Нет. Я должна быть твёрдой, как кремень. Дракон бы не размяк, как я. Он бы использовал всё для достижения своей цели.
А у меня теперь аж две причины вырваться из-под гнёта местных традиций и предубеждений.
Сын и дочка.
– Сделаем всё, чтобы люди поняли – больше за счёт здоровья старых дев они наслаждаться сытой жизнью не будут, – твёрдо отвечаю я, глядя Зоряне в глаза.
Норд будет в бешенстве.
Пока мы с Зоряной идём обратно к Есении и Орму, она мне рассказывает, что Рада не смогла прийти на ярмарку, потому что заболела. У неё слабость, ей тяжело дышать, лекарь Хаук осмотрел бедняжку, и он буквально убеждён, что дело в ядовитых парах фабрики, которыми она дышала годами. А похолодание всё усугубило.
Это ещё больше укрепляет во мне мысль, что мы с Зоряной поступаем правильно, не ожидая подачек от Рагнара, а борясь за жизни старых дев здесь и сейчас.
Есения совсем расцвела, строя глазки молодому воину. Я знаю, что Радик с тех самых пор, как мы его выгнали, не появлялся у неё в доме, думая, что наказывает Есю. Только вот она очень рада этому, хоть и волнуется теперь, что озабоченный гад не выделит её сестре приданное, как обещал.
А я надеюсь, что у них с Ормом что-то получится. Он сможет защитить её от Радика, и парень он неплохой, сестре Еси тоже поможет, я уверена.
Но если мы не изменим местные порядки, Есения так и останется любовницей. Ей не стать женой. И однажды Орму надоест быть привязанным к землям безмужних и вряд ли его можно будет в чём-то обвинить.
– Анна, хочешь попробовать? Как же вкусно! – Есения улыбается и протягивает мне деревянную пиалу с чем-то горячим и душистым – кажется, это томлёная пшённая каша с ягодами и мёдом.
– Спасибо, – улыбаюсь я, принимаю пиалу и пробую. Каша сладкая, тёплая и чуть вяжет на языке.
Есения сияет, на её щеках горит румянец, глаза блестят. Я вижу, как Орм смотрит на неё – с тем самым выражением, которого у Радика никогда не было. Без вожделения, без корысти. С теплом. С настоящим интересом.
– Пойдём-ка прогуляемся, Зоряна, – я тяну подругу прочь под одобрительный прищур Есении.
– Стойте, лира Анна! Я с вами! Мне же нельзя вас оставлять… – Орм сразу бросается нам вдогонку.
– Стой ты, – шикаю на него я, а потом указываю на открытую таверну на углу. – Мы побудем там, сядем и будем на виду, а вы тут воркуйте. Купи Есении бусы, выпейте чего-нибудь горячего.
Орм слегка тушуется, видно, что чувство долга не даёт молодому мужчине расслабиться, но я вижу – мысль побыть ещё немного наедине с Есенией побеждает.
Он мнётся, кашляет, отводит взгляд в сторону, как мальчишка, пойманный на шалости, а потом всё-таки кивает:
– Ладно… Только полчаса.
– Час. Мы с Зоряной поедим и выпьем чаю, к тому же ты нас будешь видеть, мы сядем с самого краю.
Спустя несколько минут мы уже сидим за одним из столиков под открытым небом. Нам сразу подают травяной отвар, чтобы согреться.
Прямо у нас на глазах две поварихи жарят лепёшки с тмином и чесноком, варят похлёбку с копчёной уткой, а сбоку на углях шкворчит огромная сковорода с ломтями картофеля и солёными грибами. В воздухе пахнет жареным тестом, дымом и чем-то сладким – возможно, медовухой.
Людей много, холода никто не боится, местные привыкшие.
Вдруг становится как-то тихо, я поворачиваю голову и вижу Радика, а с ним ещё троих мужчин. Они пьяны. Один из дружков Радика выделяется статью и ростом. У него длинные светлые волосы чуть ниже плеч и надменные голубые глаза.
Я быстро отвожу взгляд, когда Зоряна под столом хватает мою руку.
– Нам лучше уйти, – шепчет она.
– Почему? – тихонько спрашиваю я.
Радика я больше не боюсь. Таких как он вообще вредно бояться, они наглеют и становятся неуправляемыми. Я больше не бедняжка без друзей, обвиняемая в преступлениях против будущего князя. Я кандидат в наставницы, а Радик тот, кто угрожает землям безмужних, покупая девушек и избивая их. Я ещё помню синяки Есении.
– Это Светозар, – на лице Зоряны появляется отвращение и страх. – Раньше он был правой рукой прошлого князя. Ходят слухи, что он его внебрачный сын. Наглый и беспринципный. Его боятся даже стражники. Он может улыбаться и подавать руку женщине, а через минуту отдать приказ притащить её в свои покои и изнасиловать. Но никто никогда не смел жаловаться на него.
Ужас, настоящий зверь.
Я снова бросаю короткий взгляд на Светозара. Если он действительно внебрачный сын прошлого князя, то он должен ненавидеть Норда. Ведь военачальник убил его отца.
Что-то в чертах Светозара кажется мне знакомым, но я не понимаю, что именно. Скорее отвожу глаза, пока он не заметил моего пристального внимания. Только вот его замечает Радик, который останавливает на мне полный неприязни взгляд.
Отвлекает его какой-то мужчина, сидящий в компании своих друзей. Он встаёт и поднимает кружку к небу.
– За нового князя, пусть Морена обратит от него свой взор, и его преследует удача в делах и битвах! – громко провозглашает мужик, и его голос, полный задора, разносится по округе.
– За нового князя Норда! – поддерживают его другие.
Радик морщится, будто выпил чего-то кислого, а вот в глазах Светозара появляется лютая ярость. И я вдруг понимаю, кого он мне напоминает.
– Неужели он сын Дарины и прошлого князя? – шепчу я Зоряне.
– Давно ходили такие слухи, да кто ж их подтвердит.
Светозар подходит, хватает незадачливого мужика за шкирку и стаскивает со стула. Бедняга падает на задницу и замолкает, он не видел Светозара, иначе бы скорее всего промолчал.
– Что ты сказал, ублюдок? – рычит Светозар. – Значит, чествуешь убийцу и захватчика?
Мужик молчит и смотрит на напавшего, испуганно хлопая глазами. Я вдруг вижу, что глаза Светозара становятся по-драконьи узкими.
В Мраколесье почти нет никого с драконьей кровью, а если и есть, то кровь эта слаба. Так мне говорили в храме, когда я осторожно пыталась что-то выспрашивать, чтобы не вызывать подозрений. Светозар – первый местный дракон, которого я здесь вижу. Остальные были пришлые.
– А вот и чествуем, – набирается смелости какой-то худой мужичок, сидящий за тем же столом. – Он, между прочим, многое для нас сделал, хотя даже князем ещё не стал! У моей жены на ткацкой фабрике установили обогрев по его указу, представляете! Они там годами мёрзли и болели, а теперь хоть руки не синеют, – продолжает мужичок, не замечая, как закипает Светозар. – А ещё пайки новые выдали. И лечить стали бесплатно – это ж впервые за столько лет! Лекарям теперь из казны будут платить, представляете?
