Девушки судьбы и ярости - Нган Наташа

Сердце бешено колотится, я пытаюсь разобраться в планах, в составлении которых не принимала участия, ожидая, что буду полезна Кетаи только в одной их части – той, которая не требует ни подготовки, ни практики.

Нож, кровь, магия.

Что может быть проще?

– Лорд Ханно! – к нам спешит одетый в синее стражник. – Армия готова. Все на своих местах.

Я не сразу замечаю, что шум в лагере стих. Хотя члены клана по-прежнему мечутся, воздух в последнюю минуту прорезают крики о враче или каких-нибудь припасах, количество прибывших, на составление списков которых мы с Блю потратили большую часть вчерашнего дня, сократилось менее чем на треть. Я разворачиваюсь ещё дальше и смотрю направо.

Пока мы разговаривали, собралась объединённая армия Ханно и союзников. Территория перед дворцом заполнена солдатами – тысячами человек из Каст Бумаги, Стали и Луны множества кланов. Их цвета приглушены горячим ветром, флаги с гербами развеваются на мачтах наземных кораблей, боевых экипажей и верховых лошадей. Они построены чёткими блоками, обращенными вперёд – туда, где горит бамбуковый лес, отмечая нашу цель.

Кетаи отпускает стражника.

– Готовы? – спрашивает он нас.

Все кивают. Отец Майны впивается в меня многозначительным взглядом – он ждёт моего ответа.

Готова ли я умереть?

Конечно, нет. Хочется побежать обратно в лагерь, найти Тянь и отца и обнять их, пока всё это не закончится. Хочется пойти к девушкам и защитить их так, как я никогда не смогла бы в стенах дворца. Хочется сказать Майне, что я солгала ей, что эти последние несколько жалких мгновений – это всё, что у нас когда-либо будет, и этого недостаточно и никогда не будет достаточно, восьми тысяч жизней с ней будет недостаточно. Затем она берет меня за руку, и внезапно то, что я собираюсь сделать, кажется не только безрассудным, но и невозможным.

Не могу, не могу, не могу…

Я не готова.

– Леи? – шепчет Майна и придвигается ближе. Её аромат, этот свежий океанский аромат, когда-то казавшийся таким экзотическим, но теперь такой чудесный, до боли знакомый, напоминает мне обо всём, что я вот-вот потеряю.

И обо всём, что я спасу.

Я беру себя в руки, сжимая осколки своей души.

– Любовь моя? – обращается ко мне Майна. – Тебе не обязательно сражаться. Ты сделала более чем достаточно. Оставайся здесь с девушками и своей семьёй, если хочешь. Я найду его, Леи, и убью за то, что он сделал с тобой и с нами. Я убью его, – яростно повторяет она.

– Я знаю, – шепчу я в ответ.

Затем я встречаюсь взглядом с Кетаи.

Готова ли я умереть?

Нет. Но одной ложью меньше, одной больше…

– Я готова, – говорю я, хотя слова обжигают мне горло.

Кетаи кивает, и все разделяются, каждый направляется на свои позиции. Никто не тратит времени на прощания или добрые пожелания, возможно, веря, как Майна, что это принесёт несчастье – или, возможно, зная, что это будет слишком сложно.

Когда Нитта присоединяется к Амалам, сверкая изумрудными глазами, когда она бросает нам последнюю улыбку через плечо, Майна заключает меня в объятия.

– Мы будем вместе, – говорит она, касаясь мягкими губами моего лба.

Я не могу смотреть на неё – так я лишусь последних остатков решимости. Вместо этого я смотрю на пламя вдалеке и думаю о демоне, который ждёт во дворце. Может, я и не готова умереть, но я готова к его смерти – ради неё я сюда и явилась.

Сжимая руку Майны, я иду вперёд, пока моя решимость не ослабла.

– Вместе, – повторяю я, понимая с оцепенелой, замирающей агонией, что мой последний путь будет уже недолгим.

33. Леи

Лошадь Майны, Еву, привёл нам кто-то из Ханно. Майна взбирается первой, затем подсаживает меня в седло позади себя. Она взмахивает поводьями, и мы проезжаем мимо рядов выстроившихся солдат к самой голове армии.

– Держись крепче, – говорит она. – Поскачем быстро. Если кто-нибудь нападёт, не беспокойся. Куэн прикроет нас. Просто держись за меня.

Сердце колотится так сильно, что я удивляюсь, как она не чувствует этого спиной. Вряд ли, поскольку я прижимаюсь к твёрдым ножнам её мечей, а она одета в такие же тяжёлые кожаные доспехи, как Кензо и её отец.

Мой собственный наряд не сильно отличается. Броня тяжёлая, и к бою в ней нужно привыкнуть, поэтому Кетаи разработал нечто, в чём, по его мнению, я смогу легко передвигаться. Я одета в тёмно-синий костюм Ханно, хлопчатобумажный байцзю и мягкие кожаные ботинки, на талии пояс для кинжала. Волосы убраны с лица той же лентой, что носят Майна и остальные Ханно. Их эмблема выбита на синей ткани, но если их эмблема белая, как на флаге, моя вышита мерцающей золотой нитью, чтобы соответствовать моим глазам, а также чтобы отличать меня от других.

Только мы с Кетаи, конечно, знаем зачем. Но я чувствую себя избранницей даже без нового наряда, сшитого для Лунной Избранницы. Хотя солдаты, мимо которых мы проносимся, вероятно, больше заглядываются на Майну – свою героиню, знаменитую воительницу из Сиа, – всё равно кажется, что они смотрят на меня, каждая пара глаз видит насквозь мрачную правду, пульсирующую у меня в глубине души.

Скоро я буду мертва.

Когда я оглядываюсь на солдат, мне приходит в голову, что я не единственная, кто сегодня мчится навстречу смерти.

Мало ли из этих мужчин и женщин тоже чувствуют себя избранными? Они тоже ждут, как их настигнет быстрый удар лезвия и внезапная тьма? Их сердца тоже обезумели от страха? Голос в их головах кричит, что этого не может быть, они так много ещё хотели сделать, так много лет надеялись прожить, так много раз хотели почувствовать солнечный свет на своей коже и тепло объятий своих любимых; закрывать глаза в конце долгого дня, будучи уверенными, что впереди будет новый, для которого нужно проснуться.

Резко тряхнув головой, я моргаю, чтобы прояснить зрение.

Больше никаких слёз, никакой жалости.

Я шепчу слова, которые всегда были рядом, когда мне требовалась смелость: “Огонь – внутри. Страх – прочь”.

Сейчас мы приближаемся к фронту. Ряд боевых повозок битком набит солдатами, пушками и другим огромным металлическим оружием, которого я никогда раньше не видела – скорее всего, творениями Ловы. Затем, в первых трёх рядах в центральном блоке идут шаманы.

Даже когда они не творят магию, они впечатляют. По сравнению с другими воинами многие из них выглядят неуместно, слишком маленькими, молодыми или старыми, чтобы служить в армии, но скрытая сила исходит от них тихой волной.

Мы занимаем своё место рядом с отцом Майны во главе армии.

Позади нас Куэн, юный лучник из Касты Бумаги, скачет верхом на пятнисто-серой лошади, в то время как по другую сторону от него Кензо, предположительно отвечающий за защиту Кетаи, возвышается на спине колоссального боевого медведя. Медведь кажется гораздо более спокойным, чем те, чьё пыхтение и рычание я слышала в стойлах; он только поводит своими толстыми плечами из стороны в сторону, нюхая влажной мордой воздух.

Отец Майны едет на красивой белой лошади. Его ниспадающий кобальтовый плащ ярко выделяется на фоне её белоснежной шерсти. Из-за спины Кетаи торчит изящный цзянь. Интересно, сколько крови он им пролил? Сколько ещё прольётся этой ночью?

Кетаи поднимает подбородок в нашу сторону и устремляет взгляд на объятый пламенем лес, прищурив глаза от чёрного дыма на ветру. Он поднимает руку. Среди солдат повисает тишина.

Откуда-то сверху доносится раскат грома, как будто Кетаи сам вызвал его. Летняя гроза, должно быть, скрывается за облаками.

Майна проводит рукой по моим сцепленным пальцам у себя на талии.

Приподнимаясь, чтобы дотянуться до неё, я прижимаюсь щекой к её щеке и закрываю глаза.

– Я люблю тебя, – настойчиво шепчу я.

Рука Майны крепче сжимает мою.

– За будущее Ихары! – рычит её отец.

Я отшатываюсь, когда Ева переходит в галоп, за считанные секунды набирая скорость. Оглушительный топот копыт наполняет уши, когда, подобно одному огромному существу, наша армия несётся вперёд.