Тьма и свет (СИ) - Завгородняя Анна

Зара выдержала мой взгляд. Но было заметно – цыганка нервничает.

— Кто тот человек, убивший Малу? – спросил Шуйский, пристально глядя на старуху.

— Он где-то здесь, — прошипела Мала. – Должен быть. Но я его не чувствую! И все же, найду.

Зара на миг опустила взгляд, будто размышляя. Затем посмотрела на аллесианца.

— Я не буду ничего говорить. Это дела табора. А вы здесь всего лишь чужаки и не имеете права вмешиваться в нашу жизнь!

Анатоль наклонился к гадалке.

— Я могу позволить душе Малы разобраться с обидчиками, раз вы говорите, что это дело табора. А Мала – одна из вас, даже теперь, после смерти. Значит, она в своем праве, не так ли?

Зара завращала глазами. Она отчаянно глядела на цыган, которые пришли ей на помощь, но не смогли преодолеть магический заслон, установленный Шуйским. Кажется, старуха начала осознавать, что не в ее положении диктовать условия. Но стоило отдать ей должное: она была храброй и прятала свой страх под напускной наглостью.

— Вы лжете! Малы здесь нет.

Я покосилась на темную душу, которая от такого заявления гадалки, сразу почернела и начала меняться. Ее руки украсились опасными когтями, способными в один удар вспороть живот Заре, или перерезать горло.

Старая гадалка не понимала, что играет с огнем.

— Где твой брат, Зара? – прошипела темная, качнувшись к старухе. Та поежилась от потока ледяного воздуха – почувствовала опасность, хотя и не могла ее видеть.

— Что это? – пробормотала Зара.

— Мала хочет узнать, где ваш брат, — проговорила я, уже понимая, кто стоит за смертью моей темной спутницы. Узнать бы еще, за что убили Малу?

— Мой брат? – Брови Зары сошлись на переносице. Она оттопырила верхнюю губу, став похожей на волчицу, но миг спустя заставила себя успокоиться. – Нет его больше. Умер.

— Лжешь! – прошипела темная и бросилась на гадалку. Я успела только глазами моргнуть да сообразить, что вот она, пришла смерть к Заре, когда Анатоль произнес какие-то слова, резко вытянул в направлении темной руку и полоса света, похожая на хлыст, обвила тело Малы, остановив ее за секунду до ошибки.

— Мала говорит: вы лжете, — обратилась я к Заре, стараясь не обращать внимания на яростные попытки темной освободиться из светлого плена. Впрочем, сопротивлялась Мала недолго. Несколько секунд и душа, смирившись, повернула голову к аллесианцу, проговорив: — Отпусти. Я не причиню этой гадине зла. Хотя она заслужила.

— Возможно, — согласился Анатоль и шевельнул пальцами. Хлыст из света тут же затянулся в его ладонь. Шуйский встряхнул кистью и опустил руку. – Но не тебе решать ее судьбу. Эта женщина не стоит того, чтобы ради нее гореть в геенне огненной.

Зара прекрасно слышала слова Шуйского. Наверное, в тот миг она осознала, что мы говорим правду. Что Мала здесь.

— Скажи этой ведьме, — попросила меня темная, — что это я подарила ей амулет, который она отдала Алмазу. Пусть вспомнит.

Я передала слова Малы, и на лицо гадалки набежала тень. Она вздрогнула, затем посмотрела вокруг, будто пытаясь разглядеть темную душу. Когда же ей это не удалось, Зара вздохнула и сказала:

— Я не обманула вас. Мой брат, Лачи, умер. Прошло всего три месяца после того, как он убил Малу.

Темная душа насторожилась.

— Как сдох этот мерзавец? – спросила она с придыханием.

— Наверное, его наказали боги, — продолжила Зара. – Мы ехали табором на новую стоянку, когда лошадь, та, что принадлежала Мале, понеслась.

— Мой Баро! – прошептала Мала, меняясь в лице.

— Чертов конь сбросил Лачи, а затем затоптал. Никто ничего не смог сделать, — сокрушенно покачала головой Зара. – Вот как бывает: брат убил Малу из-за ее коня, лучшего в нашем таборе. А конь убил Лачи и все, что от него осталось – дочь и Алмаз.

Я едва не задохнулась от ужаса.

Это что же получается? Малу убили из-за какого-то коня?

Нет, я, конечно, знала, что цыгане сходят с ума по лошадям, ценят их на вес золота… Но чтобы убить за жеребца человека? Нет, для меня это было немыслимо.

— Что с Баро? – спросила Мала.

— Вы что, убили женщину из-за коня? – озвучил мои мысли Мамаев. Лицо у великана при этом было красным от ярости.

— Из-за жеребца, — поправила мага Зара. – Вы не понимаете. Вы не цыгане. – Гадалка качнула головой. — Какой это был жеребец! Всем жеребцам жеребец! Кто только не просил у глупой Малы, чтобы продала его! Да она могла бы озолотиться, так нет. Держалась за своего Баро, словно тот был ей сыном.

Я посмотрела на темную душу. Она по-прежнему ждала, чтобы я задала вопрос гадалке.

— Что стало с Баро? – спросила у Зары.

— Ничего. Мы его продали, чтобы устроить поистине королевские почести для моего дорогого брата…

Мала опустила взгляд. Затем подняла голову, еще раз посмотрела на Зару и, развернувшись, полетела прочь.

Я пошла за ней, пораженная открывшейся правдой.

Убили… Из-за коня.

Да каким бы прекрасным не был этот жеребец, не стоил он чужой жизни!

Остановившись, я обернулась на Шуйского. Анатоль несколько секунд смотрел на Зару, затем сказал:

— Мне вас жаль.

— Себя пожалей, — огрызнулась гадалка.

— Там, куда вы попадете после смерти, вы не раз пожалеете о том, что не остановили брата, — произнес Шуйский.

— Я ее не убивала! – рявкнула цыганка.

— Вы так считаете? – только и спросил аллесианец. Затем он поднял руку, щелкнул пальцами, разрушая магическую защиту. Тут же к гадалке бросились цыгане. Несколько мужчин, вооруженных кто вилами, кто хлыстами, встали у нас на пути.

— Бабушка, ты в порядке? – услышала я голос мальчишки Алмаза, но не обернулась, посмотреть, что происходит за спиной. Я шла за Малой. А она летела вперед, ссутулившись и словно постарев, если только можно так выразиться в отношении призрака.

Не знаю, что угнетало темную душу: факт несостоявшейся мести, или разочарование оттого, что отступилась от своей цели, ради которой существовала на этой земле.

Мамаев вышел вперед, грозно двинувшись на цыган. Те увидели великана и расступились, хотя глядели хмуро и опасно. Наверное, не решились связываться с магами. А может, табор остановило то, что Зара не пострадала?

Не знаю. Но так или иначе, из табора мы вышли целыми и невредимыми.

Мала первой забралась в экипаж и затихла, что для нее было удивительным. Когда я села рядом с душой, то не выдержала, сказала:

— Ты правильно поступила, Мала. Эти люди, эта Зара, они не стоят твоей души.

— Мне, наверное, пока уходить, — ответила она. – Баро отомстил за меня. — Ее глаза вспыхнули алыми углями и погасли. – Надо же…

Агенты по одному забрались в карету. Кучеру было велено трогать. Несколько минут в салоне царила полнейшая тишина, затем Степан нарушил молчание:

— А конь-то молодец!

Мала криво усмехнулась. Жаль, анимаг не мог увидеть ее реакцию на его слова.

— Он был мне дорог, потому что достался от сына. Хороший конь. Верный. А Лачи все просил, чтобы я его продала, а деньги отдала барону. На самом деле, он себе хотел жеребца. Так хотел, что однажды ночью во время стоянки, ударил меня ножом в спину, когда сидела у костра и курила трубку. – Темная душа вздохнула. – Зара меня отвлекала разговорами, чтобы позволить брату подобраться ближе. А затем она смотрела, как он убивает меня. Да только не добил. Снесли в канаву подальше от табора. Думали, что мертва, но нет. – Глаза Малы опасно сверкнули. – Я почти сутки лежала там и медленно умирала. Никто не проехал мимо. Никто не нашел меня и не помог. Я даже кричать не могла. Только стонала тихо от невыносимой боли. А затем боль исчезла. Я уснула и проснулась тем, кем ты меня видишь. – Цыганка посмотрела в мою сторону.

— Мне так жаль, — прошептала я, чувствуя, как сердце сжимается от боли за призрака.

— Немудрено, что она стала темной, — произнес Поликарп.

Мала снова вздохнула, затем взлетела, просочившись через потолок экипажа, и исчезла. Я начала было волноваться, да только Анатоль тихо заметил: