Поведать о своих чувствах – как есть, ничего не скрывая.
Я ни за что бы не решилась выразить их словами. Поэтому взялась за подаренные на том свете ножи.
Смешала нежирный йогурт с томатным соусом, куда не клали сахар и ничего не жарили. Добавила немного горчицы и специй для аромата. Состав, не нарушающий диету.
Нарезала белый сладкий лук тонкими кольцами и залила уксусным маринадом. Приготовила на гриле, без масла, котлету из телятины. Своим самым любимым ножом нарезала помидор и маринованный огурчик. Если верить в то, что когда все лезвия затупятся, я умру, то сейчас, делая Милошу завтрак, я отдавала доли секунды своей жизни, пусть крохотные, но все же...
Отгоняя посторонние мысли, я вновь думала о нем. Позволяла возникать любым эмоциям от воспоминаний о времени, проведенном вместе.
Смазав половинки булочки соусом, я уложила огурчик, котлету, помидор и лук, добавила лист салата и закрепила собранный бургер шпажкой. Получилось красиво. Не могло не вызвать аппетит.
Милош сидел на веранде и терпеливо ждал – ему доложили, что я готовлю сюрприз. Увидя, что я несу, скептически приподнял бровь.
– Постой. Ничего не говори. Сначала послушай, – опередив его, я быстренько озвучила состав. – Видишь, вроде все в рамках дозволенного. Но если все-таки нет, ты должен его съесть. Это не просто завтрак.
– Вот как? Неужели приготовила его с любовью? – развеселился он. – В то, что собралась меня отравить, я предпочту не поверить.
– Не совсем... Но ты поймешь. У меня есть одна вещица... В общем, с помощью магии я вложила в него свои чувства. В прямом смысле. Чтобы не тратить время на споры и... Если немедленно не съешь, я передумаю и заберу его обратно!
– Ты права, я действительно не понимаю. Это очень важно для тебя? Чтобы я съел твое... Твой странного вида бутерброд?
– Да. Съешь, пожалуйста.
Он пожал плечами. Лениво, будто неохотно придвинул к себе тарелку. Примерился к бургеру, пожаловавшись, что это какая-то совершенно дикарская еда. Наконец откусил с краешка маленький кусочек.
– А ничего. Вкусно. Немного необычно – как тебе только в голову пришло засунуть котлету в булку! Неудобно ведь.
– Просто не привык. Ты ешь, ешь.
Он ел. Неумеючи пачкался в соусе и со страдальческим видом – заставили делать грязное дело! – вытирал лицо и руки салфеткой.
Наконец закончил. Долгие секунды просто молчал, задумчиво меня разглядывая.
– Говоришь, это то, что ты чувствуешь? – произнес, когда я уже хотела психануть и уйти.
Я кивнула. Вроде бы решилась, и идея казалась удачной, но сейчас стало неловко. Вдруг увидел что-то кроме того, что я хотела показать? Или понял неправильно...
– Я ведь тебе не безразличен. Почему не доверяешь? Разве я обидел тебя хоть раз? Или считаешь, что в чем-то обманывал?
– Откуда мне знать. Может, просто не попадался, – проворчала, отводя взгляд.
Но Милош взял меня за подбородок, заставляя смотреть в глаза. Его пальцы немножко пахли моим горчичным соусом – совершенно не подходяще для романтичного момента. Я нервно хихикнула.
– Перестань. Ведь уже рискнула сделать шаг вперёд, но если сразу отбежишь два назад, в этом не будет никакого смысла. Чего ты боишься, Лина?
– Не знаю, как объяснить... – я нервно облизала губы, и Милош не сразу отвёл от них взгляд. – Не торопи меня, пожалуйста. В смысле, вообще.
Он усмехнулся, наконец меня отпустил и напомнил, что мы уже женаты и скорее всего останемся в этом статусе. Кому-кому, а уж нам точно некуда торопиться.
– Ты сама захотела показать мне свои чувства, но я не в силах понять их причину. Будто есть что-то, что встало между нами стеной.
Не стеной, хороводом. Твоих бесчисленных баб. А меня уже однажды предавали, больше не хочу.
– Не желаю быть одной из.
– А, вот ты о чем, – он задумался, подбирая слова, и вдруг улыбнулся. – Знаешь, у меня ведь ничего такого, за что ты обвиняешь, и не было с тех пор как мы поженились. Как-то все завертелось: регата, потом моя болезнь... Да что я говорю, сама видела.
– Но был ещё период между свадьбой и стартом регаты. Когда ты шлялся непонятно где до утра.
Почему-то чем ближе он пытался подобраться, тем сильнее хотелось оттолкнуть. Уколоть словами, спрятаться за грубостью.
– Я не по этому поводу шлялся. Хотя честно скажу, возможность была, но... Как-то это казалось неправильно. Сразу после свадьбы, будто чтобы нарочно тебя унизить.
– И какой же срок считается по твоему мнению приличным?
Не выдержав, я зло рассмеялась. Надо же. Идейный бабник. Он не ответил, лишь плечами пожал.
– Ты не можешь быть одной из многих, Лина. Ты моя тихая гавань, моя семья, единственный близкий человек, который мне дорог. Там, где ты – мой дом. Не знаю, как ещё описать это чувство. Наверное, это и значит любить по-настоящему. Я...
– Я поняла, – перебила, коснувшись пальцами его губ. – И мне надо идти. По делам. И обо всем подумать.
Его губы были упругими и гладкими. Дрогнули под моим прикосновением, растянулись в улыбке, и внезапно я ощутила не поцелуй – лёгкий быстрый укус его ровных белых зубов, безупречных, как и все в его внешности и в его жизни. Все, кроме меня, разумеется.
– Иди, – сказал он, когда я отдернула руку. – У тебя всегда находятся дела. Весьма удобно за ними прятаться... Да что с тобой! Как мы будем с тобой жить, если так меня боишься?
Это он потянулся к моему лицу, может, по щеке погладить или там прядку за ухо заправить. А я не то что отпрянула – шуганулась так, что чудом вместе со стулом не упала.
Не стала уточнять, что он под "жить" подразумевал, извинилась, пообещала вернуться до ужина и поспешила скрыться в своей комнате. Быстренько переоделась и велела шофёру ехать в магический квартал.
У меня не было никаких срочных дел, просто отговорка. В столовой справлялись без меня, в ремонте сегодня перерыв – сохли стены. На время шумных и грязных работ управляющему пришлось-таки открыть зал для приемов, и он воспринял это как личную обиду, хотя понимал, что по-другому никак. Нельзя же квартирантов на стройке кормить. Ответ на мое письмо столичным магам ещё не пришел, так что искать новых работников пока было незачем.
А в магическом квартале мне всегда рады. Отвлекут веселой болтовней, поделятся новостями – я ведь с этим званым вечером всего дважды заезжала, и то ненадолго, только по делу. К тому же мне снова выдали накопителей энергии для зарядки. С тех пор как я стала работать с магами, Милош полностью переложил эту обязанность на меня. Он как раз сюда кататься не любил, и это дело было одно из немногих, которые нельзя поручить подчиненным или доверенным лицам.
Василь как настоящий друг примчался сразу же, как только узнал, что я здесь. В маленькой закусочной сразу стало шумно и тесно, словно не один худощавый парнишка пришел, а целая толпа. Чтобы не мешать Елене, я взяла кувшин морса со льдом и вывела его наружу, за столик.
– Что-то ты какая-то потерянная, – заметил он, наблюдая, как я умудряюсь пролить морс с первой же попытки. – Что у тебя там случилось?
– Да так... Письмо еще это...
– От столичных-то? Отправь к ним туда Еленку, она справится. А сама сюда возвращайся, – разом решил он все мои проблемы. – Ловко я придумал?
Угу. Кроме мелочей. Например, спросить у Елены, хочет ли она уезжать из родного города чтобы в забегаловке работать. Или кто для нее оборудует кухню и наладит поставки. Чего хочу я он и подавно не спрашивал. Но я все равно отвечу.
– Ловко. Только есть одна маленькая проблема: я больше не смогу работать здесь каждый день.
– Это почему вдруг?! – воскликнул он с таким искренним возмущением, что я не удержалась.
– Кажется, у меня роман, – пробурчала хмуро.
– Да иди ты! С кем?
– Кажется, с собственным мужем, – ответила еще тише и нахмурилась еще сильнее.
Как я и ожидала, Василя мое признание очень развеселило. Сквозь смех он заявил, что все у нас наизнанку – нормальные люди управляются с этим до свадьбы. После уже с другими романы крутят. А мне до сих пор только кажется.
