Девушки бури и тени - Нган Наташа

Пальцы короля сжались в кулаки, его лицо превратилось в искажённую маску гнева. Он опустил руки, его голос был едва слышен за бешеным рёвом толпы, и он закончил просто и сокрушительно:

– Мы объявляем Ханно войну!

Толпа взорвалась. Дарья прижала Лилл к груди, их затолкали в толпе.

Барабанный бой возобновился. Госпожа Ацзами заметила, что зрители повернулись к передней части площади, указывая туда пальцами, открыв рты в криках, заглушающих шум. В волне угольно-чёрного и огненно-малинового цветов процессия королевских солдат поднималась по дорожке в центре двора. Что-то показалось ей странным в этих солдатах, и она не сразу поняла, что именно.

Демоны в красном были солдатами, но фигуры в чёрном были шаманами. На них были только мантии, никаких кожаных доспехов и ремней для оружия, как на солдатах, и каждый из них маршировал рядом со своим солдатом, создавая чёткие цветовые линии: красный, чёрный, красный, чёрный – цвета двора.

– Встречайте лучшее подразделение нашей армии! – взревел Король. – Секта Теней!

Пока толпа приветствовала и хлопала, госпожа Ацзами замерла.

На протяжении многих лет она слышала обрывки разговоров о том, что король, возможно, создаёт какую-то другую армию. Ходили слухи о зловещей тьме в сердце дворца, о магии, которой не нашлось места для применения. Но слухи были слишком разрозненны, и со временем о них забыли. Они доходили до неё через девушек – обрывочные фразы, которые их клиенты шептали или с гордостью говорили, думая, что куртизанки слишком тупы или беспечны, чтобы запомнить. Так к ней стекалось много информации, иногда даже похожей на правду или серьёзной, но госпожа Ацзами не решалась верить всему, что говорят опьянённые похотью мужчины, когда пытаются произвести впечатление. Однако слухи подтверждались словами Кензо, который заметил нечто подозрительное в присутствии шаманов во дворце. Он выразил опасения, что, возможно, это стало одной из причин Порчи.

То было год назад. До сих пор госпожа Ацзами не знала, как это расценивать. Но при виде процессии солдат всё встало на свои места.

Каждый из шаманов был в паре с солдатом.

Подразделение армии, до сих пор полностью скрытое, известное как Секта Теней.

И Порча: земля по всей Ихаре умирает из-за какого-то масштабного искажения магии, которого все боятся.

– Госпожа!

Размышления госпожи Ацзами прервались из-за крика Дарьи. Она оглянулась через плечо и увидела Дарью и Лилл в нескольких футах от себя в окружении толпы.

– Встретимся у карет! – крикнула она. – Позаботься о девочке!

Она сама изо всех сил старалась стоять на месте в этой суматохе, но толпе не терпелось получше рассмотреть новых солдат короля. В записке говорилось о встрече "у генерала Ю". Ей нельзя уходить слишком далеко. Когда она ещё раз оглядела толпу в поисках союзника, с которым ей предстояло встретиться, в давке её схватила чья-то рука.

Рука была прохладной и покрытой чешуёй. Госпожа Ацзами резко обернулась и увидела острокостную девушку-рептилию, которая, моргая, смотрела на неё своим морщинистым лицом. Это была Кироку, горничная Наджи. Её завербовали совсем недавно, но она уже зарекомендовала себя одним из самых важных союзников во дворце.

– Маленькая птичка улетает, – прошипела Кироку под шум толпы, свирепо глянув своими полосатыми глазами рептилии.

– На крыльях златоглазой девушки, – ответила госпожа Ацзами.

Девушка-ящерица больше ничего не сказала, просто подождала, пока госпожа Ацзами вытащит маленький свёрток из-за пояса и вложит ей в руки.

Кироку быстро спрятала его.

– Мы отправляемся за ним через 10 дней, – сказала она. – Будь готова спрятать его.

– Ты приведёшь его обратно во дворец? – госпожа Ацзами широко раскрыла глаза.

– Только так и можно вытащить его оттуда незамеченным. Ты поможешь это сделать?

Ответ был только один:

– Конечно. Я что-нибудь придумаю.

– Хорошо, – кивнула Кироку, уже поворачиваясь, чтобы уйти. – Да благословит нас бог.

– Да благословит нас бог, – ответила госпожа Ацзами, хотя её голос потонул в рёве, топоте ног и копыт вокруг.

Она начала пробиваться обратно к Дарье, Лилл и остальным своим девочкам, её разум лихорадочно работал.

Король, как и ожидалось, объявил войну клану Ханно.

Через 10 дней надо вызволить Кензо из тюрьмы Лунного Озера — и в обязанности госпожи Ацзами входит спрятать его в Ночных Домах.

А где-то там, в королевстве, Леи и Майна бегут наперегонки со временем, чтобы заручиться помощью, в которой Кетаи и его союзники отчаянно нуждаются, если им предстоит столкнуться с королевской армии, ныне усиленной новым и смертельно опасным подразделением Короля, которое она только что увидела воочию.

Прощальные слова Кироку эхом отдавались в голове. Да благословит нас бог.

Госпожа Ацзами не была духовным демоном и не была воспитана таковой. Теперь, впервые в жизни, она обнаружила, что посылает молитву тем богам, которые могут её услышать, о ниспослании им немного удачи в ближайшие недели.

У неё было чувство, что это самое меньшее, что им нужно, если они хотят пережить бурю, которая, без сомнения, надвигается прямо на них.

29.

Атмосфера на корабле Амалов остаётся напряжённой и на следующее утро после ухода Меррина, а также на следующее. Трое членов Кошачьего клана занимаются управлением кораблём, болтая и обмениваясь шутками, но даже их смех не разряжает подавленного настроения, царящего среди нас. Мы с Ниттой ведём себя так, как будто Шифу Цаэня здесь нет. Хотя он пару раз пытается заговорить со мной, Нор и Лова спасают меня просьбами о помощи, в которой, как уверена, они на самом деле не нуждаются. Чтобы отвлечься от мрачных мыслей Меррина, высказанных на прощание, я целыми днями сижу с Ниттой, которая чинит нашу потрёпанную одежду, или в каюте с Озой и делаю всё, что могу, чтобы помочь ему. Он, как правило, ухаживает за Майной. С нас обоих льёт пот в спёртом воздухе тесной каюты, деревянные стены которой спекаются под яростным солнцем пустыни.

С тех пор, как Майна потеряла сознание после нашего побега с острова Чо, она до сих пор не пришла в себя.

– Я видел шаманов, измождённых и меньшими усилиями, – говорит мне Оза, когда я выражаю свои опасения во время очередного сеанса ухода. Он обтирает ей лоб прохладным влажным полотенцем, пока я делаю то же самое с её ногами. – Рано или поздно она очнётся. Но только когда будет готова.

Я не признаю, что частично даже рада тому, что она по-прежнему без сознания. Хотя, конечно, мне хочется, чтобы с Майной всё было в порядке — мне всегда будет хотеться, чтобы с ней всё было в порядке, что бы между нами ни произошло — я осознаю, что нас ждёт тяжелый разговор, и что-то подсказывает мне, что я уже не буду прежней, когда он закончится.

– А как ты? – добавляет Оза, его кошачий взгляд задерживается на моём покрытом синяками лице. – Хорошо заживает?

– Наверное, да, – я осторожно прикасаюсь к носу.

Хотя боль ещё не прекратилась, отёк определённо уменьшился, и Нитта уверяет, что нос всё той же формы, что и раньше.

Когда она сказала это, я не могла не вспомнить Бо – как бы он ухмыльнулся и добавил что-нибудь вроде того, что жаль, что мой нос не изменился.

Позже в тот же день, после ужина из овощного тажина, такого вкусного, что Нитта выпрашивает у Озы его рецепт, Нор достаёт что-то из отсека под палубой, где Амалы хранят свои припасы.

– Я только что вспомнила, – говорит она, показывая маленькую лакированную шкатулку. – Я нашла это на палубе после того, как мы спасли вас от Чо. Это принадлежит кому-нибудь из вас?

– Кажется, я видел это раньше, – Цаэнь прищуривается.

Я чуть не давлюсь чаем.

– О, это моё! – говорю я, ставя кружку и поднимаясь. – Спасибо, что нашла это, Нор.

– Прекрасная работа, – говорит она, передавая мне шкатулку. – Я собиралась поселить там своих скорпионов, если это не чьё-то ваше.