Урожай Смерти (СИ) - Магнус Гэвин

Я поднял руку в латной перчатке, закрывая глаза. И ударил пожирателем жизни, собрав в кулак всю свою силу и волю.

Интерлюдия.

Мастер Эскилион, один из трёх полноправных мастеров культа смерти, а также по совместительству самый молодой лич в истории королевств сидел в своей собственной маленькой палатке, медитируя.

Несмотря на присвоенное ему звание, юноша, на самом деле, прекрасно осознавал двойственность своего положения в культе и не испытывал за это гордости. Однако решимости ему было не занимать: и молодой мастер всерьёз намеревался однажды доказать всем, что достоин даже большего. Пускай ему теперь недоступны привычные развлечения — разве это высокая цена за вечность впереди и невероятный скачок в силе?

Хотя большая часть лагеря уже начал отходить ко сну, молодой лич намеревался использовать своё преимущество перед живыми, тратя ночное время на тренировки. Возможно, он был не так уж и хорошо в искусстве огня, раз уж его выгнали из ордена, но время и упорство может этот поправить.

Три небольших огонька, висевшие в воздухе внутри палатки внезапно погасли, а сухие, тонкие веки юноши внезапно резко раскрылись, показывая светло-серые, слегка светящиеся глаза с лёгкой серой дымкой.

Эскилион нахмурился, прислушиваясь к себе. Нет, ему не показалось: где-то совсем недалеко только произошёл мощнейший всплеск смерти. Такой, что даже неопытный мастер вроде него способен ощутить его за мили. И это выдернуло его из медитации, сбивая концентрацию на преобразовании нейтраля смерти в огонь.

Вынырнув из палатки, молодой мастер с любопытством осмотрел темноту лагеря. Вообще-то, согласно классическому ритуалу, поднятые из мёртвых мастера смерти должны неплохо видеть в темноте… Однако Эскилион, к его глубочайшему сожалению, похвастаться подобным не мог. Впрочем, ему стоило благодарить судьбу за то, что он вообще всё ещё остался в этом бренном мире: при взгляде на безмолвную нежить, что получилась из других участников ритуала юношу до сих пор передёргивало. Ни единого проблеска разума в глазах…

В лагере наблюдалось оживление. Несмотря на поздний вечер, множество солдат тихо обсуждали какую-то новость, а гвардейцы и числа наиболее родовитых, похоже, толпились на окраине леса, где остановилось продвижение огненного вала, и активно за чем-то наблюдали.

Молодой культист задумался, где мы ему разузнать в чём дело. Его статус в армии был, мягко говоря, спорным. Все члены культа смерти, пусть и формально, считались заключёнными на службе короны, и это вызывало пренебрежительное, если не презрительное отношение людей. Полноправным мастером его тоже никто не считал… Вряд ли кто-то из стихийников или офицеров ответил ему, в чём дело, а значит, стоит обратиться к собственному начальству.

Официально Эскилион числился в армии как слуга лорда Элдриха. Неофициально — находился здесь как соглядатай и человек мастера Улос, приставленный на случай, если повелителю нужна будет помощь одного из адептов культа смерти. Сам юноша при случае надеялся предоставить на суд господина одно из своих изобретение: кто знает, может и его придумки на что-то сгодятся?

Решительно кивнув самому себе, мастер Эскилион направило прямо к древнему королю. Вообще-то, найти отдельного командира в лагере стотысячной армии — задача непростая, но у адепта смерти было своё преимущество: нежить он уже научился чувствовать издалека, и потому молодой мастер решительным шагом направился в сторону своего непосредственного командира, который нашёл совсем недалеко в лесу, чуть издали наблюдая за тёмной прогалиной впереди.

Наглухо закованный в латные доспехи скелет неподвижной фигурой возвышался рядом с мёртвым деревом, скрестив руки на груди. Рядом на земле можно было заметить бурые пятна крови: похоже, кто-то совсем недавно протащил рядом крупную тушу какого-то животного.

— Лорд Элдрих, могу я узнать, что случилось? — вежливо кашлянул Эскилион.

Багровые огоньки в прорезях шлема с лёгкой иронией скользнули по культисту, но в следующий миг устремились обратно в ночную темноту.

— Тоже почувствовал? — проскрипел скелет. — Да, это сложно пропустить. Что ты сам думаешь, малыш?

— Я чувствую мощнейшие выбросы смерти чуть поодаль. Они то затухают, то вновь вспыхивают. — сосредоточился на своих ощущениях Эскилион. — Это похоже… Похоже на жертвоприношение! — воскликнул юноша, вспомнив ритуал на севере. — Как будто кто-то приносит множество живых существ в жертву, поглощает их силу, а затем делает это вновь и вновь!

— Верно. — степенно кивнул лорд Эдрих. — А теперь смотри внимательно.

Тяжёлая рука в латной перчатке легла на плечо юноши, и он почувствовал грубый, мощный толчок силы смерти, словно в него впихнули проклятье. Глаза резануло болью, но в следующий миг непроглядный ночной сумрак словно взрезали краски.

Чёрная тьма вокруг окрасилась в серые цвета. Ещё живые леса расцвели слабым, бледно-зелёным оттенком, который становился гуще и темнее, если смотреть в глубину. Фигуры мастеров огня в лагере запылали багровым протуберанцами пламени, а фигуры солдат и гвардейцев — зелеными факелами различной интенсивности. Где-то с краю столпотворения, наблюдавшего за королём, можно было заметить редкие сине-голубые вкрапления мастеров водной цепи. Но самое интересное лежало впереди.

Следом за редкой полосой обожжённых, не догоревших деревьев была мертвенная серая пустота, вдалеке которой можно было различить огромное чёрное облако, почти полностью скрывающее изредка проскальзывающую в нём человеческую фигуру. Со стороны могло показаться, что человек мёртв: ни одно живое существо не может выдержать подобный поток смерти!

Но редкие яркие зелёные искры, проскальзывающие в этом бурном клубящемся чёрном облаке ясно доказывали Эскилиону обратное. Импульс! Мощная волна смерти чёрной тенью окрашивает серый мир в тёмные цвета, стоящих спереди гвардейцев покрыться мурашками. А затем от огромного чёрного облака отделяется поток антрацитово-чёрного тумана, который, словно яростная змея, бросается в сторону нетронутого леса. Зелёные огни многовековых деревьев гаснут в одно мгновение, а многометровые стволы осыпаются страхом. Новые потоки чёрного дыма выстреливают в разные стороны стороны, и вот уже сотни метров леса вокруг повелителя смерти опадают невесомым пеплом. Чёрная смерть извилисто пожирает всё живое вокруг, стремясь рвануться дальше, вглубь леса: но чья-то незримая воля упрямо разворачивает потоки, заставляя их вновь и вновь вернутся к истоку и отдать свою силу. Импульс! Новая волна смерти проходится по уже мёртвой земле…

— Что он делает? — поражено прошептал Эскилилон.

— Его Величество не устроили темпы нашего продвижения. — фыркнул скелет. — И король решил ускорить его. Своими методами.

— Я никогда не видел и даже не слышал о проклятье, способном обратить в прах сотню метров леса за одно мгновение. — покачал головой молодой мастер. — Мастер Улос никогда не рассказывал о чём-то подобном.

— Это высшая магия смерти. — проскрипел Элдрих после короткого молчания. — Я и сам не знаю, откуда Горд его взял. Это явно не его изобретение, я уверен. Я достаточно долго и упорно изучал искусство смерти, чтобы уметь отличить личные изобретения нашего короля от иной, неведомой мне школы, которая порой проскальзывает в его действиях. Проклятье, которое ты видишь, называется пожирателем жизни: я тоже им владею. Оно работает сродни яду, что пожирает свою жертву, становясь сильнее и сильнее. Пожалуй, это самый могущественный приём из всех, что я знаю, но и самый опасный: стоит мастеру смерти лишь на миг утратить контроль над пожирателем жизни, и всё живое вокруг обратится в прах, и этот смертельный яд не остановится, пока не упрётся в какие-нибудь голые скалы.