Как злодейка кукурузу выращивала (СИ) - Джейкобс Хэйли

Вспоминаю последнюю стычку с Эльвиной. Ее хладнокровное заявление о том, что Кайден не должен был вернуться. Во мне сразу же поднимается ярость. Надо было хотя бы за волосы ее оттаскать!

— О чем задумалась?

Кайден становится рядом и заглядывает мне в лицо. По блестящим, словно волны океана в яркий полдень, глазам могу однозначно заявить, что его высочество находится в довольном и даже возбужденном состоянии духа.

— О тебе, — отвечаю честно.

— Вот как?

Хитро улыбнувшись и быстро оглядевшись, чтобы убедиться, что мы здесь одни, принц наклоняется и срывает с моих губ поцелуй. Потом еще один и еще, и уже не может оторваться, углубляя контакт. Его язык щекочет мне небо, толкаю Кайдена в грудь, и только тогда он с несчастным вздохом отстраняется.

— Не слушай этих дураков. Одно твое «да», и я сделаю все, чтобы ты стала моей королевой.

Морщусь.

Кайден с усмешкой продолжает:

— Если бы я не знал, что тебе претит корона, я бы давно уже начал работать над этим вопросом. Я хорошо знаю тебя, Лисси. Будь твоя воля, ты бы и от титула герцогини отреклась. Я сделал, как ты хотела, так что теперь тебе нельзя меня покинуть.

Это еще не конец.

В будущем Кайдена ждет еще много интриг и покушений.

Не думаю, что король так просто сдастся. Да и со святой не решен вопрос.

Как бы вернуть ее на север?

Но об этом мне не приходится сильно переживать, к вечеру вопрос решается сам.

— Отослал?! — переспрашиваю, позабыв об ароматном ужине, накрытом передо мной на столе в столичной резиденции.

— Угу, — кивает вернувшийся Бенедикт, пряча в тарелке полное невысказанных секретов лицо.

— Как это возможно? Как мог его величество так просто отослать возлюбленную сына? Да еще и так поспешно?

В голове снова возникает сцена обнимающихся этим днем главных героев в дверях совещательного зала.

Интуиция подсказывает, что это отнюдь не совпадение и не внезапная сумасбродная прихоть правителя.

Бенедикт пожимает плечами, избегая встречаться со мной взглядом, и залпом осушает бокал красного вина.

Мариз хмуро поглядывает на брата. Кайдена с нами нет. Он вернулся во дворец. С таким отцом и новоявленным братом — не знаю, как правильно назвать отношения Лазара и Кайдена — появиться там равноценно возвращению на поле битвы.

— Как дела со сбежавшим управляющим? Удалось его найти? — поднимаю брови.

— А? О, нет…Он снова улизнул, — у друга уходит слишком много времени на такой простой ответ.

— Понятно. Должно быть, это очень раздражает. Бегать туда-сюда вот так безо всякой отдачи и благодарности. Напомни еще раз, где ты его искал?

— Э-э-э…в Роузвуде. Нет, в окрестностях города…

Хм, Роузвуд, значит?

Это не тот ли поселок, где находится фабрика по производству оснащенного магическими чарами оружия?

Секретные технологии, разрабатываемые королевским семейством на протяжении многих веков. В последние годы они работают исключительно на оснащение северян, противостоящих монстрам, проскальзывающим в этот мир сквозь бреши мироздания из иного измерения.

С оружием из Роузвуда что-то не то?

Так или иначе, похоже, именно Бенедикт поспособствовал возвращению Эльвины к своим обязанностям. Подкуп, шантаж, угрозы…боюсь спросить, что именно Кайден с его помощью пустил в ход. Это явно дело рук принца.

Кто бы знал, что на следующее утро придут еще более шокирующие новости?!

Лазар, считающийся мертвым и внезапно найденный сын короля и почившей королевы, бросил своего венценосного родителя и помчался за любимой на север. При этом, он долго и упорно договаривался о вопросах своего пребывания там с Ларсом Дренгаром. Последний, я даже не сомневаюсь, получил огромное удовольствие от этих торгов.

Кажется, стражи, несущие службу по обороне земель от иномирных тварей, пополнят свои ряды еще одним сбежавшим из-под гнета короны принцем.

На бумаге, на которой я делала заметки по будущему посеву кукурузы и распределению бюджета герцогства на социальные нужды — мост через Сидру облегчит жизнь жителям феода, но в виду открытия границы и сообщения с Эльзанией остро встает вопрос с дорогами, замостить бы все камнем, проложить новые пути — не моей рукой выводятся новые показатели.

Девяносто семь.

Вернуть все в начало. Хах.

Значит, все должно встать на свои места, как было до того, как в судьбу мира вмешался сюжет и Энок, этот нелепый ребенок-творец.

Эльвина на Севере, Лазар, кем бы он ни был, покинул столицу, и, что-то мне подсказывает, не горит желанием возвращаться, амбиций править у этого человека замечено не было, а Кайден вернулся во дворец, он по-прежнему наследник, теперь официально признанный Советом.

Тогда, эти три процента…что не так?

Поднимаюсь в свою комнату и запираю дверь.

— Энок, — зову тихо, сомневаясь в успехе этой затеи. — Ты мне нужен.

— Прямо так нужен? — возникает из пустоты ребенок.

От его взгляда меня пробирает дрожь. Действительно появился.

Вестимо, что все, что противоестественно восприятию, будет восприниматься с опаской и подозрением. Но, помимо инстинктов, я имею вполне разумные опасения на счет этого несовершеннолетнего бога.

— Эти показатели…они растут без моего участия. Почему?

Энок присаживается на табурет у туалетного столика и чешет бровь.

— Твое участие, Лиссандра, можно разделить на прямое и косвенное. Из-за вмешательства погрешности в это дело я не могу точно определить, но полагаю, что влияние опосредованного характера способствовало продвижению измененной версии сюжета и стабильности мироздания.

Молчу, обдумывая свои мысли.

— В таком случае, раз уж все вернулось на свои места…Почему остались эти три процента?

— Кайден — погрешность. Его влияние на жизни остальных героев истории должно быть исключено. Как только Эльвина и Лазар покинули столицу, стабильность увеличилась. Если представить мир зданием, то главные герои — это его столпы, несущие стены. Эмоции, мысли, чувства тоже несут в себе энергетический заряд. Не так много, как поступки, но они тоже должны учитываться. Погрешность нужно вычеркнуть из вычислений. До сих пор он и сам неплохо справлялся, удаляя из своей жизни и энергетического поля тех, кто ему был неугоден. Главные герои, второстепенные, вспомогательные, такие, как например, наследник из Эльзании. По оригинальному сценарию он был его союзником, но в этот раз они питают друг к другу неприязнь, о борьбе за общее дело и речи не может быть. Неназванные персонажи не входят в уравнения, поэтому значения не имеют. Как, например, этот Бенедикт и его сестра. Дренгар — сумасброд, поступает лишь согласно своей воле, он константа, ему плевать на Кайдена, ситуативного союзника. Эти три процента…

— Из-за меня, — заканчиваю мысль Энока.

Мальчик кивает, радуясь, что я его поняла.

— У тебя роль второстепенной антагонистки. Я не имею над тобой власти, поэтому ты должна действовать сама. Будешь медлить, и показатели начнут падать. Тогда конец для твоего мира станет необратим. Все усилия пойдут насмарку.

— Хочешь изолировать его на вершине? — качаю головой, не желая подчиняться. — Оставить совсем одного в этом ледяном, жестоком дворце на растерзание?

— Ни король, ни кто-либо другой не причинят твоему принцу никакого вреда, Лиссандра. Его защищает собственная воля. Даже я не могу причинить ему вреда. Не думай, что я не пытался.

Я предполагала, что мне придется его бросить, но не думала, что все сложится так. Надеялась, у меня будет время, пока Кайден освоится, окрепнет, и я найду предлог, чтобы тихо уйти.

Постичь весь замысел божества не могу, но понимаю одно — мне придется бросить Кайдена одного.

Когда-то в трудную минуту он оставил меня одну, теперь же, наступил мой черед.

— Даже если я уеду, не думаешь, что он помчится за мной, воспользуется своими силами, чтобы вернуть, или сам решит отказаться от права на трон и поселиться в герцогстве?

— Ты должна быть безжалостной и не оставить ему никакой надежды, Лиссандра.