Абитуриентка. Студентка (СИ) - Абдуллов Роман

Вскоре лэр Фестус дал команду начинать вокальные упражнения, и Лера, помня наказ целительницы беречь горло, довольно расслабилась. Хоть какой-то плюс от посвящения!

И все же минусы перевешивали. Теперь к ноющей, зудящей на руке и лице коже добавились непредвиденные расходы. Это Ленора «обрадовала» перед уроком:

— С тебя два золотых за угощения для старшекурсниц.

Лера не сразу сообразила, какой такой счет ей предъявляют, но потом вспомнила о накрытом в гостиной столе и, спохватившись, уже в спину Леноре выпалила:

— У меня нет столько!

Та обернулась, смерила презрительным взглядом:

— Заметно… Тогда отработаешь. Все равно тебя в клиентки никто не возьмет, будешь всем прислуживать, ну и мне заодно.

Лера пораженно уставилась на Барби, а та, удовлетворенная эффектом, вскинула подбородок и уплыла к подружкам.

— Размечталась! Прислуживать ей! — едва слышно пробормотала Лера. — И почему это никто меня не возьмёт?

Нет, она допускала, что Маркус может отказать, отказал же он Шоннери, но, вероятно, из-за связывающей их дружбы. А Леру он спас! И после такого должен проникнуться чувством ответственности, должен взять на себя некоторые обязательства… Ну, по идее…

Эх, быстрее бы всё решилось. Девицы-то и впрямь могут насесть с поручениями и вроде как в своем праве будут. Но, пицца, пицца… До пиццы еще целых пять дней! Именно столько готовится закваска.

— Что собираетесь дарить? — син Лидарий насмешливо вздергивает бровь.

— Лепешку с начинкой, — уверенно отвечает Лера.

— Лепешку⁈ Наследнику богатейшего рода⁈

Лера невозмутимо ждет, когда у повара пройдет приступ хохота. Да, звучит не солидно, но ничего: вот наполнит столовую божественный аромат, тогда и видно будет, кому смеяться.

Однако, несколько минут спустя уверенность ее слегка угасает.

— Масла не дам! — категорично заявляет син Лидарий. — Итак на него половина средств уходит!

— Да мне и надо-то совсем чуть-чуть, — просит Лера. — Только для соуса.

Ну в самом деле, майонеза на одну пиццу и полстакана не уйдет, чего зажиматься?

— А в тесто? Нет, нет и нет!

— Так я тесто на дрожжах сделаю! Без масла!

Повар с подозрением смотрит на Леру, а потом сухо говорит:

— Использовать винные дрожжи имеет право только гильдия хлебопекарей. А разве они у тебя есть?

Лера холодеет. Какой нелепый просчет с её стороны! И какой дурацкий мир с дурацкими гильдиями, захапавшими права на всё, до чего дотянулись!

Вдруг её осеняет:

— Я имела в виду на закваске!

Она с надеждой смотрит на повара. Ведь закваска-то ну никак не может быть чьей-то собственностью, правда?

Син Лидарий хмурится:

— На какой еще закваске?

Лера объясняет принцип приготовления, и син Лидарий скептически хмыкает:

— Ерунда какая! Вода и мука… Продукты только зря изведешь, а лэр Маркус твоей же деревянной лепешкой тебя и пришибет.

— Пять дней, син Лидарий, — Лера растопыривает пальцы на руке. — Дайте мне всего пять дней, и результат вас приятно удивит, обещаю.

— Вэлэри, ты спишь, что ли⁈

От вопля над головой Лера вздрогнула и распахнула глаза. Рядом стояли Дилан с Шоннери.

— Нет, ты глянь, — рыжик театральным жестом простер руку, — мы тут поём, глотки надрываем, а она дрыхнет! Какая наглость!

— Да не спала я, о жизни думала, — потягиваясь и зевая, Лера встала с теплой ступеньки, на которой так сладко было дремать. — И вообще, я — пострадавшая!

— Идём, пострадавшая! — Дилан подтолкнул ее к выходу. — О жизни пускай, вон, умники вроде Шоннери думают, а нам обедать пора. Некогда нам думать…

В столовой пахло копченостями. Жаль только, что кормили не ими.

Сглотнув голодную слюну, Лера с завистью покосилась на стол, за которым пировали старшекурсницы. Мясо, сыр, пышные хлебцы, салатик какой-то… И все-таки, зачем девушки таскают всё это сюда? До сих пор Маркуса ждут? Так он не ходит… А вон и Ленора с подружками. И тоже со своей снедью… Кажется, из аристократов один лишь Шоннери варевом сина Лидария питается.

Вслед за приятелями Лера направилась было к раздаче, но от столов её вдруг окликнули:

— Эй ты, со шрамами! Как там тебя? Дартс! Принеси шесть кружек чаю!

Лера остановилась на полшаге и вопросительно глянула на Дилана. Это что, дедовщина уже начинается? Дилан едва заметно кивнул, подтверждая, что приказы старших — закон. Вот же блин!

— Шевелись давай! — прикрикнула девушка, не выдержав промедления.

А голос-то знакомый! Как бы не та третьекурсница, руководившая посвящением в студенты. Розалия, кажется. Неспешно обернувшись, Лера наткнулась на властные взгляды старших девушек и злорадные первокурсниц. И да, чаю требовала Розалия.

— Сейчас принесу, — Лера смазанно поклонилась.

Раздраженно стуча кружками, она составила все шесть на поднос и на несколько секунд замерла спиной к обеденному залу. Вдох-выдох, вдох-выдох, расслабиться, пропустить ситуацию через себя, как решето пропускает воду. Чтоб не осталось осадка. Это всё ненадолго, она вытерпит. К тому же, если не реагировать слишком бурно, то девицы могут и вовсе потерять к ней интерес.

Решив, что лицо приняло достаточно безмятежное выражение, Лера наконец двинулась к столикам.

Это же как в троллейбусе! Если забудешь дома проездной, но платить не хочешь — сумей тогда сделать непринужденный вид, и кондуктор пройдет мимо. Пару раз у Леры даже получался такой фокус. Правда, чаще случалось наоборот: проездной был прямо в руке, но стоило только представить, что она едет «зайцем», как тут же чёртиком из табакерки выпрыгивала кондуктор.

Из-за некстати всплывших воспоминаний в груди защекотало то самое ощущение «зайца» и уголки рта дрогнули от желания хитро улыбнуться. Лера едва сдержалась. Но, видимо, маска её все же дала трещину, потому что девушки встретили её настороженно, а когда Лера поставила поднос, никто к чаю не притронулся.

Все с сомнением смотрели в кружки.

Неужто думают, что она туда плюнула? От этой мысли стало смешно, и Лера неожиданно для себя самой брякнула:

— Приятного аппетита!

Шесть пар сощуренных глаз взметнулись на нее, но она лишь невинно хлопнула ресницами и добавила:

— Может изволите еще чего-нибудь?

Лично она бы не отказалась сейчас от фотоаппарата. Очень уж выразительные физиономии были у старшекурсниц: вся гамма чувств от недоверия до бешенства — снимок года получился бы!

— Надо будет, позовем, — выдавила наконец Розалия.

Чай они так и не выпили, а на ужине отправили за ним Ленору и пухлую брюнетку Ровену. Леру не позвали.

Вечером, еле дождавшись, когда столовая опустеет, Лера метнулась к сину Лидарию. Надо было проведать закваску да и, вообще, убедиться, что местная мука бродит как положено. Дома, когда они с мамой экспериментировали с хлебом, случалось, что пшеничная подводила, зато с ржаной осечек не было ни разу. Поэтому и теперь Лера использовала её. Чтоб уж наверняка.

Водно-мучная болтушка пузырилась, повар ворчал — всё было в порядке, и Лера, «подкормив» закваску, побрела в общагу — в промозглую тьму и одиночество своей комнаты.

Повезло же Дилану и Шоннери: они-то вдвоем живут. Это девушек — раз-два и обчелся, каждой свою жилплощадь выделили, а у парней — по соседу. Весело им, наверное.

С другой стороны, вдали от посторонних глаз можно еще долго скрывать свое неумение контролировать поток магии. До самых «Заклинаний»… Бли-и-ин, что же будет?

В гостиной девушки бурно обсуждали предстоящий бал в честь нового учебного года.

Стоя у входа за кадкой с растением, Лера послушала о платьях, украшениях, родовитости сокурсников и поняла: бал — не для неё. У неё же кроме формы, да испорченного на посвящении платья, никаких нарядов — это раз. Из украшений — только кольцо на цепочке. Да и то, памятуя об опасениях Ренны, Лера прятала его за ворот. Это два. Ну и в-третьих, за спиной нет толпы родовитых предков. Да и вообще, никого нет. А ещё рубцы… И танцевать она не умеет… Впору заплакать от жалости к себе. Тьфу, провались этот бал!