– Дорогая, я уже обращал внимание, что ты совершенно не интересуешься прессой. В провинциальной газете именно такое и печатают, особенно по воскресеньям. От советов по домоводству до объявлений клуба любителей кошек. Хочешь, я поручу своему человечку...
– Не надо. Ты уже помог бесценным советом. Я не шучу. Спрошу у Луки местных газет, какие найдутся, я видела, он хранит целую стопку...
– Лина! Не сейчас же, – упрекнул Милош, видя, что я собираюсь вскочить и разыскать дворецкого немедленно. – Нам еще не подали чай. Сегодня к нему будет свежий мед, ты ведь любишь сладкое?
Мед я люблю липовый, жидкий и тягучий. Намазать ломоть батона сливочным маслом и сверху полить им, сколько поместится. Можно и намазать, если мед густой, например, подсолнечный или цветочный. И к этому бутерброду обязательно травяной чай. С чабрецом, душицей и зверобоем – с детства люблю этот сбор. Или, например, с сушеной земляникой и смородиновым листом. Можно еще сушеного яблочка добавить...
– Люблю конечно, – проглотив слюну, ответила я.
Ужин, как обычно, был таким, чтобы ни в коем случае не наестся досыта. А я садилась за стол такой голодной, что могла бы половину быка в одну калитку умять. Ну хоть горячим чайком с медом догонюсь...
Принесли чайник, чашки, маленькую вазочку с вишнями и обещанный десерт. Порционно, каждому по чайной ложке. Естественно, никакого батона, тем более масла, к нему не полагалось.
– Милош, я тебя конечно уважаю и твое стремление к здоровому образу жизни исключительно ценю, – проговорила я, не скрывая разочарования. – Не сказать чтоб поддерживаю, но...
– Ты кушай, кушай, – перебил он, заботливо наливая мне чая. – Это очень полезно. А здоровье тебе тоже пригодится, с такими грандиозными планами.
А глаза смеялись. Все он понимал, чертов абьюзер. Нарочно издевался. Мне даже стало жаль, что никак не получается потолстеть ему назло.
65.
Письма Милош оставил в гостиной, я видела вечером. И утром они еще лежали на журнальном столике, нарочно проверила. Не забрал, но и в мусорное ведро не полетели. А я очень сомневалась, что там исключительно деловая корреспонденция и что Крыся единственная, кто не оставляет попыток связаться с ним.
Вроде бы – какое мне дело? Но почему-то не верилось, что скоро он вернется к прежнему образу жизни и станет прежним. Тот Милош, которого я за это время будто заново узнала, мне нравился намного больше. С удивлением понимала, что расставаться с этой его версией вовсе не хочу.
Что нравится возвращаться домой, где встретит он и будет мне рад. Каждый день завтракать и ужинать в его компании, пусть мне подавали блюда из кроличьей диеты, ведь главным была не еда. Обсуждать дела и получать дельные советы или просто болтать о всякой ерунде. Нравятся его шутки, и даже по прямолинейным высказываниям, за которые руки чешутся отвесить подзатыльник, я буду скучать.
Этим утром мы тоже завтракали вместе. Когда я прошла через гостиную с забытыми письмами, Милош уже ждал за столом. Поднялся с места, чтобы отодвинуть для меня стул – галантный жест из тех, которые он делал по привычке, не замечая.
– Дорогая, я должен обсудить с тобой не самый приятный вопрос, – начал он, прежде чем я успела приняться за опостылевшую овсянку. – Прости, если испорчу аппетит, но я решил, лучше отложить этот разговор до утра. Вчера было слишком поздно, ты выглядела уставшей...
– Не волнуйся, уж аппетит точно не испортишь. Овсянке ты в этом не конкурент, – хмуро пробормотала в ответ и помешала ложкой вязкую сероватую массу. – Выкладывай, я к любым новостям готова.
Но Милош сумел удивить, сообщив, что про меня распускают неприятные слухи. Якобы я настолько алчная и бессовестная, что готова старенького родного дядюшку со свету за копейку сжить. А выйдя за миллионера еще и загордилась, не пускаю ближайшего родственника на порог, забыв все, что он для меня сделал, что все бремя забот о неблагодарной сироте безропотно на себя возложил.
– А я-то думаю, что это диверсии со стороны его приятеля прекратились, – сказала я задумчиво. – Наивно понадеялась, будто совесть у них проснулась или просто надоело. Вот оно что, с другой стороны зашли. Ничего. Сплетни не тараканы, пусть болтают.
– Сплетни куда хуже тараканов, так просто не вытравишь. И твоей репутации вредят куда сильнее. Моей тоже, чтоб ты знала, – в его тоне слышалось недовольство.
Вот ведь старый злобный сморчок! Не хватало еще с Милошем из-за этой пакости поссориться, как будто у нас и без того поводов для ссор мало.
– Дорогой, прости. Но я уже и не представляю, что с ними делать – человеческая наглость в их случае не имеет границ. Неужели все это из-за того, что я выселила сомнительного товарища за долги? В конце концов, я в своем праве, даже вернуть долг не требую! А про наши отношения со стариком Ризманом ты в курсе, не буду повторяться.
– Тебе не за что извиняться. Если только за то, что до сих пор молчала о проблеме, и теперь я узнаю обо всем от посторонних людей. Пожалуйста, впредь не делай так. До сих пор все твои проблемы я с лёгкостью мог решить и не вижу повода для недоверия.
Угу. Все. Кроме той, что не уверена, со мной ли флиртуют поклонники или стараются подобраться к его деньгам и связям. Что в гостиной на журнальном столике лежит стопка писем от его любовниц и желающих таковыми стать.
– И как же предлагаешь это решить? – спросила, промолчав о своих мыслях.
Ни к чему выяснять отношения, выяснили уже сто раз. Ничего особо не изменилось, не считая тонких, еле заметных шрамов на его лице.
– Мой первый прием сезона, который пришлось так надолго отложить, состоится через десять дней. Надеюсь, не забыла?
– Забудешь тут, – проворчала я.
Если Милош занимался подготовкой самостоятельно, и его друзья меня больше не донимали, то Лука не отставал. Пытался припрячь, как только удавалось поймать. К чему угодно, лишь бы домом занималась. Его мой бизнес на стороне совершенно не устраивал.
– Прекрасно. Надеюсь, у тебя все готово. Платья, украшения, всякие дамские штучки... – он поймал мой растерянный взгляд и нахмурился. – Неужели до сих пор не сшили наряды для вечеринки?
– У меня есть нарядное платье, в котором еще нигде не была, – сказала, вспомнив то самое, синее, которое Лео забраковал. Вот и будет повод наконец в нем показаться. – К нему фамильные драгоценности, насколько я знаю, дорогие, не стыдно жене миллионера носить. Да что ты на меня так смотришь! У меня полный шкаф барахла, голой идти точно не придется.
– Барахла?! Это твой первый званый вечер в качестве хозяйки дома. И моей жены. На тебя будут все смотреть. Ну как можно так наплевательски относиться к своему внешнему виду, Лина! Нет. Ты не будешь одета абы во что. Никаких громоздких старомодных драгоценностей, только то, что модно. У нас карнавал. Ты должна быть ослепительна... Как хорошо, что я додумался заказать для тебя маску в качестве подарка.
– Хорошо. Сегодня же заеду в то ателье, где мне большую часть гардероба сшили, и выберу что-нибудь, – пообещала, допивая невкусный чай без сахара.
– Нет, дорогая. Я сам заеду. Будь любезна, жди здесь и никуда не отлучайся. Я пришлю модистку, чтобы подогнала по размеру.
– Обязательно сегодня? У нас неделя в запасе, успеет подогнать, я видела как она работает. А у меня планы...
Милош прервал меня, накрыв мою ладонь своей. Заглянул в глаза серьезными глазами с веснушками на радужке.
– Лина. Для меня это очень важно. И для тебя тоже, если еще не поняла, то просто поверь. Будь другом, покажи себя на этом вечере достойно. Если развлекать гостей совсем уж претит, я не прошу. Хотя бы появись в самом лучшем виде, ты можешь, я знаю.
– Да, я не понимаю. Сначала всем, кто пожелал слушать, рассказал, что наш брак – просто сделка. Дал понять, что жена для тебя лишь формальность, и о твоей постоянной пассии, а возможно, и про временные связи всем тем гостям наверняка известно. Ты ведь не считал нужным это скрывать даже после свадьбы. Для чего мне сейчас перед ними что-то изображать? Кому какое теперь дело, достойно я выгляжу или нет?
