Жена на полгода (СИ) - Иконникова Ольга

Томази покачал головой.

— Нет, маркиз думает, что это — череда ужасных случайностей.

—А вы? -— воскликнула я. — Что вы сами думаете о гибели этих бедняжек? Вы были с ними знакомы?

Месье Томази снова вздохнул.

— Да, мадемуазель, я был с ними знаком. Но, простите, мне тяжело об этом говорить. Замок еще полон воспоминаний о них, и, хотя я не верю в привидений, иногда мне кажется, что они бродят по его коридорам по ночам.

Я вздрогнула, и он, заметив это, с сожалением произнес:

— Я так и знал, что мне не стоило об этом говорить. Тем более, сейчас, когда всё вокруг наполнено предпраздничной суетой. Вы позволите мне проводить вас до дома? И я обещаю вам, что поговорю с герцогом по вашему вопросу, как только он появится в замке.

Он проводил меня до булочной мадам Преваль, и мы расстались, вполне довольные этим знакомством. Во всяком случае, я была довольна. Но, думаю, что и он тоже.

12.

Маркиз Ренуар

Я полагал, что временный брак был возможен лишь с девушкой неблагородного происхождения. Отец же считал по-другому.

— Лефевр не может жениться на простолюдинке! — заявил он мне тоном, не допускающим никаких возражений. — Даже если это временный брак! Подумай о чести рода! О десятках поколений твоих предков, которых ты хочешь оскорбить, введя в свой дом дочь торговца или ремесленника.

— Если я сделаю подобное предложение девушке дворянского рода, ее семья воспримет это как оскорбление, и ее отец или братья будут иметь право вызвать меня на дуэль. Ты уверен, что этого хочешь? Так род Лефевров может прерваться гораздо раньше, чем его высочество отправится на Дальние острова.

Я переглянулся с Барруа, который как раз пришел сообщить, что стол к обеду накрыт. Мажордом показал, что вполне разделяет мое беспокойство.

Да, я прекрасно владел шпагой, но понимал, что в поединках чести слишком часто всё может решить какая-то незначительная деталь. Пару лет назад лучший фехтовальщик Велансии граф Розен потерял руку из-за того, что поскользнулся на влажной от утренней росы траве. А мог потерять и жизнь, если бы его противник пошел до конца.

— Не считай меня бессердечным чудовищем, — проворчал отец. — Я уже всё обдумал. Ты можешь жениться на Селесте!

Мне показалось, что при этом предложении даже всегда невозмутимый Барруа негодующе хмыкнул. Я тоже посмотрел на герцога с немалым изумлением.

— На Селесте? — переспросил я, еще надеясь, что это была шутка.

Но отец заверил меня, что я всё правильно понял.

— Это отличный вариант, сынок! — потирая руки, принялся объяснять он. — Она происходит пусть из не очень знатного, но древнего и славного рода, и в чистоте ее крови нет никаких сомнений. Никто не сможет сказать, что мой сын унизил себя браком с девицей из простого народа. И у нее нет ни отца и ни братьев, которые посчитали бы подобное предложение оскорбительным.

Я стоял у окна, а в саду, у занесенного снегом фонтана как раз гуляла та, о ком мы говорили — Селеста Ганьер. С такого расстояния мне было не видно ее лицо, но на фоне белого снега и светло-серого, с овчинной оторочкой пальто ее выбивавшиеся из-под шляпки рыжие волосы казались особенно яркими.

— Да, у нее нет ни отца, ни братьев, — печально согласился я, — и оттого твое предложение, отец, кажется особенно чудовищным. Мы ее семья, разве ты забыл?

И разве не мы должны заботиться о ее благополучии и чести?

Но отец взмахом руки отбросил мои возражения:

— Перестань нести всю эту высокопарную чушь! Да, она — дочь моего старого друга, которую я счел возможным приютить у себя, когда она осталась сиротой. Но я сделал для этой девочки столь много, что, как мне кажется, имею право потребовать от нее кое-что взамен. Ей уже двадцать семь, и мы оба понимаем, что, она никогда не выйдет замуж. Для мужчины с титулом она слишком бедна, а за чиновника или торговца она не пойдет сама. Так что для нее этот временный брак станет настоящим подарком!

Я содрогнулся от одной только мысли, что Селеста узнает, о чём мы разговариваем сейчас. Она попала в наш дом, будучи еще ребенком, и я всегда воспринимал ее как младшую сестру. И я уничтожил бы любого, кто посмел бы хоть чем-то ее оскорбить. А теперь отец предлагал мне самому нанести ей оскорбление.

— Разве ты не замечал, сынок, что она давно влюблена в тебя? — вкрадчиво спросил его светлость. — Да-да, не отрицай! Ведь я прав, Барруа?

Дворецкий от неожиданности едва не выронил поднос с графином воды, который держал в руках, и ответил весьма осторожно:

— Я бы сказал, ваша светлость, что мадемуазель Ганьер испытывает к господину маркизу некоторую симпатию.

Отец рассмеялся:

— Ты как всегда дипломатичен, Барруа! Но даже ты признаешь, что Селеста неравнодушна к Ноэлю. Мне кажется, этого вполне достаточно для заключения временного брака.

— Ты предлагаешь мне обесчестить девушку, прикрывшись временным договором?

— я уже кипел от возмущения. — Девушку, которая доверяет нам и считает нас своей семьей? Как ты можешь даже думать об этом?

Но отец был непробиваем.

— Ее честь как раз не пострадает, — возразил он. — В том-то и весь замысел! До консумации брака дело дойти не должно! Как ты не понимаешь, сынок? Пока мы не знаем, что за проклятие висит над родом Лефевров, мы не можем рисковать! Все вокруг должны быть уверены, что вы стали фактическими мужем и женой, вы же не должны ими становиться! Быть может, при таком раскладе проклятие не подействует, и через шесть месяцев, видя, что с твоей новой женой ничего не произошло, общество успокоится, и ты сможешь жениться по-настоящему.

Следовало признать, что идея была недурна, но, на мой взгляд, лишена практического смысла.

— И чего мы достигнем, отец? Если через полгода я женюсь по-настоящему, всё начнется сначала. Для того, чтобы обзавестись законным наследником, рано или поздно мне придется провести ночь со своей супругой, и она, как и прежние, окажется в опасности.

— За полгода мы найдем нужную книгу в библиотеке! — сказал отец. — А зная, с чем мы столкнулись, ты сможешь защитить свою настоящую жену. Пока же нам важно, чтобы с девицей, на который ты женишься временно, за шесть месяцев ничего не случилось. Тогда у графа Шамплена не останется поводов для отказа, и ему придется выдать за тебя свою дочь. Ну же, скажи, что ты согласен, сынок! Вам с временной женой придется на протяжении нескольких месяцев изображать, супругов, иногда даже ночевать в одной комнате, но при этом держаться друг от друга на расстоянии. И чтобы об этом никто ни в коем случае не догадался!

Подумай сам — кому еще, кроме Селесты, мы сможем довериться? В ее молчании мы можем не сомневаться! Уверен, она не откажется оказать нам эту услугу. Мы щедро вознаградим ее за это, и через полгода она обретет свободу и финансовую независимость. Разве ради этого ей не стоит на некоторое время пренебречь светскими условностями?

Я снова выглянул в окно. Селеста в саду лепила снеговика. В сущности, несмотря на свои двадцать семь лет, она была чиста и наивна как ребенок. И я ни при каких условиях не готов был впутывать ее в это грязное дело.

13.

Открытие ярмарки прошло при большом скоплении народа — в эти предпраздничные дни население Монтерси, наверно, увеличилось вдвое. Мэр произнес торжественную речь, пожелал всем приятных продаж и покупок и сам отправился по торговым рядам.

А вот я предпочла воздержаться от посещения магазинчиков и палаток — в такой атмосфере слишком велико было вероятие неразумной траты денег. Поддавшись общему ажиотажу, можно было купить что-то не слишком нужное.

Поэтому я предпочла пойти на набережную, где не было торговцев, зато было на что посмотреть.

В этот день я гуляла одна. Мадам Преваль оказалась слишком занята, чтобы отвлечься хоть на минутку, а Арлет Тьери посчитала, что почти замужняя дама не имеет права предаваться развлечениям.