Мы оба развернулись на этот звук, потому что он оказался неестественно громким, и именно в этот момент справа, за камином мелькнула тень. Удар, нанесенный чем-то очень тяжелым, пришёлся мне в затылок, а вслед за ним наступила тишина.
Глава 21
Разбудил меня тоже ветер. Он настойчиво выл над ухом, требуя подняться, и я открыта глаза.
Перед лицом оказалась резная ножка журнального столика, а под щекой – жёсткий ворс ковра.
Камин погас, но холода я не ощутила. Разве что раскроенная голова отозвалась ослепительно острой болью при попытке сесть.
В другом месте и в другое время я всерьёз рисковала бы умереть после такого удара. Подтверждением тому служил тяжёлый канделябр на пять свечей, лежащий рядом.
Выпрямившись, я первым делом положила ладонь себе на затылок. Она тут же сделалась липкой от крови, но спустя пару минут рана затянулась, покрылась коркой, а потом и вовсе исчезла без следа.
Ещё один неоспоримый плюс того, что моя кровь смешалась с кровью Кайла – в его ночь я могла выздороветь так же быстро, как он. До нереальности скоро.
Мне пришлось задержаться ещё на бесконечно долгую минуту, чтобы убрать следы своей крови с канделябра.
Труп Райана Готтингса сидел в той же позе на софе, а в воздухе искрили остатки ярости Кайла.
Это была короткая вспышка, которой он не успел дать воли, но она запечатлелась в пространстве, осела короткой шальной улыбкой на моих губах.
Вне всякого сомнения, он знал, что я жива, и ушёл отсюда добровольно. Не потому что не хотел оставлять бесчувственную заложницу, а для того, чтобы закончить всё самостоятельно, пока я прохлаждаюсь здесь.
Кинжал тоже предсказуемо пропал.
Когда я вышла на улицу, Фьельден оставался всё таким же тёмным, зато ветер усилился. Теперь он гнул нижние ветки деревьев, и, хотя не мог ещё дотянуться до вершин, это было вопросом времени.
Тот самый идеальный шторм был вопросом времени – буря, которая перемелет людей и их нехитрое имущество в муку.
Никто из них так и не рискнул высунуться наружу или прильнуть к окнам, и я даже не стала трудиться накидывать морок. Просто встала в центре перекрёстка и прислушалась.
Ветер выл, и город ему вторил.
Где-то за пролеском Сэм Готтингс использовал самого себя как живой щит для него от разъярённых мертвецов.
Сейчас мне не было до него большого дела, потому что в его успехе сомневаться не приходилось.
Меня интересовал Кайл.
Его след терялся в горах.
Он точно был жив и здоров, выжидал подходящего момента, но ощущение постепенно таяло, и я не могла определить точное место.
Быть может, камни, к которым он возил меня.
Быть может, поляна, на которой я сломала шею Альфреду.
Бегать по лесу, взывая к нему о помощи, можно было до утра, – при условии, конечно, что оно вообще наступит, – но у меня был способ получше.
Наш дом встретил меня темнотой и тишиной, а оставленная незапертой дверь легко открылась, стоило мне толкнуть ее.
Свеча уже не горела, и Женевьевы здесь не было.
Ушла ли она сама или ее увели силой, – разбираться было некогда, да это ничего бы мне и не дало.
Нужно было просто устранить первопричину.
Эмери по-прежнему лежала в гостиной, в центре начерченного мною для нее круга, – вот уж на кого всегда можно было положиться.
Недобро усмехнувшись самой этой мысли, я встала на колени рядом с ней и положила руку на обложку.
Кожа оказалась теплой.
Сидящую внутри тварь буквально разрывало от возмущения и злости – опасное состояние, которое могло выйти мне боком.
Я надавила рукой сильнее, вынуждая ее сосредоточиться на мне.
Так же, как она копалась в моих мыслях, я могла почувствовать ее.
Она прекрасно знала, что у меня достаточно власти, чтобы избавить ее от печати Кайла. Созданная на крови связь давала мне такое право, и отменить его решение держать ее немой и в заточении не стоило бы мне дорого.
Разве что гарантий того, что она не сорвется с цепи, у меня не было ни малейших.
Оставалось только рискнуть.
Я начала медленно обводить круг пальцами. Так же не торопясь и чутко прислушиваясь, вывела в его центре первый символ.
Ответная дрожь оказалась мелкой и яростной.
– Заткнись.
Она меня не сбивала, но ей следовало усвоить расстановку сил.
Как ни странно, Эмери послушалась.
Я начертила второй символ, и переплет начал остывать.
Она чувствовала близкую свободу и готовилась воспользоваться ею, а мне важно было не упустить момент.
После третьего символа наложенная Кайлом печать распалась рябью в воздухе, но прежде чем сущность успела сорваться, я снова придавила книгу ладонью, не давая ей хода.
– Сука, пусти!..
Раздавшееся в ответ шипение оказалось таким знакомым.
– Заткнись, – я оборвала ее, будучи не в настроении слушать, что там дальше. – Закрой свой поганый рот и ищи Кайла. Ошибешься или попробуешь обмануть, и у него появится хороший шанс не дожить до утра. В таком случае я превращу твою вечность в Пекло. Ты поняла?
Эмери не ответила.
Она пыталась прощупать, лгу я или нет, и находила, что я сказала ей полуправду.
В то, что Кайл может погибнуть от рук одуревших от самоуверенности доморощенных колдунов я не верила, но все же риск в таких делах всегда был. Он слишком не любил, – не умел, – делать наполовину. Слишком легко подчас рисковал собой.
– Шевелись, – Эмери приказала зло и тихо.
Сунув книгу подмышку, я выбежала из дома, и дальше она повела меня сама.
Мы пересекли пустырь и углубились в самую чащу.
Не зная, что здесь есть тропа, я потратила бы время на ее поиски, но сейчас перед нами открывались все потаенные дороги.
Мне было легко бежать. Воздух не кончался и ноги не подкашивались от напряжения.
Я не потеряла сунутый за пояс пистолет.
Даже более того, – в какой-то момент мне почудилась слева дрожащая светлая тень, бегущая рядом.
Эмери тоже была частью этой ночи. Обретя форму и плотность, она покинула свою книгу ради того, чтобы привести меня к Кайлу как можно скорее, и я перехватила переплет удобнее, чтобы не уронить ненароком.
Лес становился гуще, а ветер сильнее, начинало отчетливо пахнуть сыростью.
Мы еще не поднимались в горы, но приближались к самому их подножью, и там, впереди, – уже совсем рядом, – прямо сейчас творилось что-то очень нехорошее.
– Не высовывайся, – я приказала едва слышно, но для Эми оказалось достаточно.
Будучи бешеной злобной сукой, дурой она точно не являлась.
Она воспринимала происходящее не хуже меня, и так же хорошо понимала, что ее могут узнать раньше времени.
Мы преодолели еще несколько ярдов, а потом книга под моим локтем как будто стала тяжелее, почувствовалась иначе – сущность вернулась в нее и затаилась.
Как-то раз, очень давно, мы с Кайлом наблюдали за змеей, которая закапываалась в песок, чтобы потом напасть, поднявшись и него неожиданно. Единственный, заведомо смертоносный удар.
Хмыкнув, я прижала Эмери локтем и остановилась, чтобы оглядеться.
Прямо передо мной была еще одна узкая, но отчетливая тропа, уводящая в густые заросли жимолости.
А дальше были горы.
Темная отвесная скала нависала, но не пугала, казалась то ли нереальной из-за ночи и своей высоты, то ли потому что, благодаря Самуэлю, бояться в этих краях мне было нечего.
Оставлять книгу здесь было рискованно, демонстративно нести с собой – глупо.
Подумав немного, я разорвала подкладку куртки с правой стороны, где был внутренний карман, и она поместилась туда идеально.
Так, что, не зная, будет сложно заметить в темноте.
Узнают Эмери или нет, было не столь важно, возможности уничтожить ее физическую оболочку не у кого не окажется.
А вот Кайл наверняка счел забавным.
Он должен был почувствовать наше приближение заранее и располагал временем, чтобы скорректировать план с учетом этого.
