Путь к вершине (СИ) - Кас Оксана

— Ты чего здесь делаешь? — возмутился охранник.

— Вы сидите, сидите. Я в спортзал, — объяснил Хару.

— А… не наследи только!

Хару с сомнением посмотрел на свои кроссовки. Сменку он взять не додумался, поэтому подошел к стойке регистрации, вытащил из-за нее швабру и пошел, таща швабру за собой — пусть сразу следы и подтирает. Охранник за его спиной заржал, но останавливать не стал. На самом деле, не так уж грязно на улице, наверняка и без швабры бы нормально было…

Хару пришлось самому включать свет в спортзале, еще и с беговой дорожкой не сразу разобрался — сто лет не пользовался. Но, вообще, побегал хорошо. Пожалуй, даже продуктивнее, чем на улице. Выключил свет после пробежки и пошел со шваброй обратно. Столкнулся в холле с госпожой Хван.

— Ты что здесь делаешь так рано? — удивилась она.

Хару рассеянно подумал, что его больше удивляет офисный работник, который приехал на работу к семи утра. Но все же ответил:

— На улице холодно, ходил сюда бегать. Я пойду, а то в школу опоздаю.

Он поклонился и поспешил на выход.

В общежитии все сладко спали. Хару решил, что нужно бы поесть. Прикинув, что есть в холодильнике, принял решение сделать рис с тунцом и майонезом — блюдо очень простое, но считается традиционным для корейских холостяков. Загрузив рисоварку, пошел заниматься своими делами. Принял душ, привел себя в порядок — и в одних пижамных штанах вышел на кухню. Завтрак. Одним рисом точно сыт не будешь.

На разогретой сковородке в два захода пожарил семь яиц. Одновременно с этим прямо в чашу рисоварки добавил три баночки консервированного тунца, майонез и соевый соус. Хотелось, конечно, и гочуджан — это корейская острая паста, — но слишком многие не любят острое. Все хорошенько перемешал, разложил по глубоким мискам, сверху положил еще теплое поджаренное яйцо, присыпал зеленым луком.

К этому моменту, разумеется, все уже встали. Только сейчас пришло в голову, что школьники заселились в комнаты с теми, кто школу уже закончил. Хлопающие двери, а с кухни еще и едой пахнет — остаться в постели не смог никто. За низким столиком у дивана собрались уже все, с предвкушением поглядывая на Хару.

— Ты же говорил, что не умеешь готовить, потому что у тебя бабушка ведет весь домашний быт, — удивленно пробормотал Чанмин, с аппетитом уплетая завтрак.

Хару рассеянно посмотрел на приготовленную им еду. Откровенно говоря, он даже не считал, что это значит «уметь готовить». Просто какие-то базовые навыки выживания в современном мире. Если ты сам не можешь себя накормить, то это ненормально.

— Ты не умеешь готовить рис с тунцом и майонезом? — удивился Тэюн. — Это же… просто…

Чанмин пожал плечами:

— Мама всегда готовила.

— А в общежитии? Ты же жил в общежитии, — продолжил настаивать Тэюн.

— Доставка, — просто ответил Чанмин.

Хару и Тэюн переглянулись. Кажется, все еще хуже, чем они предполагали.

— А кто-нибудь еще умеет готовить? Ну, в том же понимании, что и мы с Тэюном «не умеем» готовить, — спросил Хару.

— Я умею заваривать рамен и отваривать сосиски, — смущенно улыбнулся Сухён, — Но даже омлет ни разу не делал.

Хару показалось, что у него сердце екнуло. Омлет не делал… как он вообще дожил до семнадцати?

— То, что готовите вы, я тоже умею, — ответил Юнбин. — Рамен, рис с тунцом, омлет с рисом, пибимпаб собрать могу, хотя у меня не всегда мясо хорошо получается — я очень редко готовлю это сам.

— Могу предложить немного китайской кухни, — улыбнулся Шэнь.

— Ну, не так все плохо, — вздохнул Хару. — На доставке не разоримся, по всей видимости.

— Повезло еще, что в New Wave нас кормят, — заметил Сухён, — нередко айдолы сами заказывают себе еду, за свой счет.

— У тебя это потом высчитают, — напомнил Тэюн.

— Когда я голоден, меня будущие вычеты не страшат, — мрачно ответил Сухён.

Все начали смеяться. Да уж. Чтобы что-то потратить, нужно сначала заработать, а есть хочется уже сейчас. В New Wave их кормят менеджеры, оплачивают корпоративной картой. Все траты потом будут вычтены из доходов группы.

Парни почти доели свой завтрак, когда пиликнула входная дверь. Никто даже не оглянулся — менеджер, наверное, пришел. Но в гостиную вошла одна из девушек– стилисток и сразу с порога воскликнула:

— Боже! В каком вы виде! — и стыдливо отвернулась.

Парни немного растерянно посмотрели друг на друга. В футболках из комнаты вышли только Ноа и Юнбин, остальные предпочитают ходить по общежитию без верха. Чанмин вообще в одних трусах сидел, как раз спиной ко входу.

— При всем уважении, нуна, это мужское общежитие, — за всех ответил Хару. — Друг друга и менеджера мы не стесняемся, а вы о своем появлении не предупреждали.

Можно подумать, мужской торс никогда не видела. В финале шоу Чанмин выступал в кожаной куртке на голое тело, пресс маслом он себе не сам натирал — девчонки-стилистки этим делом занимались. А тут — о боже, они с утра по пояс голые ходят.

— Я пришла, чтобы проверить, как вы оделись. Нужно сделать фото, — смущенно ответила девушка.

— Вам придется подождать, — ответил Хару, вставая с пола. — Будете чай? У нас только доджиджа с медом и специями.

— Нет, спасибо, — ответила стилистка.

— Я готовил, посуду моет кто-нибудь другой, — заявил Хару.

— Идите, я сегодня этим займусь, — ответил Шэнь.

— Чашу рисоварки не забудь помыть, я в ней все смешивал, — ответил Хару, уже обходя стилистку, которая так и стояла спиной к гостиной.

Хару еще раз почистил зубы, причесал растрепанные волосы — опять нужно идти в салон, чтобы сделали эту волшебную укладку сроком на два месяца. Надел приготовленный заранее парадный вариант формы — с жилетом под пиджак. Ощущается немного странно, как-то слишком формально, но… не красная шуба, уже хорошо.

— Что у тебя с волосами? — возмутилась стилистка. — Тинт для губ есть?

— Красить губы не буду, волосы укладывать так и не научился.

— Что значит — красить не будешь? — возмутилась она.

Хару тяжело вздохнул:

— Я точно знаю, что могу не краситься вне рабочего расписания. Даже если нужно сделать фото. Я еду в школу учиться, хотелось бы знакомиться с одноклассниками в нормальном виде, а не с красными губами.

Девушка недовольно цокнула языком, но настаивать не стала. У Шэня нашелся гель для волос, им немного подправили прически сразу всем школьникам.

Спустились вниз. У подъезда уже стояла пара микроавтобусов и… немало знакомых лиц.

— Ого! Практически встреча выпускников! — расхохотался Тэюн.

Сонун и Сай, Мухён, еще один паренек, который участвовал в шоу, а чуть в стороне — и девчонки из New Wave, как с музыкального отделения, так и с актерского. Все кутались в верхнюю одежду, и с нетерпением посматривали в сторону транспорта. Но «встреча выпускников» — это, конечно, про Сонуна и Сая.

Взаимные поклоны, приветствия. Сонун и Сай веселые, общаются с ними свободно. Мухён стыдливо жмется в сторонке.

— Все собрались? По машинам. — скомандовал менеджер Квон. — И… это, парни из группы с девочками в один транспорт не лезьте.

Хару пораженно покачал головой. Девчонки в стороне начали хихикать, но дружно отпрааились к другому микроавтобусу.

— Нам даже сидеть теперь с девчонками рядом нельзя? — тихо спросил Тэюн у Хару.

Менеджер Квон его услышал и ответил:

— Лучше даже не смотреть в их сторону.

Тэюн от неожиданности аж закашлялся.

— Отношения в таком возрасте — это практически крест на карьере, — спокойно пояснил менеджер Квон, уже зайдя в автобус, — Если с кем-то встречаешься, или просто спишь — даже не смотри в ее сторону.

Хару в некотором обалдении посмотрел на менеджера. Даже не верилось, что тот сейчас говорил серьезно. Ладно, скрывать отношения, но… даже не смотреть?

Менеджер Квон поймал взгляд Хару и продолжил:

— И не нужно так удивляться. Это не потому что я злой или не понимаю, чего вам всем в таком возрасте хочется. Это из лучших побуждений. Ты на девчонку больше тридцати секунд посмотрел, а фанатки уже придумали вам двухлетний роман и нашли ему подтверждение в ваших социальных сетях. Поэтому — лучше даже не смотри. Все расселись? Отлично, поехали.