Девушки судьбы и ярости - Нган Наташа

Майна уже поднимает меня на ноги, откидывает полог палатки и выглядывает наружу. Мимо проносятся люди, вся площадка переполошилась по сигналу тревоги.

– Майна! Леи! – Кензо бежит к палатке, бросая Майне большой свёрток: одежду, доспехи, длинные лакированные ножны её мечей. – Одевайтесь и ждите нас в конюшне.

Демон-волк уже одет для боя: синее ханьфу поверх кожаного нагрудника и перчаток с металлическими костяшками. Бамбуковый посох привязан к спине. Даже в ослабленном состоянии он выглядит внушительно, как опытный воин.

– Что происходит? – спрашивает Майна. – Мы решили выступить раньше?

– Бамбуковый лес горит, – мрачно отвечает Кензо.

– Весь лес?

– Должно быть, они сами его подожгли.

– Но зачем? – у меня кружится голова. – Он же служил им защитой.

– Они знают, что мы приближаемся, – говорит Кензо. – Вместо того, чтобы ждать, они сыграли на опережение. Должен признать, это смелый ход, и мы его не предугадали. Это не только даёт дворцовой страже лучшее представление о нашем приближении, но и посылает нам сообщение.

– Какое?

– Что они нас не боятся.

Они с Майной обмениваются суровыми взглядами, затем она проходит мимо меня, сбрасывает ночную рубашку и натягивает различное снаряжение. Кензо разворачивается на каблуках, исчезая в толпе.

– Подожди! – кричу я, бросаясь за ним.

Я проталкиваюсь сквозь мечущиеся тела. Он останавливается на полпути, оборачиваясь на мой оклик. Толпой нас прижимает друг к другу, в спешке и шуме мои слова не слышны посторонним.

– Ты должен кое-что знать, – говорю я, – но должен пообещать, что не скажешь Кетаи, – Кензо начинает протестовать, но я перебиваю его. – Я знаю, что ты предан ему, но ты нужен мне, Кензо. Мне нужна твоя помощь.

Он колеблется чуть дольше, затем кивает:

– В чём дело?

– Королева Демонов носит ребёнка Короля.

– Почему ты рассказываешь мне это сейчас? – у него дрожит челюсть.

– Нужно, чтобы ты вытащил её оттуда, Кензо. Я попытаюсь сама, но если что-нибудь случится с Майной или со мной, нужно, чтобы это сделал ты. Она в шатре на южном изгибе Реки Бесконечности, хотя Король может держать её при себе во время битвы для дополнительной защиты – не знаю. Пообещай мне, что после битвы отведёшь её в безопасное место, – я хватаю его за руку. – Кетаи не должен знать об этом. Если он подумает, что есть хоть шанс, что ребёнок продолжит правление Короля, он убьет и его, и Королеву тоже. А она заслуживает того, чтобы жить, Кензо. Подумай обо всём, что она пережила. Она беременная... пусть сама решает, что будет делать с ребенком. Никто не должен забрать у неё ребёнка без её согласия, демон он или нет.

Кензо бросает на меня долгий, испытующий взгляд. Наконец, он наклоняется и кладет свою мохнатую лапу мне на плечо.

– Однажды я попросил тебя помочь нам, когда мы больше всего в этом нуждались. Конечно, я сделаю это для тебя, Леи, – он притягивает меня к груди. Прижимаясь носом к моей макушке, он добавляет грубым шёпотом: – Но лучше пусть мне не придётся этого делать.

Я обнимаю его в ответ.

– Майна идёт, – говорит он и ускользает.

– Леи! – перекрикивает шум Майна.

– Извини, – я натягиваю нейтральное выражение лица. – Я просто хотела узнать, есть ли у Кензо новости об Аоки.

– Она будет жить, Леи, – уверяет Майна, беря меня за руки. – Она будет здесь, когда мы вернёмся. И остальные девушки, и твой отец, и Тянь. Может, и хорошо, что у нас нет времени встретиться с ними перед уходом. Нет необходимости прощаться, если мы увидим их снова.

Мне требуется вся моя сила воли, чтобы сдержать слёзы.

Я сказала отцу и Тянь, что мы ещё поговорим об их участии в битве. Они пообещали, что подумают о том, чтобы остаться, и я уверена, что они поняли, насколько отчаянно мне это нужно. Теперь у меня не будет времени навестить их, обнять в последний раз, и я не смогу увидеть Аоки, Блю и близняшек, чтобы сказать им, как много они значат для меня, как много их дружба в последние несколько месяцев поддерживала меня и мою жизнь – не в физическом смысле, но в моей душе.

Слёзы застилают мне глаза, когда Майна ведёт меня обратно в палатку:

– Давай переоденем тебя. Отец прислал для тебя специальную одежду и доспехи.

Ещё бы. Лунная Избранница всегда должна выглядеть подобающе. Сначала – как символ революции; затем – как покаяние; потом – как невеста.

А теперь последнее из её обличий.

Мученица.

Горящий лес становится виден, когда мы направляемся на территорию лагеря. Даже когда мы проталкивались сквозь толпу внутри палатки, в воздухе чувствуется запах дыма. Теперь он обрушивается на нас в полную силу, когда мы выходим в ночь.

Перед нами простираются скалистые равнины. За ними Сокрытый Дворец, оправдывающий свое название, за полосами пламени. Весь горизонт в огне.

Майна ведёт меня туда, где её отец громко даёт указания, стоя на ящике:

– Генерал Новари, на западный фланг! Леди О, ваш командир готовит боевых медведей в двенадцатом стойле! Все оставшиеся солдаты, доложитесь командиру Чаню!

Заметив наше приближение, Кетаи протягивает какой-то свиток советнику рядом с собой, чтобы тот продолжал раздавать указания, а сам спрыгивает вниз и направляется к нам. Кензо подходит от солдата, которому он помогал успокоить нервничающую лошадь. Нитта тоже присоединяется к нам, её коляска поблескивает в свете костра.

– Где Лова? – спрашивает её Майна, игнорируя отца.

– Собирает Амалов. Мы составим основную часть восточного фланга во время первой волны атаки.

– Мы? – переспрашиваю я. – Ты снова со своим кланом?

– Я имею в виду мы – кошки. Я не...

– На это нет времени, – вмешивается Кетаи. – Если мы переживём эту ночь, вы сможете продолжить разговор потом.

Он говорит, и его глаза скользят по мне, слова так небрежно вертятся у него на языке. У меня с трудом получается не ударить его по лицу. Мы с ним одни знаем, что у меня не будет возможности закончить разговор.

У меня не будет возможности ничего закончить.

– Горящий лес меняет ситуацию, – говорит он. – Мы планировали пройти через лес, но сейчас это совершенно невозможно. Придворные знали, что делают, когда подожгли его. Они, должно быть, уже слышали, что мы потеряли оставшихся союзников из Белого Крыла, поэтому наш единственный путь во дворец – пешком. Они считают, что мы переждём огонь и атакуем завтра при дневном свете, когда у них будет прекрасный обзор нашего подхода, – его глаза вспыхивают. – Нельзя снова играть им на руку. Мы атакуем сейчас, пока огонь ещё бушует. Надо застать их врасплох.

С неба спускаются две крылатые фигуры: Меррин и Самира. Пальто Меррина всё в пятнах от дыма. Самира сгибается пополам, кашляя. Нитта подходит, чтобы потереть ей спину.

– Всё так, как мы и подозревали, – сообщает Меррин. – Солдаты в основном собираются во дворах, прилегающих к главным стенам, готовясь к тому, что мы попытаемся взобраться на них, и ещё больше – в Церемониальном Дворе на случай, если мы атакуем через главные ворота.

– А Король? – подсказывает Кетаи.

– Вокруг его крепости стоит стража. Но солдаты встают и на стены по периметру.

– Хорошо. Это будет означать, что от взрывов пострадает больше солдат.

Взрывы?

– Но в стенах сидят шаманы, – говорю я.

Все игнорируют меня, быстро разговаривая, перебрасываясь информацией и вопросами туда-сюда, в то время как в небе становится всё темнее.

– Наши силы по-прежнему сосредоточены на главных воротах и южных стенах?

– Я не вижу причин менять планы. Мы всегда знали, что они ожидают массированную атаку. Давайте дадим им то, чего они ожидают, а затем удивим их тем, чего они не ожидают.

– А как же Цумэ, Белое Крыло? Мы не предполагали, что будет столько дыма.

– Это только усложнит им задачу. Они летают стаями. При плохой видимости у них будут проблемы.

– Мы с Самирой можем их отвлечь.