Демон в наследство (СИ) - Йейл Алекса

Селена хотела семью. Теперь она знала, что на самом деле мать любила ее, просто по-своему. Когда Ваал поведал обо всем, что рассказала Ламия, Селена вспомнила об одном случае, который не считала важным, а потом и вовсе о нем забыла...

Тем вечером мать пришла домой серьезная и сосредоточенная. Она велела дочери одеваться. Куда именно они пойдут, Ровена не сказала. Селене ничего не оставалось, кроме как послушаться. Все то время, пока она натягивала на себя вещи, продирала расческой спутанные волосы и умывалась, мать задумчиво наблюдала за ней. Когда пришло время уходить, она все медлила.

— Ты остаешься дома, — зло бросила Ровена. В противовес своим словам она схватила Селену за затылок и, притянув к себе, крепко поцеловала в лоб.

Ровена ушла и вернулась под утро с укусом на бедре. Было очень много крови, и Селена так перепугалась, что страх вытеснил воспоминания о вечере накануне…

Теперь, когда все встало на свои места, Селена хотела свою собственную семью. Хотела целовать своего ребенка не только изредка, а каждый вечер перед сном. И потом ночь напролет ласкать его отца… излить на них всю любовь, которая, как оказалось, копилась в ней годами. Вырастить достойного наследника Ваалу и затем, если получится, через несколько столетий родить еще одного, как поступили Лилит с Люцифером.

Все это было таким заманчивым — не достигнутым, но уже родным и любимым.

Она просто не могла этого лишиться. Селена боялась боли, боялась сгореть заживо, ведь всегда знала, что в итоге окажется на костре. Но вдруг ее предчувствия подразумевали другой огонь — пламя Наар Динур? Вдруг такова была ее судьба?

Стоило ей понять, что на самом-то деле она уже все для себя решила, как ее начало потряхивать. Селена сделала еще один большой глоток вина. Зажмурилась.

— Так тому и быть, — признала она неизбежное и открыла глаза.

Ваал замер и тут же посмотрел на нее. Он даже пропустил удар Лейлы, но не дрогнул, не шелохнулся, продолжая глядеть на Селену. Конечно, Ваал все понял — почувствовал.

Им еще только предстояло научиться жить с этой связью теперь, когда она стала двусторонней. Как обоюдоострый меч. Если тревожился один, второй перенимал его эмоции, тем самым распаляя первого пуще прежнего. В постели это было прекрасно, но в отношении не столь приятных чувств — сущий кошмар. Ваалу, как самому сильному из них двоих, зачастую удавалось взять себя в руки, а вот Селене… нет.

Но у них еще будет время. Если все сложится удачно, в их распоряжении появятся долгие столетия, чтобы научиться жить вместе.

Однако перед тем, как принять испытание Наар Динур и обрести бессмертие, Селена хотела кое-что сделать, поставить точку. Порождения Инферно не могли проходить в мир смертных, поэтому она должна была успеть посетить Салех.

Глава 48.1

В Салехе был разгар осени. Желтые листья устилали землю, влажную от постоянных дождей. Покрепче запахнув на себе пальто, сшитое специально для этого маленького путешествия, Селена пожалела, что не надела под него платье потеплее.

Сейчас, когда она смотрела на домик мельника, ей казалось, что прошла целая жизнь с тех пор, как она видела его в последний раз. Видимо, после неудавшегося сожжения ведьмы люди в гневе пришли сюда и все разгромили — дверь дома висела на одной петле, окна были выбиты.

Разруха, вот что царило здесь. Казалось, за минувшие недели даже ручей обмелел окончательно. Больше он не играл с колесом мельницы и притих, покрывшись хрупкой ледяной коркой.

С ветки ближайшего дерева сорвался лист и упал Фобосу на нос. Тряхнув головой, пес скинул его и недовольно тявкнул.

— Давненько они не бывали в мире смертных, — заметил Ваал, подойдя к Селене и положив руку ей на талию. — Ничего, им полезно иногда освежить память.

Он решил, что ее гончие отправятся с ними. Она же хорошо помнила, как обошлись здесь с Лютиком, поэтому опасалась за них, хоть и понимала, что с Ваалом им нечего бояться.

В мире смертных оружие было хлипким, воины — слабыми и неумелыми. Сам он надел лишь простую кожаную броню и стальные наручи, взял с собой меч. Просто на всякий случай, да и Селене так было спокойнее. Пусть она больше не боялась ни инквизитора, ни костра, ни горожан, но воспоминания-то никуда не делись…

Дорожки в саду были скрыты ковром из листьев, но ей и не требовалось видеть их. Селена тут выросла и прошла бы по ним даже с закрытыми глазами. Приблизившись к дому мельника, она открыла дверь, висевшую на скрипучей петле, и заглянула внутрь. Да, жители Салеха постарались и тут тоже.

Насколько можно было судить, они ничего не взяли, лишь выместили свой гнев. Справедливости ради Селена допустила, что перевернуть здесь все вверх дном могли не только горожане, но и подручные инквизитора во время обыска.

— Хочешь напоследок взглянуть на подвал? — с кривой усмешкой спросила она Ваала.

— Нет, спасибо, за десять лет насмотрелся, — фыркнул он. — Идем?

Кивнув, она неспешно направилась к лесу.

Здесь тоже балом правила осень, бесстыдно обнажив лиственные деревья. Только старые ели упорно не желали раздеваться и все так же злокозненно топорщили корни из земли, чтобы помешать любому путнику.

Теперь, когда в спешке не было нужды, Селена спокойно перешагивала через них. Позади нее в молчании шел Ваал. Он ничего не говорил и не мешал ей, прекрасно понимая ее чувства.

Сейчас ей нужно было взглянуть на свое прошлое новым взглядом, чтобы затем не просто отпустить его — попрощаться с ним. Превратить его в воспоминание о своей смертной жизни перед порогом жизни вечной.

Вскоре они дошли до домишки, где Селена жила с матерью. Осмотрев его, она удрученно покачала головой.

— Мама, как хорошо, что ты этого не видишь… — вздохнула Селена.

А вот отсюда горожане не побрезговали забрать вещи. Дверь была открыта, и в кухне похозяйничали дикие звери, но такой беспорядок не могли учинить даже они. Зверям не под силу опустошить по всему дому шкафчики, где хранились зелья и травы. Ни одного мешочка не осталось, но одной скляночки.

Люди утащили даже котелки и поварешки. Люк в погреб был открыт, но Селена не стала туда заглядывать, уверенная, что его горожане тоже обчистили. Скорее всего, лишившись травницы, они попытались найти в ее доме хотя бы остатки микстур, отваров и настоек.

«Интересно, как поживает Тобиас Корбин со своим вздутием? — ухмыльнулась Селена. — Не разорвало ли там беднягу?»

Если раньше она еще надеялась забрать отсюда что-нибудь на память, например, мамину утварь для приготовления зелий, и даже взяла с собой для этого котомку, то теперь ей стало ясно, что забирать уже попросту нечего.

Что ж… Селена попрощалась с родными стенами еще в тот раз, когда собиралась бежать из Салеха и натолкнулась на Менсфилда. Она запомнила дом таким, каким он был тогда. Сейчас от него осталась лишь разграбленная скорлупа, призрак прошлого.

Однако кое-что Селена была твердо намерена забрать с собой в Инферно. Собственно, за этим она и вернулась в Салех — за материными книгами, которые хотела поставить на полки в библиотеке Седьмого круга. А еще она хотела в последний раз сходить на могилу Ровены Монтгомери в знак почтения и нежности, прежде чем попрощается с ней навсегда.

И Селена точно знала, где искать и то, и другое.

— Заглянем на огонек к инквизитору Менсфилду? — с невинным видом спросила она.

— Чего же не заглянуть? — развеселился Ваал. — Заглянем, конечно.

В сам Салех Селена заходить не стала. На что там смотреть? Не на что. Поэтому она направилась прямиком к церкви, в подвале которой сидела перед сожжением.

Как ни странно, дорогу никто не расчистил, и на приходской земле лежало листьев не меньше, чем в садике на мельнице. За церковью и ее округой горожане следили всегда, видимо, чтобы считать себя безгрешными людьми, чистыми людьми.

Да и сама церковь выглядела довольно мрачно. Или же она всегда была такой? Здание из темно-серого кирпича с большими грязными окнами. Кто-то бросил возле ворот телегу, причем уже давно, судя по тому, что два ее колеса наполовину утонули в грязи.