Вторая жена господина Нордена. Книга 3 (СИ) - Лакруа Катя

— Вы куда-то уходите?

Тихий голос Полины прозвучал так неожиданно, что я невольно дёрнулся, и ключи вместе с кристаллом, отпирающим ворота, со звоном упали на пол. Я резко обернулся, глядя на девчонку: она успела пройти до середины коридора, а я даже не расслышал шагов.

— Вам что-то нужно? — спросил я, внимательно разглядывая её. — Плохо себя почувствовали?

— Нет, просто… — Полина замялась и разгладила подол платья. — Стало интересно, куда вы идёте.

Давно, очень давно я ни перед кем не отчитывался в своих действиях… Только Лина имела право спрашивать, куда я иду, зачем и когда вернусь. И сейчас что-то глубоко внутри воспротивилось подобным вопросам. Но и отчитывать девчонку за излишнее любопытство не время.

— А какие предположения у вас на сей счёт? — хмыкнул я и повесил на дверь кухни полог тишины.

— Неужели в бордель? — спросила она и потупилась, снова пряча улыбку. Что на неё нашло? Хотя… пусть уж лучше шутит, даже так неуклюже. Это лучше, чем её потерянный и несчастный вид. Я с трудом подавил желание улыбнуться в ответ и с серьёзным видом кивнул.

— Вы совершенно правы: каждый четверг я хожу в бордель с торжественным визитом. Наверняка вам говорили, что я завсегдатай подобных мест.

— Ах, вот как? Кажется, мне и в самом деле что-то такое про вас рассказывали… — Полина оставила в покое платье и закусила кулак, явно пытаясь не смеяться в голос.

— Так-так, это уже интересно.

— Хотите сказать, что это неправда, и вы не ходите в такие места?

— С тех пор, как я женат на вас, и мысли такой не возникало, — совершенно искренне сказал я и присел, чтобы поднять ключи.

Полина улыбнулась и поковыряла пол носком тапочки.

— Не думала, что настолько вам нравлюсь.

Я зажал связку в руке, но не спешил подниматься на ноги. Нужно сказать Полине что-то хорошее. Вдруг это поможет ей поскорее прийти в себя? Или хотя бы просто порадует. Но язык не желал слушаться. Этим я будто предам память Лины. Да и как-то слишком уж резко я стал относиться к девчонке с симпатией.

— Я ведь женился на вас, — наконец выдал я. — Так что, разумеется, вы мне нравитесь. Да и разные нелепые слухи надоели. А разве может приличный мужчина, тем более женившийся совсем недавно, позволять себе ходить по злачным местам и изменять законной супруге?

Полина вдруг как-то разом съёжилась. Видимо, вспоминает своего вероломного жениха. И подобные грустные воспоминания ей точно сейчас вредны. Надо срочно перевести тему.

— В общем, если вам в самом деле так интересно всё обо мне знать, то я собираюсь лишь дойти до гаража и взять оттуда ящик с инструментами, чтобы починить дверь. Такой ответ вас устраивает больше?

Девчонка тяжело вздохнула. От весёлости и следа не осталось.

— Извините, я не хотела показаться навязчивой… Не знаю, что на меня нашло. Просто очень не хочется оставаться одной в комнате. Мне… не по себе из-за того, что ничего не помню.

Я отвернулся, чтобы она не увидела в моём взгляде жалость и раскаяние. Знала бы она, кто на самом деле во всём виноват…

— А можно мне… выйти с вами в сад? Я хотела сделать это до ужина, но Нэйлия сказала, что там сыро, я могу простудиться… Нужно дождаться вас, и если вы разрешите…

— Элианна, послушайте. — Я наконец выпрямился, продолжая всё сильнее сжимать в руке ключи. — На сей раз я согласен с Нэйлией. Не думаю, что это хорошая идея. Вы ещё очень слабы, в саду в самом деле сыро и прохладно. Да и я только заберу инструменты и сразу вернусь.

Полина посмотрела на меня с тоской, но спорить не стала: кивнула и уставилась на свои домашние тапочки. Вернее, на тапочки Элианны. Надо бы, наверное, купить ей собственные вещи. Но об этом подумаю потом.

— Посидите пока у себя, отдохните, — прибавил я. — Так вы быстрее наберётесь сил и сможете гулять в саду хоть целыми днями.

— Хорошо, — еле слышно пробормотала Полина. Кажется, она сейчас опять расплачется.

— Только, прошу вас, не расстраивайтесь. Завтра вы точно сможете пойти в сад, а когда я вернусь со службы, обещаю отвести вас прогуляться по нашему кварталу. Договорились?

— Как скажете, — не поднимая головы, кивнула она, развернулась и быстро зашагала в сторону своей комнаты.

Кажется, всё-таки не договорились. Ладно, пусть порыдает в подушку. Неизвестно, что лучше для возвращения памяти: спокойствие и забота или такие вот встряски. Я снял с двери кухни полог тишины и, вздохнув, вышел за дверь.

В саду неприятно и сумрачно, вывороченные кусты смотрятся жутковато. Завтра нужно будет уничтожить их магическим огнём, чтобы не портили вид. Нечего Полине делать здесь сейчас, и пусть не обижается.

Я направился к гаражу, невольно ускоряя шаг. Не нравится мне то, что чувствую. В присутствии Полины становлюсь каким-то слишком сентиментальным. Если так и дальше пойдёт, скоро девчонка из меня верёвки вить начнёт, а этого допустить нельзя. Да, ей не повезло оказаться в нашем мире и быть выданной за меня замуж под видом Элианны, но я и так делаю для неё, что могу. Нельзя слишком сильно проникаться к ней сочувствием.

Да ещё эта дурацкая тема про бордели… Надо же было Полине так пошутить! Когда я думал про брак с Элианной, сразу принял решение, что близость между нами будет случаться только по необходимости, и спустя некоторое время, когда все устанут перемывать мне косточки, обсуждая новый брак, я просто продолжу пользоваться услугами шлюх. И хотя сейчас ничего вроде как не изменилось, и я не собираюсь трогать Полину, мысли о борделях вызывают едва ли не тошноту. Что за ерунда? Как будто я разрушу тем самым хрупкое доверие Полины…

И всё это совершенно противоречит принятому мной решению держаться от неё как можно дальше. С другой стороны, пока Полина толком ничего не помнит и не понимает, моя холодность сделает только хуже. Так что для начала нужно дождаться, когда к ней вернётся память.

Ну точно, пора брать себя в руки. Выздоровеет ли девчонка или нет, отправлю я её домой или она останется здесь навсегда, она не нужна мне в качестве полноценной жены. Пусть служит прикрытием и защитой от сплетен.

Я отпер дверь и вошёл внутрь, щёлкнув выключателем. Прислонился к стене и прикрыл глаза. Все открытия, свалившиеся за какие-то сутки, кажется, перевернули жизнь с ног на голову. Будущее снова стало неопределённым, и мне снова неуютно. Нужно многое пересмотреть и перестроить, а я даже не знаю, с чего начать.

В ушах тоненько зазвенело, глаза будто подёрнулись пеленой, тишина начала давить. Я сполз по стене и закрыл голову руками. Это всего лишь очередной приступ паники. Я пережил их уже столько, что давно сбился со счёта. Скоро полегчает… Меня начало трясти. Эксерс в таких случаях велит первым делом выравнивать дыхание.

Один, два, три… На висках выступили капли пота, рубашка, кажется, тоже намокла. А может, это просто ощущение… Шум в ушах усилился, виски сдавило болью, по телу разлился безотчётный страх, а перед глазами встали искажённые предсмертной мукой лица родных. Я сильнее сжал руками голову и зажмурился. По спине пробежал холодок, страх нарастал.

Сколько я так просидел, не знаю. Кажется, будто несколько часов, но от Рониэля знаю, что подобные приступы длятся считанные минуты. В конце концов, страшные видения исчезли, как и ужас. Шум в ушах затих, тишина перестала быть ощутимой. Я, кажется, только сейчас вспомнил, что нужно дышать. Медленно вдохнул и выдохнул. И снова, и снова. Несмотря на жуткую слабость, кое-как встал, держась за стену.

Надо собраться. Третий приступ за сутки. Хотя ничего удивительного: я потерял много силы при чтении сознания, потом переволновался за Полину… Это вполне закономерная реакция. Может, Эксерс и прав, и мне стоит заняться своим здоровьем. Что ж, физический труд, пожалуй, лучше всего ставит мысли на место. Я прошёл вглубь гаража и снял со стеллажа ящик с инструментами. Вышел в сад и ещё немного постоял, вдыхая пропитанный влагой воздух.

Прохладный ветерок забрался под промокшую от пота рубашку, и я невольно вздрогнул. Полину в сад не пускаю, чтобы не простудилась, а ведь и сам могу слечь. Сейчас это точно было бы лишним. Я запер гараж, подхватил ящик и быстрым шагом вернулся к дому. Входная дверь слегка приоткрыта. Очень интересно. Зато отчётливо слышны голоса Нэйлии и Полины.