Провожать нас отправились Лиху и Цер.
Эдвин выглядел изможденным и немного обескураженным. Наверное, ему тоже не верилось, что многолетние страдания его семьи закончились.
Покрытый шрамами риспи не жаловался и упорно хромал вперед. Лиху не останавливал его. А когда мы дошли до устья ручья, Цер вскарабкался на один из крупных валунов и навострил уши. Золотые глаза лиса были устремлены вдаль, а сам он был напряжен, как струна.
И его не заставили долго ждать. На противоположном берегу мелькнуло что-то белое. Мое сердце забилось чаще, когда я поняла, что это еще одна риспи. Лиса мгновенно оказалась у реки и прыжками понеслась по водной глади. Следующий прыжок вознес ее на камень, где сидел Цер. Они обняли друг друга лапами и прижались лбами. И тогда я осторожно спросила:
– Сулаки?
Риспи посмотрела на меня и прошептала:
– Спасибо, Лина. Старый договор перестал действовать. Ко мне вернулась магия, а башня перестала держать меня. Я не верила, что ты сможешь помочь. Но ты и правда освободила меня.
Больше она ничего не смогла сказать. Риспи замерли, уткнувшись в шерсть друг друга.
Лиху деликатно кашлянул и сказал:
– Я провожу вас на ту сторону реки. Держитесь.
Мы с Эдвином положили руки ему на плечи, и Так пересекли водную гладь. На другом берегу настало время прощаться. Лиху коснулся носом моего плеча и сказал:
– Помни, что ты можешь пересекать реку в любое время. Если захочешь увидеть меня, приходи в круг предков. Мама позовёт, и я примчусь. Амайя будет продолжать тебя учить в полдень каждого третьего дня.
Затем он повернулся к Эдвину и попросил:
– Береги ее.
– Непременно, – заверил его ректор.
После этого лис ушёл, а мы направились к лошади.
Когда мы вернулись в имение, завтрак уже прошёл. Госпожа Мадлен бродила по двору. Стоило Эдвину спешиться, как свекровь набросилась на него:
– Где вы были? Я чуть с ума не сошла, когда мне доложили, что ты уехал так рано, а Лина пропала! Что случилось? Почему ты так выглядишь? Ты сражался? С кем? А ещё произошло кое-что странное…
Ректор вздохнул и ответил:
– Всё в порядке, мама. Я заключил новый договор с Унэгэном. Риспи не смогут пересекать реку. Больше никаких жертв. Теперь всё будет хорошо.
Я смотрела в обескураженное лицо свекрови и чувствовала себя уставшей и голодной, но счастливой.
Эпилог
Эдвин
Первый снег в этом году лёг поздно. Шла первая неделя декабря, а дорога только подернулась тонкой белой пеленой. Жеребец шел рысью. Свернуть с дороги Эдвин не успел. Вдали показался еще один всадник, и направлялся он явно в имение. Пришлось остановиться и ждать.
Беспокойство за Лину быстро отступило. В конце концов, сейчас с ней брат. За прошедшие месяцы черный риспи стал сильнее. Сестру он в обиду не даст. Особенно в таком положении.
Эта мысль вызвала невольную улыбку. Еще шире он улыбнулся, когда понял, кто же решил навестить Рокфоссов. Вновь прибывший остановил лошадь рядом и скинул капюшон. Буйные пепельные кудри Карла Ульхена, его давнего друга, не узнать было невозможно. А также его широкую улыбку.
– Эдвин, – воскликнул Карл, – наконец-то я добрался до вас. Я был так удивлен, что ты уволился из Академии. Говорят, без тебя там снова начался бардак…
– Не маленькие, – отмахнулся Эдвин, – разберутся. У меня и здесь хватает дел.
– Ты о новом главе “гончих”? – сочувственно произнес друг. – Малец не справляется?
– И это тоже, – поморщился Эдвин, подбирая поводья. – Поговорим по дороге? Мне нужно к реке. Я о многом не мог написать тебе в письмах.
– К реке? – тут же напрягся друг. – Снова риспи, да? Роберт не привез новую жену?
– С риспи у нас теперь мир, – огорошил друга бывший ректор. – А брать новых жен нет нужды. Я заключил с Унэгэном новый контракт. И, кстати, вон там моя супруга.
Он махнул рукой и натянул поводья.
Впереди по первому снегу брела светловолосая фигурка. Двигалась она уже не с тем изяществом, что раньше – мешал округлившийся живот. Плащ Лина снова не надела. Но лисы просили не заставлять ее – и ребенка, и мать пока грел внутренний огонь. Четверть огненной элементали малышки, да еще и огненная половина самой Лины, которая с каждым днем становилась все сильнее, подавляя человеческую элементаль. Радовало то, что Унэгэн не соврал – его магия в кулоне помогала стабилизировать магию. Уроки Амайи закончились совсем недавно. Старуха обещала возобновить занятия после того, как Лина родит.
– Дочка, – вслух сказал Эдвин. – Амайя сказала, что это будет девочка.
Но Карл во все глаза смотрел вовсе не на Лину, а на ее спутника. Огромный черный лис и не подумал оставить сестру, и честно провожал ее. Только завидев Эдвина, они начали прощаться. Лиху напоследок коснулся живота Лины и помчался к реке.
Пока его жена с улыбкой брела к ним по снегу, Карл обернулся к Эдвину и обескураженно произнес:
– Мир с риспи, да? Твоя жена? Дочка? Госпожа Мадлен, наверное, будет рада… Вижу, тебе много нужно рассказать мне, дружище! Где ты повстречал эту чудесную девушку, и как смог так быстро решить проблемы рода?
Эдвин хлопнул друга по плечу и серьезно ответил:
– Я всего лишь воспользовался твоим советом, Карл. И это было самым лучшим решением в моей жизни.
