Жена на полгода (СИ) - Иконникова Ольга

Он предложил мне зайти в магазин, торгующий сладостями — там тоже можно было выпить чаю, — и я не отказалась. Признаться, я уже изрядно замерзла, и с радостью вернулась бы в дом мадам Преваль, но сделать это, не попытавшись завести с новым знакомым разговор на нужную тему, было немыслимо.

Мы сели за столик у окна, и нам подали душистый мятный чай и вазочку с конфетами.

— Нет, я родился не здесь. Да и сейчас я живу не в Монтерси, а в замке маркиза Ренуара, что в нескольких лье от города. Может быть, вы видели его шпили с площади.

— В замке? - я изобразила должную степень удивления. — Вы там служите?

— Там служит моя матушка, — пояснил Томази. — Сам же я учусь в университете в Велансе, а сейчас приехал сюда на каникулы.

— О, в университете! - на сей раз мой восторг был неподдельным. - И на каком же факультете?

Ах, как бы мне самой хотелось учиться в столице! Но я понимала, что это было невозможно. Хорошее образование в принципе было труднодоступным для девушек, а уж про девушек из небогатых семей и говорить было нечего.

— На факультете права, - не без гордости сказал он. — Не могу сказать, что мечтаю стать законником, но это — достойная профессия, которая позволит мне обеспечивать себя и матушку.

— Как я завидую вам! — я не посчитала нужным этого скрывать, тем более что это позволяло перейти к тому, что меня сейчас волновало. — Если бы у меня была какая-то профессия, устроиться на работу было бы куда проще.

Месье Томази отодвинул в сторону чашку и посмотрел на меня с удивлением:

— Вы ищете работу, мадемуазель Мюссон?

Я подтвердила - да, это именно так. И прибавила:

— Я слышала, что его светлости как раз нужен человек, который смог бы провести перепись книг в библиотеке замка. Уверяю вас, я вполне способна с этим справиться, и если бы вы смогли мне в этом посодействовать, то я была бы вам очень признательна!

Я не была уверена, что рекомендация этого молодого человека хоть что-то значит для маркиза Ренуара, но это было лучше, чем ничего. А в том, что месье Томази должен захотеть мне помочь, я почти не сомневалась. Во-первых, я уже слышала о его добром сердце. А во-вторых, даже моя скромность не мешала мне признавать, что я достаточно красива для того, чтобы мужчины особенно охотно откликались на мои просьбы.

И потому для меня было почти удивительным заметить, как смутился мой собеседник. Я нахмурилась.

— Нет-нет, вы не так поняли мою нерешительность, мадемуазель! Разумеется, я сделаю всё, что будет в моих силах. Просто, боюсь, на его светлость это не окажет никакого воздействия.

— Вот как? — расстроилась я. — И отчего же? Да, у меня нет рекомендательных писем, но, помимо веланского, я знаю еще несколько языков и сумею прочитать, даже очень старые книги. И я ответственна и аккуратна.

— О, мадемуазель, я ничуть не сомневаюсь в ваших талантах, и если бы это зависело только от меня, то вы бы уже могли считать, что приняты на службу. Но дело в том, что вы..., - месье Томази смутился еще больше, и на его щеках запылал такой румянец, что мне стало его жаль. - Вы — женщина, — наконец выдохнул он. — А его светлость полагает, что женщины вообще не должны касаться книг, ибо это не идет ни на пользу книгам, ни на пользу женщинам.

И выпалив это, он виновато опустил голову. И правильно сделал, потому что мой гневный взгляд в этот момент испепелил бы его прямо на этом месте.

11.

От возмущения я не сразу нашла что сказать. Я не могла понять, как взрослый разумный человек может мыслить так однобоко? Да, еще в прошлом веке подобные представления о роли женщин были довольно широко распространены. Но сейчас, когда сам его величество открыл в столице несколько школ для девочек и всячески поощряет распространение образования среди женщин?

И как могла моя сестра влюбиться в такого человека?

— Значит, маркиз полагает, что женщины и книги несовместимы? Что нам не следует давать возможность читать? А может быть, он считает, что нас вовсе надлежит посадить под замок?

Мои ладони сжались в кулаки, и мне пришлось опустить руки под стол. Бедняжка месье Томази, что он мог обо мне подумать?

— Маркиз? — переспросил он. — О, мадемуазель Мюссон, мы с вами, кажется, не поняли друг друга! Я говорил не о маркизе Ренуаре, а о его отце -— герцоге Лефевре. Именно герцог ищет человека для работы в библиотеке!

— Герцог? — растерялась я. — Но при чём тут он? Разве он тоже живет здесь, в замке?

Месье Томази заказал еще чаю и варенье из крыжовника, а потом принялся объяснять:

— Нет, у его светлости — своя резиденция, но время от времени он навещает сына. А недавно он узнал, что в здешней библиотеке должна быть книга, которая нужна ему, чтобы получить ответ на крайне важный вопрос. И поскольку сын его энтузиазма к подобным поискам не разделил, он сам взялся за это дело. Он уже известил прислугу, что прибудет в замок из столицы вместе с сыном и велел подготовить, свои апартаменты, а также найти несколько претендентов для работы в библиотеке.

Я задумалась. Это несколько меняло дело. Старый герцог вполне мог считать, женщин людьми второго сорта. В прежние времена подобный подход считался нормой. И если помощник нужен именно ему самому, то мою кандидатуру он не станет даже рассматривать.

И как мне тогда попасть в замок? Наняться в горничные или посудомойки? Нет, я не чуралась подобной работы, и дома часто вынуждена была и штопать свою одежду, и прибираться в комнатах, но я понимала, насколько тяжел такой труд и как мало времени оставляет он на досужие разговоры, ради которых, я, собственно, и пыталась в замок попасть.

Должно быть, у меня изменилось лицо, потому что месье Томази посмотрел на меня с сочувствием.

— О, мадемуазель, я постараюсь что-нибудь сделать! Правда, боюсь, мои слова значат для герцога не так много, чтобы он к ним прислушался.

Я поблагодарила его за участие и полюбопытствовала, что же такого важного его светлость надеется отыскать в старых книгах.

А вот теперь растерялся мой собеседник и ответил не сразу.

— Не знаю, мадемуазель, уместно ли тут будет поднимать эту тему. Боюсь, она может вас напугать или расстроить.

Я уже догадалась, о чём идет речь, и теперь тем более была не намерена отступать. Наверно, месье Томази увидел в моём взгляде любопытство, потому что, вздохнул, но всё-таки продолжил:

— Думаю, вы слышали, мадемуазель, что у маркиза Ренуара было несколько несчастливых браков. Все четыре его жены умерли вскоре после свадьбы. Это вызвало в обществе весьма неприятные слухи. Нет-нет, — торопливо добавил он, —никто не подозревает маркиза в том, что он как-то этому поспособствовал!

Говоря «никто», он явно погорячился. По крайней мере, я думала именно так. И наверняка, не только я.

— Многие полагают, что речь идет о каком-то проклятии. Но ничего конкретного об этом не известно. И вот недавно один из дальних родственников герцога обмолвился, что несколько лет назад, будучи гостем в замке Ренуар, читал книгу, где как раз говорилось о том, что раз в несколько столетий с мужчинами из семейства Лефевр такое случается. Ничего более этот родственник вспомнить не мог, и теперь герцог вознамерился непременно найти эту книгу и выяснить, есть ли какой-то способ это проклятие снять.

— А маркиз? — спросила я. — Он тоже полагает, что дело в проклятии?

Я ни на секунду не поверила, что маркиза Ренуар тут ни при чем. Очень удобно, свалить всё на что-то древнее и неподвластное науке и, тем самым, снять с себя всякую ответственность. А быть может, страхом своих жен он подпитывает свою собственную магию? Я слышала, такое у магов бывает. А в итоге женщины сходят с ума и совершают поступки, которые их побуждает делать кто-то другой. Может быть, именно повредившись рассудком, Габриэлла села на лошадь? А одна из предыдущих жен маркиза отправилась в старую башню, куда не должна была ходить?