Аргумент весомей пули (СИ) - Корнев Павел Николаевич

— Катись ты, дядя! — нагло улыбнулся я, после чего приподнял скатерть, заглянул под стол и обнаружил, что в бок мне упирается конец перехваченной за середину трости.

Тоже ничего хорошего, если клинок в пядь длиной выскочит, но это едва ли.

Очень сомневаюсь.

Дядечка убрал трость и улыбнулся, будто оплошавший балаганный фокусник, но провести меня этот битый волчара не сумел. Слишком хорошо я знал ухватки всяческого жулья, потому прекрасно понимал, чего ждать дальше. И — не ошибся.

Всё так же отиравшийся у входа прыщавый колдун надавил своей волей, да только я ещё в приюте наловчился справляться с воздействием на свой дух, а затем серьёзно развил этот навык, работая с порчей, поэтому не без труда, но совладал с навалившейся сонливостью. Разве что клюнул носом, да рука со стола соскользнула. Впрочем, это уже — намеренно.

Дядечка потянулся было ко мне, но тут же замер, когда в его брюхо упёрся ствол револьвера. Ещё и покачал головой, давая знак подельнику не приближаться.

— Выстрелишь — повесят, — предупредил дядечка.

— Мечтай! — негромко рассмеялся я. — Уж смогу как-нибудь доказать, что вы меня собирались похитить!

— Я всего лишь просил тебя выйти на улицу, чтобы поговорить с глазу на глаз. Оружием не угрожал, а что тростью случайно упёрся, так прости мою неловкость. Хочешь — квартального кликни, а стрелять… — Он покачал головой. — Нет, такое тебе с рук не сойдёт. Я не бродяга какой, а человек с положением!

Положение у моего собеседника точно было, только речь шла не о высшем свете, а о городском дне. Но я в любом случае стрелять не собирался.

— Кто послал? — требовательно спросил, и не подумав вернуть револьвер в кобуру.

Дядечка лишь улыбнулся и покачал головой. Затем упёрся ладонями в стол и поднялся.

— Пойду я, пожалуй. И ты давай за мной, если не хочешь, чтобы с одной милашкой из дома с дельфинами что-нибудь нехорошее приключилось.

— Сядь на место, а то прокляну! — пригрозил я и улыбнулся шире некуда, добавил: — И никто ничего не докажет!

Дядечка миг помедлил, всматриваясь в мои блёкло-пурпурные глаза, затем опустился обратно.

— Что ж, давай пить чай!

Я убрал револьвер в кобуру и повторил свой вопрос:

— Кто вас послал?

— Прекрасная сегодня погода, не правда ли? — послышалось в ответ.

Переборов раздражение, я миг промедлил, собираясь с мыслями, затем сказал:

— До порта я уж как-нибудь доберусь. Там не достанете, а из Тегоса мы уходим уже сегодня. А что до милашки — так она аспирант и на серьёзных людей работает. Сунетесь — мало не покажется. Так что, если есть претензии, вываливай прямо сейчас или забудь. Ну так что?

Дядечка задумчиво глянул на подельника, затем перевёл взгляд на экипаж у входа в кофейню.

— Претензий… нет, — вымолвил он после долгой паузы. — Есть вопросы.

Это могло оказаться очередной уловкой, но я испытал немалое воодушевление, враз уверившись, что имею дело отнюдь не с наёмниками рода Огненной длани.

Контрабандисты! В оборот меня пытались взять контрабандисты!

Это всё предельно упрощало, но одновременно и несказанно усложняло. С жуликов станется по дороге в порт подловить и в затылок пальнуть — никакой магический доспех не поможет, если расправиться решат. Рисковать своей шкурой мне нисколько не хотелось, и я развёл руками.

— Вопросы подразумевают ответы. Ответы — это информация, а информация стоит денег. Зачастую — немалых.

На деле я просто собирался завязать разговор, но дядечка коротко бросил:

— Жди! — После уже безо всяких колебаний поднялся из-за стола и, небрежно помахивая тросточкой, направился на выход.

Он покинул веранду и двинулся прямиком к карете, но едва ли решил укатить отсюда — по крайней мере, его прыщавый подельник так и остался подпирать стену. И точно: в экипаж упитанный жулик садиться не стал, лишь приоткрыл дверцу и что-то сказал. Разговор много времени не занял, и вскоре наружу выбрались двое: средних лет тайнознатец в неброской повседневной одёжке и моложавый мужчина, наряженный несравненно дороже. Костюм его определённо был пошит у первоклассного и весьма недешёвого портного — уж я в своё время на такие наряды у клуба «Под сенью огнедрева» насмотрелся.

Из-за воспоминаний о том, как чистил обувь напыщенным богатеям, даже изжога началась, но совладал с раздражением, заставил себя успокоиться.

Тайнознатец вслед за моложавым хлыщом к моему столу подходить не стал, сел чуть поодаль. Я перехватил внимательный взгляд бирюзовых глаз и невольно поёжился.

Аспирант. И как пить дать из школы Бирюзового водоворота!

Ещё пуще прежнего захотелось разойтись с этими деятелями краями, но виду не подал, с показной беспечностью приложившись к чашке с чаем. Всё внимание — на устроившегося напротив хлыща.

Тот оказался не столько моложавым, сколько молодящимся. В прилизанных чёрных как смоль волосах не проглядывало ни намёка на седину, в ухоженных усах — тоже. Слишком уж густой и глубокий цвет показался отчасти даже неестественным, как если бы добились его с помощью алхимических зелий.

По всему выходит — торгаш. Может, и не самая крупная шишка, но и не подставной.

Одно слово — фигура.

Возжелавший пообщаться со мной хлыщ небрежно бросил цилиндр на край стола и с какой-то лениво-брезгливой интонацией уточнил:

— Лучезар Серый?

Я медленно-медленно кивнул, враз осознав, что это точно не представитель контрабандистов. Пусть те и могли разузнать моё имя, но начинать с этого разговор они бы точно не стали.

Ну и какого чёрта⁈

— Бывший ночной лекарь в главной усадьбе? — задал очередной вопрос молодящийся хлыщ.

Разговор определённо пошёл куда-то не туда, и я потребовал:

— Ближе к делу!

— Да или нет? — надавил на меня собеседник.

— Да. И что с того?

Хлыщ небрежным жестом подозвал буфетчика и велел принести кофе, после потребовал:

— Расскажи о нападении на усадьбу!

Но тут уж я покачал головой.

— Деньги вперёд.

Собеседник смерил меня презрительным взглядом, и всё же достал увесистый кошелёк, извлёк из него червонец и небрежным жестом кинул на стол. Я перехватил едва не скатившуюся на пол монету, положил её перед собой и сказал:

— Сектант свихнулся и устроил бойню.

Хлыщ нахмурился.

— Это не ответ!

— Это ответ на все деньги!

Пальцы моего собеседника унизывали кольца и перстни с драгоценными камнями, а левое запястье охватила толстенная цепь золотого браслета; для такого червонец — не деньги. Да о чём я⁈ Да червонец и для меня уже не деньги!

Мы малость поиграли в гляделки, в итоге на мою сторону стола передвинули стопку сразу в пяток золотых монет. И вот уже тут торгаш дал маху. Расстался с полусотней целковых он неправдоподобно легко — пусть даже у богатеев деньги куры не клюют, но столь поразительная расточительность предельно ясно поведала о его дальнейших планах на мой счёт.

В горле пересохло, но перво-наперво я прибрал монеты, лишь после этого наполнил остывшим чаем чашку и промочил горло.

— Я жду! — заявил хлыщ, когда буфетчик самолично выставил на стол его заказ и отошёл.

Запираться я не стал и вкратце рассказал о событиях того злополучного дня, упомянув и об одержимых, и о преображении магистра Гая, разве что намеренно ни разу не назвал его по имени. Попутно не столько следил за реакцией собеседника, сколько старался не упускать из виду парочку тайнознатцев. Чем дальше, тем сильнее становилось не по себе, и дело было отнюдь не только в уточняющих вопросах, просто навалились дурные предчувствия.

Интерес к смерти мастера Среброгора и черноводский акцент собеседника ясно дали понять, что моих земляков не удовлетворила официальная версия случившегося и они затеяли собственное неофициальное расследование нападения. В лагере Мёртвой пехоты меня им было не достать, но вот же — объявился в Тегосе на свою голову!

— Зачем сектант устроил бойню? — спросил хлыщ, сделав глоток крепчайшего чёрного кофе.