Ночной палач - Астер Алекс

И только немного погодя, когда она свернулась, подтянув колени к груди, дикая поняла, как он ее назвал: Айсла. Он поклялся никогда не называть ее по имени…

И все же вновь оно так легко слетело с его губ.

Айсла перенесла их обоих в комнату Грима, где он вскоре опять задремал. Каким-то чудом она смогла угодить прямиком на кровать, иначе спать бы правителю на холодном полу. Испорченная одежда Грима кучкой лежала неподалеку. Айсла подумывала даже его одеть, пока он отдыхает, но в итоге решила просто прикрыть большую часть тела темной простыней.

Медленно, как тучи рассеиваются после шторма, эликсир проникал в раны. Кожа снова отрастала. Грим все еще находился в тяжелом состоянии, но, похоже, жизни ничто не угрожает. И Айсла обнаружила в себе радость по этому поводу.

Странно: столько месяцев она желала ему смерти.

Теперь же мысли о его смерти…

Айсла сидела на краю кровати со скрещенными ногами, как Грим вдруг распахнул глаза.

В этот раз его взгляд был более настороженным и мгновенно ее нашел.

— Ты меня вылечила.

Затем Грим осмотрел себя. Приподнял простыню, а следом — бровь.

— Не первый раз. И потом… ты тоже меня лечил.

— Спасибо. — Правитель наклонился, поморщившись от усилия, и, прежде чем она успела его остановить, сделал то, из-за чего Айсла застыла соляным столпом.

Грим поцеловал ее в лоб и лег обратно на подушку.

Глядя, как он тяжело ворочается, пытаясь улечься поудобнее, Айсла посерьезнела.

— Что произошло? — спросила она и с подозрением прищурилась: — Ты что, пытался достать меч без меня?

Раны нанес дракон? Сумрачный его разбудил?

— Нет, — ответил Грим, Айсла не особо поверила, поэтому он добавил: — Я правитель сумрачных. Думаешь, единственный шанс для меня заработать раны — это прикрывать тебя?

— Именно, — кивнула Айсла, — потому что только в этой пещере ты не можешь использовать свои способности. С силой ты просто делаешь…

Девушка нарочито драматично помахала руками перед своим лицом.

— Делаю что? — вздернул бровь Грим.

— Ты понимаешь, о чем я, — замялась Айсла. — Кровь. Кишки. Тени. Смерть. И все такое.

Сумрачный вздохнул.

— К сожалению, твари, с которыми я чаще всего сталкиваюсь, не поддаются теням, смерти и всему такому.

Твари?

— Грим, что происходит в сумрачных землях? Что может быть даже теоретически настолько сильным, чтобы оставить такие раны? Зачем тебе меч?

Из ее рта вылетало слишком много вопросов, но Айсла больше не могла их сдерживать. Между ней и Гримом все изменилось. До этого она согласилась работать с сумрачным только ради его помощи на Столетнем турнире.

Теперь же… она сама хотела помочь.

Долгую минуту Грим ее изучал, а потом опустил взгляд на свои руки, с которых еще не сошли отметины от ран.

— Если я расскажу, это окажется изменой. Величайший секрет нашего народа.

— Мы тут по уши в измене.

Грим нахмурился.

— Полагаю, ты права. — Он поменял позу и поморщился. — Столетия назад, после того как были наложены проклятия, в сумрачных землях открылся разлом. Из него пошли крылатые твари. Они похожи на драконов, но мельче, их чешуя почти непробиваема. Их называют дреками, и они уже убили тысячи.

Звучало пугающе.

— Рядом с разломом живут люди?

Сумрачный кивнул.

— Рядом с отрезками, где спокойно. В прошлом столетии нападения были сосредоточены в одном участке. — Грим, измученный, потер лоб. — Когда-то давно, многие тысячелетия назад, дреки были людьми. Мой предок, Кронан, проклял своих солдат, чтобы те стали непобедимыми зверями. Кузнец изготовил для него меч, наполненный его силой, чтоб армией дреков управляли и наследники. А также… создавали новых. После смерти Кронана одна женщина, из его потомков, предсказала, что дреки приведут мир к гибели, поэтому она прокляла меч, чтобы ни один сумрачный правитель не мог им воспользоваться.

И как Грим собирался обойти проклятие? Или надеялся, что мечом для него воспользуется Айсла?

— Дреки опустошали Лайтларк и сумрачные земли. После смерти Кронана их всех загнали под землю. Теперь… они стали возвращаться.

— Итак… меч подчиняет дреков, поэтому он тебе нужен. Чтобы их остановить?

Грим кивнул.

— Мой отец был одержим идеей найти меч, — внезапно сказал сумрачный и нахмурился, сам не ожидая от себя такой откровенности.

— Зачем?

— Хотел вторгнуться на Лайтларк. С дреками это было бы просто.

Отец Грима был ужасным. Хорошо, что Грим на него ни капли не похож. Вроде бы.

Айсла задумалась…

— А какой была твоя мать?

Вопрос его, кажется, потряс. Да и сама Айсла была в шоке оттого, что его задала. Помолчав, Грим коротко ответил:

— Не знаю.

Брови девушки сошлись на переносице.

— Она… умерла? При родах?

Грим насупился.

— Нет. Сумрачные правители не берут жен. Даже не спят с одной женщиной дважды. Ну или, по крайней мере, не должны.

— Что? Почему?

— Мера предосторожности, — просто ответил он. — Любовь делает нашу силу уязвимой. Это слабость.

Айсла молча уставилась на сумрачного.

— Ты же в это не веришь?

— Верю. Если я кого-то полюблю, она получит доступ к моим способностям. Это слабость. Мои предки не желали рисковать.

Кусочки головоломки собрались воедино.

— Вот откуда очередь из женщин, — сообразила Айсла. — Желающих. Чтобы ты точно… ни с одной не переспал дважды.

Грим кивнул.

— Не то чтобы я мог их всех запомнить, но во дворце ведется запись. Опять-таки, предосторожность. Так было на протяжении поколений.

Айслу вдруг осенило.

— Ты пытаешься зачать наследника, да?

Айсла вспомнила разговор женщин про связь с правящим родом…

Грим не стал отрицать.

Айсла сглотнула.

— Значит… пока никак?

— У правителей этот процесс может занять много времени. — Грим насмешливо глянул на дикую. — Нет. Я не продолжал с тех пор, как мы заключили соглашение.

Хорошо. Если бы у него появился наследник, то Грим не смог бы принять участие в турнире.

И тем не менее девушке на ум приходила только одна причина, по которой сумрачный озаботился вопросом наследника.

— Ты думаешь, что дреки в итоге тебя убьют, — сказала она. — Поэтому пытаешься спасти свой народ от гибели.

Если Грим умрет, то уж точно не поможет ей на Столетнем турнире. Так что в ее интересах не просто найти меч… а использовать его.

Грим едва заметно кивнул.

— Это мой долг.

— А когда после турнира у тебя все-таки появится ребенок, ты все равно не хочешь знать его мать? Ты… не позволишь ей тоже растить ребенка?

— Нет, — ответил сумрачный.

«Мера предосторожности. Любовь делает нашу силу уязвимой. Это слабость».

— Звучит очень… — Айсла подбирала слово, — одиноко.

Грим скорчил рожу.

— Мне еще ни разу в жизни не было одиноко, — отбрил он.

Судя по тону, он верил в то, что говорил. И все же… всем иногда бывает одиноко.

— Может, ты пока просто не знаешь, что такое скучать по кому-то, — тихо проговорила Айсла. — Потому что недостаточно открываешься, чтобы впустить.

Грим пожал плечами.

— Неважно. Любовь в любом случае — удел дураков. Она заставляет вести себя глупо. — Правитель мрачно глянул на Айслу. — Я не собираюсь становиться дураком.

А вот Айсла поняла, что точно была дурой. Ведь его слова почему-то разбивали ей сердце.

Глава 45. Верность

— Я знаю, зачем нужен меч, — сказала Айсла Оро.

Король немедленно собрал совет.

Азул не пойдет с ними в бой, но он остался на острове, чтобы помочь любым возможным способом. Он тоже присутствовал там, в комнате совета, когда Айсла рассказала им все. Их с Гримом историю. Слова оракула. То, что у нее есть важные воспоминания.

Азул выглядел задумчивым, Зед был взбешен. Лицо Энии выражало любопытство. Кэлдер переводил задумчивый взгляд с Оро на Айслу и обратно.