Сошествие в Аид (ЛП) - Райли Хейзел

— Да как, чёрт возьми, это расстёгивается, — шипит он, раздражённый.

Я прыскаю со смеху:

— Думаю, его нужно снимать целиком…

Его руки покидают мои бёдра и скользят вверх по телу. Я слышу, как он ругается себе под нос, и в тот же миг — звук рвущейся ткани заполняет тёмную комнату. Мы замираем. Корсет сползает до живота, обнажая меня наполовину.

— Ты только что порвал платье? — спрашиваю, ошеломлённая.

— Да.

Я ставлю ноги на пол, помогая ему стянуть его совсем. Хайдес на секунду застывает, разглядывая моё полуголое тело; облизывает нижнюю губу и смотрит на меня, как хищник на добычу. Но сквозь пелену желания в его глазах проступает что-то человеческое. Этот его взгляд буквально вырывает у меня дыхание.

— Что ты делаешь? — шепчу дрожащим голосом. Внутри я молюсь, чтобы он продолжил.

Вместо этого он гладит моё лицо, переплетает пальцы с моими волосами. Наклоняется и касается щёки лёгким поцелуем — и от этого я дрожу сильнее, чем от любого настоящего.

— Хотел на тебя посмотреть, — признаётся. — Ты так красива, Хейвен. Такая… болезненно красивая.

— Гермес отлично поработал. Жаль только, что платью конец.

Неожиданно его большой палец скользит по моим губам, будто хочет стереть помаду. Другая рука медленно перебирает мои волосы. Меня пробивает смех.

— Что ты вытворяешь?

Он останавливается, и взгляд становится ещё более восхищённым.

— Дело не в платье и не в макияже. Ты красива сама по себе. Мой маленький уголок рая…

— На земле? — подхватываю я, цитируя песню, под которую мы танцевали.

Он качает головой:

— В Аиде. Ты — мой маленький уголок рая в аду, Хейвен. Луч света, пробивающийся сквозь заволочённое тучами небо. То ощущение, когда кажется, что вот-вот польёт дождь, но вдруг выглядывает солнце и согревает кожу.

Я больше не выдерживаю. Обвиваю руками его шею и притягиваю к себе, позволяя нашим губам встретиться снова. И пусть прошло не так уж много времени — кажется, что вечность. Всё так, как я помнила. Те же ощущения, что преследовали меня неделями перед сном. Те же эмоции, которые я безуспешно пыталась вытеснить.

Хайдес рычит в поцелуй и вторгается настойчиво, но медленно. Его язык ищет мой, смакуя каждую секунду, и дрожь пробегает вдоль позвоночника. Я стягиваю с него пиджак, обнажая тело, высеченное как у бога. Провожу руками по его коже, жадно впитывая каждый горячий сантиметр.

Я пытаюсь прижаться плотнее, но его ладонь скользит вниз, и он касается меня поверх ткани белья. Улыбается в поцелуй:

— Уже куда более влажная, чем тогда в море.

— Ну так используй это с толком, — парирую я.

Он замирает на миг, затем стягивает брюки и остаётся в боксёрах.

— А ты просто раздвинь ноги. Остальное я сделаю сам, маленькая наглая бестия.

Я тоже улыбаюсь. Его пальцы играют с краями моего белья, мучительно медля.

— Может, тебе стоит отнести меня в кровать?

Он цокает языком и отстраняется. Я не успеваю возмутиться — он уже опускается на колени. Берёт мою руку, прижимает губы к её тыльной стороне, целует, не сводя с меня глаз.

— Я не смогу сказать тебе то, что ты хочешь услышать. Но клянусь: каждый раз, когда позволишь мне быть рядом, я встану к твоим ногам и сделаю всё, что тебе нужно.

Сердце сбивается с ритма.

— Как думаешь, чего я хочу сейчас?

Он стягивает бельё вниз по моим ногам. Я поднимаю стопы по очереди, освобождаясь. Нет времени стыдиться наготы. Его руки ложатся мне на колени и скользят выше. С лёгким нажимом разводят бёдра, выставляя меня навстречу ему, беззащитную.

Я зарываюсь пальцами в его волосы и тяну к себе. Его губы осыпают поцелуями мои бёдра и двигаются к самому сокровенному. Сначала — лёгкие, невинные касания. Но стоит мне застонать, как на смену приходит язык: жадный, настойчивый. Я двигаюсь в такт, и, как бы ни нравилось видеть его голову между моих ног, глаза я закрываю.

— Хайдес… — выдыхаю я.

Его ногти вонзаются в мою кожу.

— Не заставляй меня ждать, — умоляю.

Он поднимает взгляд. Облизывает губы, втягивая мой вкус.

— Скажи. Вслух, Хейвен. Скажи, чего ты хочешь.

— Хочу чувствовать тебя внутри, — отвечаю без тени сомнений.

Он рывком поднимается, подхватывает меня на руки и бросает на кровать. Стоит сбоку, рассматривая моё обнажённое тело, распластанное на его холодных простынях. Улыбается, не сводя глаз. И вместо смущения я ловлю себя на мысли: пусть смотрит вечно.

Я тянусь к нему и, прежде чем он успевает что-то сказать, стягиваю с него последнее. Теперь уже я улыбаюсь, разглядывая каждый дюйм. Мои руки ложатся ему на бёдра и скользят к шраму. Хайдес вздрагивает. Я приближаю губы — он отстраняется.

— Хейвен… — его голос полон боли.

Я впиваюсь пальцами в его кожу и начинаю осыпать её поцелуями. Не страстными — нежными, бережными. Медленно провожу губами по шраму, и Хайдес зарывает пальцы в мои волосы. Держит меня за затылок, пока я целую каждую часть его тела, которую он считал испорченной навсегда. Потом я бросаю на него взгляд из-под ресниц, и он отвечает — робко, смущённо.

— Я всегда хотела прикоснуться к твоему шраму, — признаюсь.

— Он уродливый, — отводит он лицо.

Я поднимаюсь на колени, ловлю его голову ладонями и заставляю посмотреть в глаза.

— Он прекрасен, — поправляю твёрдо, с дрожью в голосе. — По-настоящему прекрасен.

В его глазах что-то меняется. Черты лица смягчаются, и он накрывает мои руки своими.

— Теперь, когда ты сама её поцеловала, наверное, да.

Я улыбаюсь. Он отвечает тем же. И медленно укладывает меня спиной на матрас, устраиваясь сверху. Он ничего не делает. Просто отводит волосы с моего лица и смотрит.

— Хочешь знать забавный факт? Когда у тебя есть явный физический дефект, люди думают, что должны обращаться с тобой так, будто его нет. Так делает моя семья. А я хочу, чтобы люди видели шрам, что тянется по всей левой стороне моего тела — от лица до стопы. И ты это делаешь, Хейвен. Твои глаза самые честные: ты видишь мою рану и не притворяешься, будто её нет. Ты видишь её и находишь красивой. С тобой я чувствую себя нормальным.

Я глажу его щёку, и он пьянитcя от моего прикосновения. Тихо вдыхает, и горячее дыхание касается моей кожи. Луна за нашими спинами направляет на него луч света — словно выбирает своим любимцем. И я согласна с ней.

— Можно спросить? — шепчу.

— Конечно.

— Если ты когда-нибудь влюбишься в меня… — выдыхаю, чувствуя себя глупо. — Если вдруг узнаешь, то чувство, которого никогда не знал, и это окажется ко мне… ты скажешь мне?

Его лицо становится печальным.

— Я постараюсь, Persefóni mou.

Он целует меня, не давая договорить. Его тело наваливается на моё, и я рефлекторно раздвигаю ноги, впуская его. Обхватываю его за спину как можно ниже и толкаю к себе, жадная, чтобы наши тела слились воедино. Хочу, чтобы каждый дюйм моей кожи соприкасался с ним.

Я обвиваю ногами его бёдра, и когда наши пахи сталкиваются, Хайдес стонет на моих губах. Он отрывается лишь затем, чтобы атаковать мою шею. Я запрокидываю голову, пытаясь хоть как-то дышать. Его ладонь сжимает мой ягодицу и поднимает меня навстречу. Он замирает и смотрит прямо в глаза.

— Ты уверена?

Слов ему мало. Я беру его член рукой и провожу им по своей влажности, останавливая там, где жажду больше всего. Не впускаю. Просто оставляю, глядя на него твёрдо.

— Ты когда-нибудь представлял меня голой в своей постели, с раздвинутыми для тебя ногами?

Его кадык дёргается — застала врасплох. Но он быстро берёт себя в руки.

— Больше раз, чем ты можешь вообразить. Столько, что стыдно, Хейвен.

Я целую его нижнюю губу и, когда он хочет углубить поцелуй, отстраняюсь. Двигаю бёдрами к нему, и из его груди срывается гортанный звук.

— Я тоже, — признаюсь. — Каждую ночь представляю твои руки, твои поцелуи, твоё голое тело на моём и твой хриплый выдох у уха, когда ты кончаешь. Покажи мне это. Сделай реальностью.