Демон в наследство (СИ) - Йейл Алекса

Неподалеку две нестриженные овцы со свалявшейся шерстью паслись на клумбе. Они пытались найти хотя бы пучок травы, но безуспешно — обе были такими же тощими, как и скот на Седьмом круге, когда Ваал только вернулся туда спустя десять лет своего отсутствия. Тычась носами в промерзшую землю, они подходили все ближе к кладбищенской оградке. Некому было их отогнать.

Замедлившись и задумчиво понаблюдав за овечками, Селена перевела взгляд на кладбище, откуда совсем недавно выкопали ее мать, чтобы перезахоронить где-то за оградкой. Если эти скотинки топтались на могиле Ровены Монтгомери…

Но не успела Селена об этом подумать, как нахмурилась еще больше. Ей показалось, или могил на кладбище стало больше? Стало, совершенно точно. В Салехе что-то случилось?

Все так же хмурясь, Селена ускорилась и, поднявшись на крыльцо церкви, распахнула сразу обе створки. На пороге она замерла.

По всему приходу горели свечи. Здесь пахло ладаном, и он дымил так густо, что от него слезились глаза. Казалось, он забивал нос и мешал дышать, но даже ему было не под силу заглушить зловоние болезни, гниющей плоти.

— Ты… — раздался вздох.

Ворвавшись в церковь, порыв ветра всколыхнул клубы ладана и потянул их за собой на улицу через приоткрытую дверь. Видимо, они хлынула на Ваала и собак, поскольку все трое брезгливо фыркнули.

Тогда Селена разглядела Менсфилда, вышедшего из-за кафедры. На скамьях сидело несколько прихожан, и все они повернулись к ней, но никто из них не издал ни звука. Они лишь пораженно смотрели на нее, словно увидели призрака. Возможно, для них Селена призраком и была.

Когда ее глаза привыкли к полумраку, она смогла различить знакомые лица жителей Салеха. У нее в горле встал ком. Все они были осунувшимися, бледными, но — самое страшное — еще и обезображенными язвами.

— Пришла посмотреть на плоды своих трудов? — выплюнул Менсфилд, бесстрашно шагнув к Селене и выйдя на свет.

О, господин Мортимер Менсфилд больше не был красив. Теперь половину его лица — ныне небритого — уродовал свежий и красный шрам от ожога. Метка встречи с высшим демоном, ведь в день своего появления на площади Ваал опалил Менсфилда огнем.

Да и в целом инквизитор выглядел потрепанным, изможденным. Волосы его больше не были опрятно собраны в хвост и черными лохмами рассыпались по плечам. Некогда идеальный костюм был помят и поношен. Глаза блестели безумием.

— Своих трудов? — уточнила Селена.

— Ты прокляла нас и наслала чуму! — в праведном гневе Менсфилд указал на нее пальцем.

— Неправда! — возмутилась она, но затем вспомнила…

«Будьте вы прокляты! Чтоб ваши тела сгнили так же, как сгнили души!» — крикнула Селена после смерти Лютика.

Теперь их тела и впрямь гнили, судя по язвам. Прихожан было очень мало… а могил на кладбище много… Выходит…

Селена не могла поверить в то, что прокляла целый город, сотни людей. Всего лишь облачила в слова то, что было у нее на сердце. Неужели эти самые слова привели к множеству могил на кладбище, к язвам на лицах людей? Разве так бывает?

Глава 48.2

— Я… я этого не хотела, — искренне сказала Селена.

— Врешь! — прошипел Менсфилд. — Что еще ты можешь отнять у этих несчастных людей, когда забрала уже самое дорогое?

Как только он заговорил о людях, они оживились, начали переглядываться и перешептываться. Нетрудно было догадаться, о чем говорили жители Салеха — им указали на причину всех бед.

Почувствовав угрозу, Фобос оскалился, зарычал. Деймос огрызнулся. Механически протянув руку, Селена погладила последнего по загривку.

— Тсс, — прошептала она, — все хорошо.

Кончики ее пальцев обожгло искрами, пробежавшими по его шкуре от вспыхнувшей жажды крови, но мимолетная ласка хозяйки помогла ему успокоиться. Зато их рычание немного остудило гнев горожан. Никто не хотел быть разорванным адскими гончими.

— Болеют только те из вас, кто был гнилым в душе, — по крайней мере, Селена на это надеялась. — Вы сами виноваты в своих бедах.

— Нужно было убить тебя сразу же, как только ты мне попалась! — продолжил бесноваться Менсфилд, будто вовсе ее не слышал. — Не ошиблась предсказательница. Сразу было видно, что ты сношаешься с демоном, нужно было сжечь тебя, сжечь!

— Справедливости ради хочу заметить, что на тот момент я с ним еще не сношалась, — Селена с усмешкой глянула через плечо на Ваала, и он усмехнулся ей в ответ. — Мортимер… всего этого не случилось бы, не реши ты меня сжечь, — вздохнула она. — Если бы не ты, я бы не оказалась в Инферно… в Аду, чтоб тебе было понятнее. Не сошлась бы с Ваалом. Я бы до сих пор выращивала и смешивала травки, чтоб заработать жалкие гроши на пропитание.

— Предсказательница сказала четко и ясно… — начал инквизитор, но Селена перебила его.

— А ты не думал, что был всего лишь орудием в ее руках? — фыркнула она. — Ты ведь сделал все, чтобы исполнить ее пророчество. На самом деле она просто поиграла с тобой, чтобы отомстить за свои страдания и жизнь в неволе. В итоге все сложилось именно так, как она и хотела.

Жители Салеха снова зашептались. Теперь они косились не только на Селену, но и на Менсфилда.

— Этого не может… — заговорил он, но Селена снова его перебила.

— Хватит! — не выдержала она, и ее голос зазвенел в тишине церкви. — Я пришла сюда не для того, чтобы препираться с тобой. И уж точно не для того, чтобы смотреть на чьи-либо страдания. Отдай мне мои книги, и я навсегда оставлю Салех.

— Ничего ты от меня не получишь! — поджал Менсфилд губы.

— Сердце мое, — промурлыкал Ваал, наконец-то войдя в церковь. — Может, спалить здесь все, к чертям?

— Это священное место! — закричал Менсфилд, выставив перед собой крест и книжицу. — Ты не можешь войти сюда, демон!

— Да ну? — позабавился Ваал.

Он расправил плечи и выпрямился во весь рост. При виде него жители забеспокоились куда сильнее, чем при появлении Селены и гончих.

— Менсфилд, отдай ей все, что она просит! — визгливо потребовала одна из кумушек, кажется, жена пекаря.

— Именно! — поддержал ее муж. — Отдай, и пусть проваливают.

— Иначе они спалят здесь все дотла! — взвизгнула местная швея.

Люди зашумели, готовые на все, лишь бы Ваал с Селеной поскорее ушли.

Лишь одна женщина не вымолвила ни слова и молча смотрела на них, разглядывала. Тучная и грузная, одетая в черное платье, когда-то считавшееся роскошным по меркам Салеха. В ее глубоком декольте виднелись три исключительно большие язвы, которые совсем недавно лопнули, оставив на ткани белесые пятна впитавшегося гноя.

Кожа на лице женщины была землистого оттенка, глаза впали, щеки покрылись точно такими же язвами, но Селена все равно узнала ее. Мэри Корбин.

Беззастенчиво разглядывая ее в ответ, Селена высоко подняла голову. Она не желала этой женщине зла, но и жалеть ее не собиралась — просто не могла. Инферно выжгло из ее души способность к слепому сочувствию.

— Менсфилд! — взвизгнула одна из подружек Мэри, сидевшая возле нее. — Отдай!

— Отдай! — вторил ей подросток из угла.

— Отдай! — поддержал худосочный мужчина с козлиной бородкой.

— Ладно! — рявкнул Мортимер Менсфилд, сдавшись под напором разбушевавшихся горожан. — Отдам я ей книги! Пусть подавится!

Он махнул рукой служке, и тот бросился прочь, сразу поняв, что от него требовалось. Парнишка аж с ног сбивался. То ли он боялся инквизитора, то ли хотел, чтобы ведьма и демон поскорее убрались отсюда — неважно, главное, чтобы поскорее управился.

Тем временем Менсфилд, не сводя с Селены ненавидящего взгляда, вышел из клубов ладана. Свет упал на его лицо. Склонив голову набок, она рассмотрела черты своего прежнего обидчика. Кроме ожога — который сам по себе ужасал — кожу ничего не уродовало, ни единой язвочки, что показалось Селене странным.

Если Менсфилд был прав, и Салех страдал от ее проклятия, тогда заболевать должны лишь люди с гнилой душой. Раз он остался здоров, значит ли это, его душа не заражена гнилью? Душа этого жестокого, фанатичного человека просто не могла быть чиста. Или же?..