Месть Геневису, мотив, который давал ей силу и волю к жизни в плену, то, что вело её после плена; долгожданное ожидание подходило к концу, обещалась решающее сражение…
А что, если они проиграют?
Мысль об этом внушала Килетте такой дикий страх, что разом пропадали и аппетит, и крепкий сон, и всё остальное. Килетта слишком хорошо помнила, что случилось в прошлый раз, когда она проиграла двоюродному братцу.
А случился ад. Полноценный, её личный, такой, что одной мысли о его возвращении хватало, чтобы захотеть покончить с собой. Она ведь раньше ждала его возвращения, ждала и готовилась… а теперь боится, так же страшно и нестерпимо.
В обеденную залу вошёл Корриган. Он был в уличном облачении, при оружии и в лёгких доспехах — в последнее время он почти не расставался со всем этим.
— За сегодня ещё двое, — заметил он. — Только что доложили с ворот… Назвались купцами из Фаль…
Он замялся; всё же уроженец иного мира не запомнил до конца всех местных географических названий.
— Из Фальрии, — кивнула ему напрягшаяся Килетта. — Что дальше?
— Назвались купцами оттуда, — повторил Корриган, — и сказали, будто молятся Клорасу.
Королева и её военачальник синхронно сотворили священный знак. Хм, подумала Килетта спустя две секунды после этого. И когда я стала такой суеверной? Может быть, когда вдруг осознала, что опасность никуда не уходила? Что ад может вернуться, и на этот раз спасения уже не будет?
— Но Источник Света выдал в них смертепоклонников, — со вздохом завершил Корриган. — Затем они сказали Комиссии, мол, поклоняются и Клорасу, и Анкубе — притом назвав её Его сестрой и соратницей…
— Где они сейчас? — оборвала его Килетта.
— Там же, где и предыдущие пятеро — в темнице у ворот, — пожал плечами Корриган, отстёгивая ножны и садясь за стол. Он потянулся к бокалу и бутылке с вином; кажется, для того, чтобы сообщить своей королеве тревожную новость, он бежал через весь замок, и теперь его мучила жажда.
— Хватит, — медленно произнесла Килетта, поднимаясь из-за стола. — Хватит с ними церемониться, пора это пресечь. Казнь. Публичная казнь.
— Я согласен с казнью, — согласился Корриган, осушив залпом бокал. — Но вот публичная ли?
— Да!! — в голосе Килетты звучали истерические нотки. Внешне она воплощала гнев и ярость, но на самом деле её сознание переполнял страх, даже не страх, а дикий, первобытный ужас. Она не должна проиграть! Просто не может, иначе всё вернётся, и тогда… — Мы должны показать, что не шутим! Должны дать всем прочим понять, что их ожидает, если они посмеют…
— Моя королева, — покачал головой Корриган. — Это чужеземцы. Среди них трое дворян! Ладно, купцы и простонародье, но если мы казним аристократов иного королевства, то можем нарваться на войну. Думаете, сейчас нам нужны лишние конфликты?
Килетта хотела было выпалить в ответ, что готова придушить Культ Смерти любой — буквально любой! — ценой, но замолчала. А любой ли? Она столько времени шла к тому, чтобы стать королевой, чтобы занять подобающее ей место… готова ли она пожертвовать этим всем?
— Что ты предлагаешь? — она уселась обратно и поглядела на тарелку перед собой. Что за гадость… нет, никакого аппетита, ни малейшего. Килетта отодвинула блюдо прочь.
— Они уехали сюда и не вернулись, — пожал плечами Корриган. — Дорога дальняя, а они все прибыли из-за морей. В путешествиях такое бывает!
— Не вернулись? — Килетта сощурилась. — Хочешь просто прирезать их, пока они сидят у нас в застенках, тихо и не поднимая шума?
— Именно это я и хочу сделать, моя королева, — кивнул Корриган. — А затем от всего отказываться, если прибудут послы. Мы никого не видели, и…
— Послы⁈ — вскочила Килетта снова. — Какие послы могут прибыть к нам из стран, где всем заправляют смертепоклонники? А может, они ещё и пришлют к нам послами какие-нибудь гниющие трупы, а?
Разумеется, никаких гниющих трупов в числе послов Фальрии быть не могло, и Килетта это знала. Гротлинг — тот, старый Гротлинг, до изменения реальности — был первой и единственной страной (из известных ей), где скелеты и зомби были кем-то, кроме служителей Анкубы.
Но… сейчас Килетте было не до логики и не до фактов. К тому же, после всего пережитого ни она, ни Корриган не делали разницы между гниющим трупом — и мирным обывателем, вся вина которого была лишь в молитве, обращённой к Анкубе.
— Если послы какой-то из этих стран, — прошипела Килетта, — сунутся на нашу территорию — их ждёт то же самое. Мы — Светлый Гротлинг! Наш первый и единственный жест доброй воли — это сообщение о том, что будет, если поклоняющиеся Смерти мерзавцы вступят на наши земли. Пускай внимают предупреждению или отправляются к своей демонической покровительнице!
— Мы не потянем войну на два фронта, — попытался осадить её Корриган. — Первый фронт — это Геневис, который, я верю, ещё проявит себя. Каждая из стран, с которой мы рассоримся, будет вторым, третьим и так далее…
Он покачал головой.
— К тому же, у нас в столице полно торговцев из Фальрии. Никто из них не оказывался смертепоклонником… может быть, там, как и в Санглате, просто свобода вероисповедания?
Ему всегда было тяжело это понять. Человеку, мир которого погиб, сожранный ордами зомби, уничтоженный тёмной волей некромантов, почти невозможно было представить, что же заставляет людей — обычных, простых людей, не злодеев и не убийц! — поклоняться Богине Смерти.
— Трое аристократов, — Килетта отодвинула кресло и вышла из-за стола; жаркое остыло окончательно. — Узнай, откуда они. Я напишу королям этих стран дипломатическое письмо с извинениями, в котором оповещу, что смертепоклонники, пересёкшие наши границы, нарушают законы Гротлинга и подлежат смерти. А затем…
Она покачала головой.
— Казнь. Смертельная казнь, без каких-либо украшений! Я хочу, чтобы люди — жители моей собственной страны! — видели, что бывает с такими, как эти негодяи.
Она усмехнулась.
— Ну а наше собственное подполье… то, на которое мы сделали ставку — их такие меры только подстегнут работать быстрее, и рано или поздно они выйдут на связь с Геневисом.
Килетта поглядела на Корригана.
— Выполняйте, лорд.
— Есть, моя королева, — почтительно кивнул тот.
Глава 67
Определенно, пленники
Нас грубо и с силой впихнули в тесную камеру — и, пока мы пытались встать с пола, за нашими спинами загремела решётка. Чёрт. Могли бы и повежливее, особенно с бывшим королём… И очень надеюсь, что и будущим тоже.
— Верну себе трон — казню к чертям собачьим, — проворчал я. Чушь, конечно: кто будет мстить простым стражникам, когда есть настоящий виновник всех наших злоключений?
