Князь: Попал по самые помидоры (СИ) - Фокс Гарри

— Не так быстро, стерва. Ты будешь отплачивать за своё предательство долго. Очень долго. Каждой ночью. Каждым вздохом.

Я выдохнул, глядя в потолок бани, где клубился пар. Чувство странного, могущественного удовлетворения медленно разливалось по телу.

— Ну, отлично, — пробормотал я сам себе. — Нечего моим сучкам против меня идти. Усвоят наконец.

И тут в моей голове, словно отголосок другого, более изощрённого кошмара, всплыл образ. Черные волосы, фиалковые глаза, обещание неземного наслаждения. Роксана.

Даа… — мелькнула мысль, быстрая и наглая. — Вот ещё её бы. Но это… это когда я захвачу всю страну. Как приз. Как высшую награду.

Улыбка тронула мои губы — хищная, полная новых, опасных амбиций. Война только начиналась. Но и награды, как выяснилось, могли быть самого разного калибра.

* * *

Райский сад. Вернее, то, что от него осталось после последнего приступа ярости богини. Воздух звенел, как натянутая струна, а от перламутровых светил на небе откалывались осколки и таяли в воздухе, словно снежинки.

Роксана носилась по опустошённому лугу, вырывая с корнем последние уцелевшие цветы и швыряя их в искривлённое пространство. Её идеальная причёска была растрёпана, фиалковые глаза метали молнии чистейшей, неконтролируемой ярости.

— О ЧЁм ЭТОТ ПЁС ДУМАЕТ⁈ — её рёв сотрясал основы реальности. — МЕНЯ ТРАХНУТЬ⁈ МЕНЯ⁈ БОГИНЮ! ВЕРХОВНУЮ ПРЯДИЛЬЩИЦУ СУДЕБ! ЭТУ… ЭТУ ГРЯЗНУЮ ОБЕЗЬЯНУ С ЕГО СМЕШНЫМ ОГНЕСТРЕЛЬНЫМ ПРИСПОСОБЛЕНИЕМ!

Она схватила свой хрустальный кубок и швырнула его в пруд, где тот тут же превратил воду в пар с громким шипением.

— Может, лучше меня? — тихо, почти мечтательно прошептала нимфа, закусив свою полную губу и не сводя восхищённого взгляда с дымящейся чаши, где был запечатлён Артур во всей своей «имбовой» славе. Её пальцы невольно поигрывали прядью волос цвета морской волны.

Роксана услышала. Она замерла и медленно, очень медленно повернулась к нимфе. Её лицо исказила маска такого бешенства, что даже воздух вокруг затрепетал.

— ВОТ ЖЕ МРАААЗЬ! — проревела она, и от её крика с ближайшего мраморного изваяния осыпалась крошка. — ТЕБЕ ПИЗДЕЦ! Я ВЫЗОВУ… ВЫЗОВУ ХУДШИХ СОЗДАНИЙ ИЗ ПУСТОТЫ! Я ОБРУШУ НА ТЕБЯ ВСЕ ИМПЕРИИ ОДНОВРЕМЕННО! Я ВЫСУШУ ВСЮ ЕГО ДРАКОНЬЮ КРОВЬ ПО КАПЛЕ! ТЫ… ТЫ БУДЕШЬ МОЛИТЬСЯ, ЧТОБЫ ТВОИМ КОШМАРАМИ СНОВА СТАЛИ СТРАМПОНЫ! ИБО ТО, ЧТО Я ПРИГОТОВЛЮ ДЛЯ ТЕБЯ, БУДЕТ НАСТОЯЩИМ АДОМ! АДОМ, КОТОРЫЙ ТЫ ДАЖЕ ВООБРАЗИТЬ НЕ СМОЖЕШЬ!

Нимфа усмехнулась. Она лишь томно потянулась, обнажая идеальную грудь, и провела языком по губам, её взгляд всё ещё был прикован к чаше, а точнее — к определённой части анатомии Артура.

— Конечно, моя богиня, — сказала она с наигранной покорностью, но в её зелёных глазах плескалось неповиновение и… любопытство. — Накажите его. Сильно. Очень сильно. Пусть он… почувствует всю тяжесть Вашего гнева.

Но Роксана уже не слушала. Она уже парила в воздухе, её чёрные волосы развевались вокруг головы как щупальца, а руки чертили в воздухе сложные, пылающие руны, призывая силы, которым не должно было быть места ни в одном мире.

Пипец для Артура, похоже, только начинался. И на этот раз он прибывал с космическим ускорением и намерением стереть его в атомную пыль. А нимфа лишь смотрела на это и тихо мурлыкала себе под нос, мечтая о «гневе» совершенно иного свойства.

Глава 28

Спокойная глава перед бурей. Спокойная?

Лучи утреннего солнца, пробивающиеся сквозь щели в ставнях, вытягивали меня из объятий тяжёлого, похмельного сна. Первое, что я ощутил — это тяжесть. Приятная, тёплая, разномастная тяжесть.

Слева, прижавшись ко мне всем телом и закинув розовохвостую ногу мне на живот, храпела сама королева кошколюдов Лира. Справа, свернувшись калачиком и спрятав лицо в моём плече, спала Ирис — её бледная кожа казалась почти фарфоровой в утреннем свете.

А вот Элиана… Элиана устроилась отдельно от всех. Её голова лежала прямо рядом с моим пахом, а всё тело было неестественно скрючено на полу, словно она свалилась туда во сне. Все тело онемело, словно на мне всю ночь лежали три мои красотки.

Я медленно пришёл в себя, обрывки вчерашнего вечера всплывали в памяти как пьяные картинки: пар, крики, кровь, её покорное тело… Я невольно ухмыльнулся. Да, вечеринка удалась.

В этот момент Элиана пошевелилась. Она с тихим стоном подняла голову, её глаза были заспанными и несфокусированными. Она поползла ко мне, как маленький котёнок, и забралась сверху, уткнувшись лицом в мою грудь.

— Проснулась? — хрипло спросил я, проводя рукой по её спутанным светлым волосам.

— Угу, — буркнула она в мою кожу, её голос был сиплым и сонным.

Моя рука сама собой сползла вниз, ладонь легла на её округлую, всё ещё оголённую попку. Она вздрогнула всем телом.

— Болит, — пожаловалась она, и в её голосе была не злоба, а почти что детская обида.

— Заслуженно? — спросил я, слегка шлёпая её по мягкому месту.

Она помолчала пару секунд, затем неохотно прошептала:

— Угу.

В этот момент в дверь постучали. Три громких, нетерпеливых удара. Прежде чем я успел хоть что-то сказать, дверь распахнулась.

На пороге, затмевая собой весь дверной проём, стоял Годфрик. Его добродушное лицо сияло, а в руках он сжимал два огромных куска хлеба с салом.

— Мой князь, доброе утро! — прогремел он, совершенно не смущаясь открывающейся перед ним картиной. Его взгляд скользнул по обнажённым женщинам, и он лишь одобрительно хмыкнул. — Поруха! Пора выдвигаться дальше! Пока Вы тут… отдыхаете, мир не застыл на месте! Враги не дремлют! А у нас план!

Лира заворчала во сне и накрыла голову подушкой. Ирис съёжилась ещё сильнее. А Элиана просто застонала и зарылась лицом ко мне в грудь ещё глубже, как будто пытаясь спрятаться от этого утра и от необходимости что-либо делать.

Пипец, похоже, не собирался давать мне выходной. Даже после такой ночи.

* * *

Солнце уже стояло высоко, когда наша небольшая колонна наконец-то тронулась в путь. Два часа ушло на то, чтобы собрать всех, кто мог хоть как-то держаться в седле, и уговорить моих «девушек» покинуть тельный уют. Мэр города, всё ещё бледный и нервный, предоставил нам карету. Не роскошную, а простую, деревянную, с потёртой обивкой и скрипучими колёсами, но для моих обессилевших спутниц она была даром небес. Даже неугомонная Лира, обычно полная энергии, с трудом волочила ноги и с облегчением плюхнулась на сиденье.

Я, Элиана, Лира и Ирис разместились внутри. Карета была тесновата для четвёрки, наши колени соприкасались. Я устроился у окна, глядя на проплывающие за стеклом унылые северные пейзажи, но мои мысли были далеко.

В голове прокручивались карты и донесения. Основная армия противника, та самая, что разгромила Северную Долину, начала отход обратно в земли Эрнгарда, прикрывая обозы с награбленным. Их нужно было настигнуть и ударить, пока они не ушли за укреплённые границы. Но ещё хуже были вести с самого севера: три свежие, хорошо укомплектованные армии Эрнгарда заняли там оборону на выгодных высотах. Выбить их оттуда будет кровавой баней. Я мысленно готовился к предстоящей схватке с отступающими силами, подсчитывая силы и представляя возможные засады.

Мои размышления прервал тихий, но оживлённый спор, зародившийся напротив.

— … но чёрное кружево — это классика, — с некоторым пренебрежением в голосе говорила Ирис, поправляя складки своего тёмного платья. — Оно подчёркивает бледность кожи и намекает на некую… испорченность. Мужчины это ценят.

— Пф-ф! — фыркнула Лира, лениво поигрывая своим розовым хвостом. — Чёрное — это скучно и похоже на траур. Яркое! Алый шёлк, изумрудная парча! Чтобы сразу было видно — вот она, добыча, пышная и соблазнительная! Чтобы глаз не мог оторвать!

— Яркое выглядит дешёво, — парировала Ирис, но в её глазах мелькнул интерес. — Как у уличной девки. А вот качественное кружево, возможно, с серебряной нитью…