Вторая жена господина Нордена. Книга 3 (СИ) - Лакруа Катя

Глава 3

Адриэн

Я отбросил в сторону ручку и поднялся из кресла, резко отодвинув его назад. Почему, когда продумывал план, совершенно не учитывал, что с женой придётся не просто жить под одной крышей, но и уживаться? Да ещё разбираться с непонятной потерей памяти, из-за которой отношение к девчонке меняется по несколько раз на дню.

Меня раздражает то, какой она стала, но в каком-то смысле сам боюсь узнавать, что с ней на самом деле случилось. Запугал с самого утра, а потом ещё и с допросом привязался. И чего, спрашивается, начал расспрашивать? Видел же, что у неё на пальцах следы от ручки: значит, что-то писала. Можно было, конечно, просто заставить отвечать, как есть, но, с другой стороны, и особых причин давить на неё нет. Если Элианна пишет письма, мимо они не пройдут: отправить любую почту она сможет только через меня. А если опять ведёт дневник, так мне совершенно всё равно, что она там пишет. Завтра в любом случае станет ясно, что случилось с её памятью.

Больше настораживает другое: неужели я ошибся, и девчонка всё-таки умеет читать? Или что-то вспомнила, просто молчит? Может, всё-таки надавить? Она расколется и без серьёзных действий. В кухне я лишь слегка коснулся её сознания, а она едва в обморок не грохнулась от ужаса. Что уж говорить о полноценном вмешательстве. Или пока затаиться и просто наблюдать? Девчонка не знает о том, что я заметил следы от ручки, так что преимущество определённо у меня. А она пусть и дальше считает, будто я ни о чём не догадываюсь.

В щель между портьерами я проследил за тем, как она ходит по саду с серьёзным и сосредоточенным видом. Явно о чём-то думает: то нахмурится, то остановится и постоит немного. В конце концов, она ушла из поля зрения, и я вернулся к столу, где меня ждали несколько архивных дел: чужой опыт — полезная вещь. Но сосредоточиться так и не вышло, и я снова начал нервничать.

Всё-таки зря я так накинулся на девчонку за обедом. Она в чём-то права: я и правда никак не могу определиться со своим к ней отношением. А ведь ведёт она себя вполне тихо и даже покладисто. Да, иногда пытается показывать характер, но это, скорее, забавно. И мало похоже на прежнюю Элианну. И как я ни пытаюсь убедить себя, что она притворяется, не получается. Даже вздумай Азерис притвориться покорной, её не хватило бы и на сутки, не то что на неделю. Особенно, учитывая то, как с ней обращаюсь. Пожалуй, надо и правда быть помягче.

Я прошёлся от двери до окна и обратно и тут услышал щелчок замка. Что, Элианна уже нагулялась? Интересно, она зашла во флигель? Ладно, вечером узнаю… Но тут к моему удивлению девчонка постучала в дверь кабинета.

— Войдите, — ответил я, подходя к креслу. Элианна бочком протиснулась в кабинет. Выглядит какой-то встрёпанной: раскраснелась, причёска растрепалась, в глазах застыл страх. Неужели это я её так запугал?

— Адриэн, я… хотела извиниться.

— За что же?

— Ну, за свою дерзость во время обеда. — Девчонка остановилась возле двери и по привычке сцепила руки на животе.

— Вы же понимаете, что моё неудовольствие вызвала вовсе не ваша дерзость? — Я сел в кресло и посмотрел на неё снизу вверх. — Это как раз вполне ожидаемо.

На лице Элианны промелькнуло озадаченное выражение.

— А… что же тогда?

— То, что вы лгали мне.

— Но я не лгала! — В её тоне опять появились нотки возмущения. — Я в самом деле размышляла.

Меня охватила досада. Ведь хорошо же начала, но нет, оказывается, совершенно не раскаивается и не собирается признаваться. Ладно, я ведь уже решил, что не буду её дожимать. Пусть и дальше думает, что обвела меня вокруг пальца, и гордится своей хитростью. А я понаблюдаю.

— Хорошо, будем считать, что я вам верю.

— С чего вдруг? — Элианна приподняла брови.

— А почему бы мне вам не поверить? — усмехнулся я. — В конце концов, вы очень убедительно возмущаетесь. Значит, говорите правду.

— У вас ко мне предвзятое отношение, вот и всё. Вы так тщательно выискиваете в любых моих словах поводы для придирок, что всегда их находите. Но я устала вам что-то доказывать, поэтому проще извиниться. Да хотя бы просто за то, что я есть. За то, что потеряла память, за то, что не оправдываю ваших ожиданий.

Это прозвучало спокойно, без надрыва и обвинений. И даже без издёвки. Элианна просто озвучила факты. Я поморщился. Что-то давно забытое кольнуло в душе. Кажется, мне и в самом деле стыдно.

— Вы меня тоже извините, — сказал я, прямо взглянув ей в лицо. — Иногда я могу быть слишком… подозрительным.

Элианна широко распахнула глаза и протянула:

— Кажется, у меня проблемы не только с памятью, но и со слухом. Мне послышалось, будто вы извиняетесь. Но нет, это, конечно, не может быть правдой.

Я хмыкнул. Маленькая язва. Но уж лучше пусть упражняется в остроумии, чем изображает покорность.

— Ценю ваши попытки шутить, но вам не послышалось. Я в самом деле приношу вам извинения.

— Извинения принимаются. — Элианна вполне искренне улыбнулась. — И в таком случае вы меня тоже извините. Я не солгала, но и не сказала всей правды. Я не просто размышляла, но и решила… продолжить вести дневник. Надеюсь, это не запрещено?

Она с притворным смирением снова сцепила руки на животе и потупилась.

— Когда вы стоите в такой позе, напоминаете провинившуюся прислугу, а не надменную аристократку, — усмехнулся я. — Нет, вести дневник не запрещено. Однако я не понимаю, что мешало вам сразу честно сказать про это?

Девчонка разом растеряла всю кротость: скрестила руки на груди и посмотрела исподлобья.

— А сами как думаете? Вы же так бесцеремонно забрали мой старый дневник. Вот я и подумала, что вам не стоит знать.

— Пожалуй, я вправе сам решать, что мне стоит о вас знать, а что нет. Однако ваш дневник меня совершенно не интересует, поверьте. Старый, как вы изволили выразиться, имел ценность для поиска вашего… любовника. Да и, помнится, не очень-то вы сопротивлялись, когда я его забирал. Новые записи вряд ли представляют интерес. Хотя ваше явное нежелание рассказывать о дневнике вызывает интерес в него заглянуть.

— Мне нечего скрывать, — ответила девчонка, но я заметил, как она мимолётно отвела глаза.

— Охотно верю. Но, скорее, в то, что вы просто не станете записывать откровенные мысли из страха, что я прочитаю. И всё же в данный момент меня больше удивляет другое: неужели вы правда помните, как писать?

Элианна расправила плечи и вскинула подбородок. Возможно, память и правда возвращается? Или она блефует? Если это блеф, то скоро она точно станет заправской картёжницей, с таким-то талантом.

— Разумеется, я умею и писать, и читать. Это только вы почему вбили себе в голову обратное.

— Значит, вам не трудно будет сделать опись мебели во флигеле? — Я прямо посмотрел ей в глаза, и Элианна не отвела взгляд. — Вы же были там?

— Была. И сделать опись мне не трудно, но я не стану, даже не надейтесь. Просто из вредности. Вы же постоянно попрекаете меня потерянным непростым характером. Вот я и пытаюсь вспомнить, какой была.

Ладно, пусть ещё немного потешит себя иллюзией, что победила. В конце концов, уже завтра я узнаю, что с ней случилось и куда делась память. Если она вообще её теряла, а не играла всё это время роль. Но если она правда лишилась памяти, а сейчас что-то вспоминает, тоже неплохо. Меньше работы для тёмных целителей.

— Что ж, как хотите. Я и так помню, что находится во флигеле. Всё ли там в порядке?

— Там очень уютно. — Глаза Элианны загорелись. — Я бы… очень хотела там жить. Иметь… свой уголок.

— Что, простите? — Я удивлённо вскинул брови.

— Ну, здесь мне не слишком спокойно: постоянно нужно одёргивать себя, ходить на цыпочках, бояться вас потревожить или что-то испортить. А там я могла бы жить так, как хочу. Тем более, что мы с вами всё равно спим раздельно.

Я покачал головой, не веря своим ушам.

— Надеюсь, вы шутите?