивал… вовсе нет. Просто он был тем, кто умеет убеждать не напирая. Убеждать так, что ты думаешь, будто принял решение сам. Понимаешь?
— Эх, кажется, понимаю, — вздыхает Джули. — Но что теперь делать?
— У нас есть земли, записанные на Вилли и меня, — задумчиво произношу я. — Их пока нельзя продавать, и это бесит дядю. Отец по завещанию сделал так, что для их продажи нужно наше с братом согласие, и мы оба должны быть совершеннолетними. То есть нужно ждать ещё несколько лет, пока брат подрастёт. Давно один влиятельный знакомый отца пытался их выкупить, но папа не продал. Зато как только отец умер, а Оскар встал у руля, так тот мужчина взял земли в аренду за небольшую плату. С последующим выкупом. Раньше я не понимала, почему так вышло? Почему Оскар согласился? Он кретин, но своего не упустит. А теперь я понимаю, что на него могли давить. Как справляться, если враги будут действовать такими жестокими методами? Или я себя накручиваю?
— Дея, это слишком, — Джули убирает расчёску, и в её глазах появляется страх. — Мне кажется тебе лучше держаться от этого подальше. Если хочешь, можешь на каникулы приезжать ко мне? Мама будет не против. А в остальное время будешь жить в Пиках, здесь тебя никто не достанет.
— Я не из тех, кто прячет голову в песок. Но смогу ли я защитить то, что досталось нашей семье от отца? Защитить от жестоких ублюдков, таких как Даркфолл, или даже хуже. Майрок бы смог. А я? Всё совсем не такое, как я себе представляла. И брату я такой судьбы не желаю.
— Лучше и не пробовать. Пожалуйста! Обещай, что будешь благоразумна!
— Обещаю, — улыбаюсь я. — Сегодня поговорю с профессором, а потом уж подумаю, как быть.
— А Майрок? Твои отношения с ним?
Его имя отдаёт уколом прямо в сердце. Я снова прячу кинжал под подушку. В глаза будто песок насыпали, но сна ни в одном глазу.
— Я приняла решение, — произношу твёрдо. — Я пересплю с ним, как можно скорее. Метка проявится окончательно, моя магия вернётся, а потом мы разорвём связь.
— Ты же сказала, он не хочет разрывать истинность?
— Я что-нибудь придумаю. Не оставлю ему выбора.
Майрок прав — дракорианцы уважают силу. И это у нас от тех, кто создал нас. Я откидываю голову к стене и вспоминаю тот самый день, когда я увидела Легенду.
Варгас Даренквойд-Ашрикан посмотрел прямо на меня, и я едва не рассыпалась на части. Зачем я кивнула ему? Зачем привлекла его внимание?
Именно в тот момент у меня впервые обожгло плечо. Позже уже жжение метки стало привычным. Но я почти уверена, что бог сделал нас с Флеймом истинными. Только зачем?
Я подам прошение, а затем, если будет нужно, упаду в ноги Великому Богу-дракону. Сделаю что угодно, но избавлюсь от разрушающей меня связи.
Глава 24.2
* * *
Академия до сих пор взбудоражена тем, что произошло между ректором и Кристабель. Все ждут развязки, и мы с Джули в том числе.
