Его нежеланная графиня (СИ) - Усова Василиса

Выглядело, к слову, красиво. Да и от холода защищало очень хорошо.

— И вот тогда-то… — Лианна понизила голос до шепота. — Ты меня слушаешь? Во дворе появился Морес. Когда он увидел, что происходит, то отобрал мой шарф у Джера и пообещал, что если подобное повторится, то надерет ему уши.

— Ммм… А тебе, как понимаю, сказал, что ты замечательная?

— Не совсем так. Он, как бы, сказал это даже не мне… — Лия отвела взгляд. — Я, на самом деле, случайно услышала. Мне так не хотелось сидеть в комнате с этой Мельтс, что я отправилась побродить по замку и случайно наткнулась на Джера с Моресом.

— И что же было потом?

Девочка вздохнула.

— В общем, я спряталась за шторой, чтобы лишний раз не попадаться Джеру на глаза. Я не собиралась подслушивать, правда! Но так получилось… — Лия покусала губу. — Морес отчитывал Джера, а еще, сказал ему, что я замечательная и очаровательная юная леди. И если Джер не бросит свои глупости, то однажды пожалеет. И что Морес больше не будет выгораживать его перед графом Ормсом. Дальше я не расслышала, потому что они ушли. Но… Морес считает меня очаровательной! Это полностью его слова. Знаешь, у меня до сих пор в груди все горит и даже голова немного кружится.

Алесия неслышно выдохнула, но все же, полностью вычеркивать Мореса из списка подозреваемых не стала. Потому что рассказ Лидии про слабительные травки, Лия тоже в свое время подслушала «случайно».

— А сам Морес больше с тобой не говорил?

Ответ женщина поняла без слов, слишком уж печально посмотрела на нее падчерица.

— Ну… я думаю, что он просто был слишком занят. Ведь ему надо было помогать старому Ормсу и развлекать гостей. Так что почти все время он проводил на взрослой половине, а мне можно будет туда выходить только через пару лет. Зато… — глаза Лианны снова заблестели. — Он помог мне повязать шарф, когда отобрал его у Джера. И даже коснулся моего плеча. И знаешь, что я тогда придумала?

— Боюсь даже предположить.

— Я на следующий день специально потеряла шарф в снегу. Думала, Морес снова выйдет. А он, оказывается, уехал со всеми на охоту. Зря только мерзла весь день. — пожаловалась девочка, шмыгнув носом. — Я думала, что в следующий раз мне повезет больше, но отец увидел, как я хожу без шарфа и запретил выходить из замка.

— Очень разумно с его стороны. — Алесия внимательно посмотрела на падчерицу. На ее блестящие глаза и пылающие щеки. Да и голос девочки, к концу рассказа, звучал уже не так звонко. И по коже пробежал холодок.

Внезапно захотелось надрать уши Моресу. Хотя парень и не мог знать, куда заведет его забота.

Резко покинув свое место, Алес подошла к падчерице и коснулась ее щеки. Лия дернулась.

— Какие у тебя ледяные руки…

— Ты вся горишь.

— Я чувствую себя просто замечательно! — запротестовала виконтесса. — Только немного устала, но это ерунда. Как жаль, что ты не поехала с нами…

— Ложись-ка ты лучше в постель. — перебила ее женщина. — Обед я прикажу принести сюда.

— Не нужно. — Лия мотнула головой. — Я не голодна. Я лучше посплю немного, а вечером расскажу тебе, какие старый Ормс вырезает изо льда вазы, они стоят у них на парадном крыльце…

Наконец, виконтессу удалось уложить в постель. Несколько минут Алесия сидела рядом, вслушиваясь в тяжелое прерывистое дыхание. Хотелось верить, что все ограничится обычной простудой, но что, если начнется пневмония? Или еще какая-нибудь дрянь?

Так что лучше перестраховаться и послать за Альмой. Без ее опыта здесь точно не обойтись.

Глава 27

Неудачное решение

Подвалы, где держали подозреваемых, находились под первым этажом. И представляли собой несколько переплетенных коридоров, с отдельными закутками, которые больше походили на кладовые, чем на темницы. Половина из них даже не имела окон.

Лайон не пытался опередить хозяина замка, но и не отставал от него ни на шаг. От серых грубых камней тянуло холодом, под ногами поскрипывал песок. А затхлый запах сгнившей соломы противно щекотал нос.

— Сперва поговорим с конюхом. — тяжеловесно произнес Нортман, остановившись у крайней двери. — И, граф Бартон, хоть я и позволил вам присутствовать на допросе, не советую вмешиваться.

— Иными словами, мне отведена роль безмолвного секретаря? — хмыкнул молодой человек, подавив желание ответить более резко.

Нортман чуть поморщился и, оставив замечание без ответа, отпер дверь.

Камера, где содержался конюх, оказалась совсем небольшой. И большую ее часть занимала лежанка. Из узкого окна под самым потолком лился свет. А на табурете, служившим одновременно столом, стоял обернутый шерстяным платком чайник.

Сам парень лежал под грудой толстых одеял, насвистывая себе под нос незатейливую мелодию, но, при появлении гостей, тут же вскочил на ноги.

— Ваше сиятельство!

Нортман сделал легкий жест рукой, позволяя выпрямиться. Затем внимательно оглядел парня и только после этого заговорил.

— Думаю, тебе не надо объяснять, зачем мы здесь? Ты обвинил одного из лакеев в том, что тот намеренно испортил лестницу.

Конюх икнул.

— Своими глазами видел, ваше сиятельство. Клянусь!

— Продолжай.

На этот раз, рассказ был более связным. У парня было достаточно времени, чтобы обдумать свои слова. Когда же он замолчал, в камере на секунду воцарилась звенящая тишина.

— Почему же ты не сообщил обо всем сразу? — не выдержал Лайон.

— Дык это, а вдруг и правда был приказ? — конюх переступил с ноги на ногу. — А лезть в господские дела мне невместно.

— Значит, Торенс сказал тебе, что заморозил лестницу по просьбе графини? — спокойно подвел итог Нортман.

Парень кивнул. А Лайон вновь вскинул голову, уж не собирается ли граф Арельс обвинить во всем жену? По его лицу сложно было что-то понять.

— Уж не думаете ли вы, что…

— Граф Бартон. — осадил его мужчина. — Насколько помню, вы обещали не вмешиваться. Михаль, это все, что я хотел узнать. Но тебе придется задержаться в камере, пока я не побеседую со второй стороной.

Конюх согнулся в поклоне. О том, что придется еще некоторое время посидеть под замком, он не жалел. Да, скучновато. Зато работать не надо. А что его выпустят, парень даже не сомневался. Правда ведь на его стороне.

А вот Лайон был не слишком доволен. И когда они вышли в коридор, смерил Арельса ледяным взглядом.

— Надеюсь, вы понимаете, что моя сестра не стала бы отдавать такой приказ?

— Я собираюсь опираться не на эмоции, а на факты. И вам советую поступать так же.

Лайон в красках представил, куда собеседник мог бы засунуть свой совет. И только воспитание не позволило ему произнести это вслух. А так хотелось…

Нортман, тем временем, подошел к дальней двери.

Вторая камера ничем не отличалась от первой. Такой же чайник, груда одеял. Только лакей выглядел совсем расклеившимся. И буквально сразу бросился на колени, прося о милости.

— Ваше сиятельство, клянусь, я ни в чем не виноват. Меня оговорили!

Лайон скрестил руки на груди и посмотрел на лакея с заметным отвращением. Однако Нортман даже бровью не повел.

— Встань. — приказал он. — А теперь расскажи, что произошло. Спокойно и по порядку. Лично я пока тебя еще ни в чем не обвиняю.

— Ваше сиятельство, благодарю! — Торенс нервно дернул головой и опустил взгляд. — Это все конюх, это он облил водой лестницу, а потом объявил, что это сделал я! Мне бы и в голову не пришло… Я всего лишь жертва клеветы!

— Зачем же Михалю понадобилось тебя подставлять? — Нортман говорил спокойно, и даже дружелюбно. Это слегка ободрило парня.

— Только не гневайтесь, ваше сиятельство… — торопливо заговорил он, — Знаю, я должен был рассказать об этом сразу, но я боялся. Маленькие люди вроде меня платят за подобные тайны жизнью. Дело в том… — он судорожно сглотнул, — что ее сиятельство… ох, даже не знаю, как произнести это вслух. Словом, они давно уже состоят с этим конюхом…

— Что ты несешь? — вспыхнул Лайон. — Как ты смеешь оговаривать графиню?