Чудесный сад жены-попаданки (СИ) - Деева Лина

Обрадованная горничная едва не выпустила птицу, а я, бережно расправив послание, перечитала его и спрятала в прицепленный к поясу мешочек.

Завтра. Ах, как бы дожить!

Я плохо спала ночью, ворочаясь в радостном предвкушении, как ребёнок перед днём рождения. И стоило первым солнечным лучам показаться из-за горизонта, как поднялась с постели, оделась и тихо спустилась в сад.

Как же прекрасны были розы, умытые росой, с поблескивавшими на лазурных лепестках алмазами капелек! Кусты буквально сияли оттенками синего, и я неторопливо шла вдоль них, счастливо улыбаясь и полной грудью вдыхая нежный аромат. Сердце пело, но оттого ли, что дела Колдшира окончательно вышли из затяжного пике, или по какой-то иной причине, думать мне не хотелось. И потому, заметив голубой огонёк в глубине самого пышного куста, я даже не вздрогнула. Наоборот, присела, чтобы лучше его видеть, и произнесла:

— Самое сложное позади, согласен? Дальше всё будет только хорошо.

Огонёк замерцал, и в этом мерцании мне почудилась тревожность горящей свечи под порывом ветра.

— О чём ты? Новая беда?

Я не хотела верить. Только не сейчас, не в это чудесное утро, полное надежд и предчувствия счастья.

Однако огонёк мигнул и исчез как не бывало. А вместе с ним исчезла и моя безмятежность: душе Колдшира стоило верить.

— Но, может, это опять связано с Эйнсли? — пробормотала я, встав. — Может, нас заденет лишь краешком?

И, как бы эгоистично это ни было, всем своим существом пожелала, чтобы так оно и случилось.

Сколько же можно бороться и преодолевать?

Естественно, после такого завтрак не лез мне в горло, а дела откровенно валились из рук.

— Госпожа, вам бы отдохнуть, — сочувственно заметил старый Оливер, когда выпавший у меня нож чудом не вонзился мне же в ногу. — Погуляйте, посидите в беседке. А то вы только трудитесь, будто пчёлка, а не благородная леди.

— Но зато результаты трудов радуют, верно? — бледно улыбнулась я.

— Верно, — кивнул садовник. — Но не зря же говорится: без отдыха работы нет.

— Согласна, — вздохнула я и стянула с рук перчатки. — Обещаю, сегодня буду вести себя в саду как леди, а не как помощник садовника.

Оливер ответил тёплой улыбкой, и я, оставив рабочую амуницию, и впрямь отправилась гулять по территории замка. Сделала круг почёта по саду, заглянула на хозяйственный двор, перекинулась парой слов со встреченной Брендой. Дошла до привратницкой, где приветствовавшие меня Том и Стини изо всех сил старались дышать в себя.

«Совсем расслабились без Райли», — вздохнула я. Однако отчитывать выпивох не стала — не было настроения — и потому просто поднялась на крепостную стену, чтобы в который раз за последнее время окинуть взглядом окружавшие замок пустоши.

Ждать Райли сейчас было глупо: даже выехав до рассвета, в Колдшир они добрались бы только после обеда. Но я всё равно до рези в глазах всматривалась в безлюдный тракт и, когда заметила ползущую по нему тёмную точку, сначала решила, что это самообман. Поморгала, потёрла глаза, вновь всмотрелась: точно! Кто-то едет, причём не верхом, а в экипаже!

«Райли?» — подпрыгнуло сердце, и перед внутренним взором вдруг мелькнул синий огонёк.

Рано. Значит, кто-то другой.

Крепко вцепившись в камни парапета, я следила за каретой, как за неприятельским войском. И чем больше она приближалась, тем меньше шальная мысль запереть ворота и велеть никого не впускать становилась шальной.

Вот уже можно было разглядеть масть четвёрки лошадей и то, что к нам едет не просто прогулочный или почтовый экипаж, а полноценный дормез. Я вспомнила, как Бэрридон огорчался, что Каннингем выделил для моего путешествия обычную карету, а не этот «лимузин», в котором при желании можно было спать, и в груди неприятно сжалось.

Я тряхнула головой: Каннингем? Да ну, бред! Зачем ему приезжать, у него же в столице клуб, карты, женщины. Смысл менять всё это на дни тряски в экипаже и сосланную в провинцию супругу?

Однако предчувствие становилось всё тяжелее. Как я жалела, что у меня нет бинокля или подзорной трубы! Возможно, через них удалось бы рассмотреть гербы на дверцах кареты.

— Госпожа?

Вздрогнув, я обернулась к поднявшемуся на стену Тому.

— Кто-то едет, — с запинкой сообщил он мне очевидное, и я механически кивнула.

Вновь посмотрела на экипаж и мёртвым голосом произнесла:

— Кто бы это ни был, полагаю, он задержится. Передай горничным, чтобы срочно занялись лучшими гостевыми покоями, а сам будь наготове поднять решётку.

— Слушаюсь!

Громко топоча башмаками, Том скатился по лестнице, а я набрала полную грудь воздуха, длинно выдохнула и постаралась расслабить лицевые мышцы.

Конечно, я могла ошибаться, более того, была бы этому рада. Но…

— Боюсь, вряд ли, — пробормотала я. И из самой глубины души вырвалось: — Райли, ну что же ты не предупредил?

Глава 81

— Доброе утро, лорд Каннингем.

Пожалуй, можно было гордиться тем, с каким хладнокровием я встретила выбравшегося из экипажа гостя. А мой кивок вообще получился эталонно небрежным: словно мы с Каннингемом расстались максимум вчера.

— Доброе утро, Мэриан. — Подойдя, лорд вежливо коснулся губами воздуха над моей кистью и устремил на меня проницательно-насмешливый взгляд. — Надеюсь, не доставил вам хлопот, приехав без предупреждения?

Я светло улыбнулась:

— Ну что вы. — И громко позвала: — Бренда!

— Да, госпожа? — Вдова моментально возникла рядом.

— Проводи лорда Каннингема в его комнаты, — распорядилась я, — и передай на кухню, чтобы ему подали имбирную воду и лёгкие сэндвичи. Вы ведь ехали всю ночь, не правда ли?

Последний вопрос был обращён к Каннингему, и тот кивнул:

— Да, я решил не ночевать в Норталлене, а просто сменил там лошадей.

— Очень смелый поступок, — равнодушно заметила я. — Я имею в виду ночную поездку.

— Вы о разбойниках? — догадался Каннингем. — О, моя дорогая, не стоит волноваться. Никаким бандитам не остановить меня, когда я еду к вам.

«Это что ещё за новости? — встревожилась я. — Какая „моя дорогая“, давно ли? Что за намёки вообще?»

Но сейчас расспрашивать гостя было бесполезно, и я, изобразив очередную улыбку, сдала его на руки Бренде.

А сама сделала знак привёзшему лорда Олли, и тот, оставив лошадей на попечении Стини, послушно зашагал за мной в сад.

— Почему лорд Каннингем здесь?

Кучер скосил глаза, чтобы не встречаться со мной взглядом.

— Не могу знать, госпожа.

Я скептически подняла бровь: серьёзно? И выдержала столь многозначительную паузу, что Олли сдался.

— Честно не знаю, но… В столице только и разговоров, что о розах Колдшира. Я возил лорда Каннингема на аудиенцию к его величеству, и, когда мы возвращались, его светлость был очень хмур. А на следующее утро велел срочно собираться в дорогу.

Так-так.

— И вы ехали без отдыха?..

— Почти без, госпожа, — подтвердил кучер. — Его светлость очень торопился. А больше я ничего не знаю, чем хотите клянусь.

Я рассеянно кивнула и задала последний, но от этого не менее важный вопрос:

— Ты сообщал об этом кому-нибудь?

Олли замотал головой:

— Нет, госпожа.

По проницательности мой взгляд был вполне сравним с рентгеном.

— Даже Райли?

Кучер повесил голову.

— Не успел я с ним свидеться: выезжали в один день, считай.

— И записку черкнуть не было времени? — Я считала их близкими друзьями, а Олли не мог не понимать, насколько важна для Райли такая информация.

Собеседник печально посмотрел на меня:

— Так это, госпожа, я ж неграмотный. Я и рад бы предупредить… Вот Бэрридон собирался вам написать, только мы быстрее письма ехали.

Я едва удержалась, чтобы не цыкнуть сердито: Каннингем всё предусмотрел. И нехотя отпустила кучера:

— Хорошо, Олли. Можешь идти.

Тот немного помялся, огорчённо попросил:

— Ещё раз простите, госпожа. — И ушёл.