Чудесный сад жены-попаданки (СИ) - Деева Лина

Я же осталась накручивать круги по аллее с розовыми кустами. В голове роилось множество предположений о цели столь спешного приезда Каннингема, однако ни одно из них мне не нравилось.

А ещё никак не удавалось отделаться от мыслей о Райли: он знал? Не знал? Знал, но не предупредил? Поверить невозможно!

И вообще, когда же он приедет, наконец?!

— И впрямь поразительные цветы. Недаром они произвели фурор в Букингеме.

Естественно, Каннингем ненадолго задержался в отведённых ему покоях. Умылся, сменил дорожный сюртук на элегантный костюм-тройку и спустился в сад, наверняка от слуг узнав, где искать «леди Каннингем».

— Так вы поэтому оставили столичные развлечения и приехали сюда? — У меня получилось очень натурально изобразить, что вопрос задан исключительно для поддержания беседы.

Каннингем загадочно улыбнулся:

— Не только. Я соскучился по вам, Мэриан. Верите?

Я остановилась и посмотрела ему в лицо.

— Нет.

— Напрасно. — Тон Каннингема сохранил бархатные нотки. — Мы ведь женаты, моя дорогая.

У меня брови поползли вверх: к чему бы это он вспомнил? И, желая сразу расставить точки над всеми буквами алфавита, озвучила самый неприятный для себя вариант:

— Неужели теперь вас вынуждают обзавестись наследником, как до этого вынудили жениться?

Лорд недовольно поморщился:

— Вижу, вы не только не избыли, а наоборот развили свойственную вам прямоту.

Я взмахнула ресницами:

— Вы же не просто так подарили мне Колдшир, верно?

Каннингем поджал губы и перевёл взгляд на розы.

— Ходят слухи, — как бы между прочим заметил он, — что её высочество поторопилась взять один из ваших цветов и больно укололась. И сейчас мне кажется, что розы, как и домашние питомцы, имеют свойство перенимать черты хозяйки.

Я спрятала усмешку и нежно напомнила:

— И всё же, лорд Каннингем, неужели вас снова принуждают к чему-то?

Лорд наградил меня раздражённым взглядом:

— Я ведь говорил, какими причинами был продиктован этот брак. Неужели вы забыли?

— Прекрасно помню, — заверила я. — И надеюсь, вы понимаете: в Колдшире некому запретить моим слугам врезать замок в дверь моей спальни.

У Каннингема дёрнулась щека.

— Вы до сих пор не оставили эту глупость? Мэриан, повторяю, мы женаты. Смиритесь с этим фактом.

— Я всё прекрасно понимаю, — заверила я. — Однако, простите, предпочту смиряться за запертой дверью спальни.

Повисла напряжённая пауза: мы смотрели глаза в глаза, и никто не желал уступить первым.

Наконец лорд процедил:

— Не волнуйтесь, моя дорогая. Я ведь обещал, что без вашего согласия не трону вас и пальцем.

— Отрадно слышать, что вы об этом не забыли. — Я верила ему чуть меньше, чем никак.

Каннингем изобразил сдержанный поклон и жестом предложил продолжить прогулку. Мы неспешно двинулись дальше по аллее, и после недолгого молчания я как ни в чём не бывало вернулась к интересовавшей меня теме:

— Так вас привело сюда только желание взглянуть на розы Колдшира?

— И увидеться с вами, — терпеливо повторил Каннингем. — Узнать, как у вас дела.

Я наивно распахнула глаза.

— Но разве вы и без того не получали весточки об этом?

Лорд на мгновение сбился с шага. Впрочем, ответное удивление далось ему естественно.

— С чего вы взяли?

Я небрежно повела рукой:

— Всего лишь предположила, что вы не оставили меня без присмотра.

Каннингем прочистил горло.

— Разумеется, я слышал о ваших делах от… разных людей. Но, согласитесь, лучше единожды увидеть всё своими глазами.

— Так говорят, — уклончиво ответила я. — Однако разве обязанности лорда не призовут вас вскоре вернуться? Столичные дамы наверняка надели траур из-за вашего отъезда.

— Вы преувеличиваете, — отмахнулся Каннингем. — И дамы, и Лондониум могут прекрасно прожить без меня хоть месяц.

Месяц? Вот же дрянь! Нет, надо срочно изобретать способ выдворить его из Колдшира: моих нервов не хватит, чтобы терпеть Каннингема до осени.

Мы дошли до конца аллеи и повернули обратно. Каннингем окончательно взял себя в руки и всем видом изображал удовольствие от прогулки. Я молчала, пускай и понимала, что надо продолжить беседу, хотя бы вежливыми расспросами о поездке. Но только уговорила себя первой нарушить молчание и придумала фразу для этого, как между деревьями появился Стини. Явно чувствуя себя не в своей тарелке, подошёл к нам и с глубоким поклоном сообщил:

— Вы, эт, ваш-светлости, звиняйте, но тама гспдин управляющий вернулся. Просил вам докласть.

— Благодарю, Стини. — Словами не передать, какое облегчение я испытала. — Скажи господину управляющему, чтобы поднялся ко мне в кабинет, я скоро буду.

И когда привратник оставил нас, повернулась к Каннингему:

— Вы же извините, лорд? Мне срочно надо поговорить с моим управляющим.

Глава 82

— О, конечно! — с барственным жестом разрешил Каннингем. Однако прежде чем я успела удивиться и порадоваться такой покладистости, добавил: — Мне тоже любопытно послушать его рассказ.

«А вот на это можешь не рассчитывать», — мрачно сообщила я в мыслях и сладчайшим голосом ответила:

— Извините, лорд, но все права на Колдшир вы передали мне. В том числе право выслушивать доклады слуг. Надеюсь, вы не будете скучать.

И я с огромным удовольствием оставила Каннингема в одиночестве.

Райли уже ждал в кабинете: мерил широкими шагами невеликое пространство, впервые на моей памяти показывая волнение. Однако стоило мне войти, как он застыл едва ли не на середине движения и поклонился в своей обычной манере робота Вертера.

— Доброго дня.

— Доброго?

Я не хотела, чтобы это звучало вопросом и уж тем более вопросом горьким, но совладать с интонацией не смогла. А Райли с неожиданной твёрдостью ответил:

— Думаю, да.

Подошёл к столу и взял с него кожаную папку. Протянул мне:

— Взгляните.

Я, заинтригованная, взяла её в руки. Открыла и прочла на верхнем листе из приличной толщины стопки: «Леди Марджери Локвуд, Мэйфер, 37, Лондониум. На пятое аугустуса сего года, десять роз из Колдшира. От имени леди Мэриан Каннингем подписал согласие Дж. Райли, управляющий».

— Это же… — Я быстро просмотрела ещё несколько листов. — Это же заказы на наши розы!

— Именно. — Райли был сдержан, но я чувствовала: он рад моей радости. — В общей сумме на сто девяносто золотых, из них авансом отдано… — Он достал из-за борта сюртука увесистый мешочек. — Шестьдесят.

Шесть десятков золотых за красивые глаза! Да о таком старте «цветочного бизнеса» я и мечтать не могла!

— Надеюсь, вы будете снисходительны за моё самоуправство, — тем временем продолжил Райли, и в его тоне на самом деле появились несвойственные извиняющиеся нотки. — Оливер упоминал, что прежде за один цветок давали золотой, а высокородные лорды и леди были готовы столько платить. Поэтому я взял на себя смелость действовать от вашего имени и принять все заказы незамедлительно.

— Ты всё сделал правильно, — одобрила я. — Надо ковать, — «не отходя от кассы», — пока горячо. Но получается, нам нужно около двух сотен роз?

А на кустах сейчас… ну, полсотни от силы. Будут ли заказчики ждать? Не потребуют ли неустойку?

— Заказы растянуты на два месяца, — успокоил Райли, — и на многих даты даны примерно: только бы заполучить редкие цветы.

Уже неплохо! Но что с транспортировкой?

— За некоторой частью, — Райли словно услышал мой мысленный вопрос, — покупатели пришлют экипажи сами, другие придётся везти нам. Я прикинул возможный маршрут и график…

Я не дала ему договорить. Почти уронив папку и деньги на стол, шагнула к Райли и крепко обняла его за шею.

— Спасибо.

Сердце Райли бухнуло так громко, что даже я услышала.

— Ну что вы, — растерянно пробормотал он, осторожно положив ладони мне на талию: то ли желая отстранить, то ли, наоборот, ответить на объятие. — Розы зацвели благодаря вам, а я… Право, вообще ничего особенного…