– … сен, – и Францев посмотрел на трубку. Она не работала.
Закричав, он грохнул ею об пол. Не успел он броситься доламывать кровать, как в камере открылась дверь, и вошли двое.
– Козлы! Я аристократ, вы не имеете…
И тут он разглядел их форму. На них были нашивки его рода, а в руках смирительная рубашка.
– Илья Максимович, это для вашего же блага, – сказал один из них. – Ваш отец знает про клуб, и он очень расстроен. У нас приказ.
– Плевал я на его приказы! Я хочу с ним…
– Он не желает вас видеть. Прошу проследовать за нами. Мы отвезем вас к бабушке.
В их руке появились дубинки.
– Хотите вы этого. Или нет.
От авторов: Мы очень любим лайки! Говорят, чем их больше, тем длиннее прода, а иной раз появляется и бонусная глава!
Глава 3
Откуда у вас золото?
Посетители остановились у двери. Зазвенел колокольчик.
– Дома, надеюсь?
– А куда ей деваться? Ей уже почти лет под сто, и она выходит разве что в церковь, однако… Странно!
– Что такое‑с?
– Обычно дверь прилегает плотно, а тут она приоткрыта? Ну‑ка, ну‑ка…
– Если они увидят нас тут!.. – взвыл Иван, но я уже скользнул на кухню.
Из спальни же выходило какое‑то существо. И было оно огромным. По полу стучали шаги – тяжелые, скрежещущие. Только увидев ЭТО, Иван осекся.
– Мерзавцы… мерзавцы… отняли… все отняли… – шипели тонким голоском, пока по коридору двигалось существо напоминающее огромного волосатого паука. На голове у него был чепчик. – Все деньги, все… и даже пенсию… Забрали…
– Василиса Николаевна! – заговорили за медленно открывающейся дверью. – Вы тут, а мы думали!..
Дверь ударилась о стену, а голоса вмиг стихли. Возникла небольшая пауза.
– ЗАБРАЛИ! – завизжала паучиха, прыгнув в подъезд. – ВСЕ! НЕ ПРОЩУ!
Рев поднялся отчаянный, аж стены задрожали. Крики звучали какие‑то секунды. Затем нечто большое скатилось по лестнице, а затем вынесло дверь внизу.
Я вышел в коридор. В спальне на ковре лежало нечто белое – все, что осталось от старушенции. А вот в подъезде…
– Быстрей, быстрей, быстрей! – повторял Иван, пока я пытался обойти липкие лужи. – Меня сейчас стошнит!
Внизу дверь разнесли в щепки. По полу петляли отпечатки паучьих лап и, пересекая двор, уходили к стене дома напротив. А там было видно, как бежала паучиха – как о следам, так и по бледным лицам жильцов дома. След пропадал на крыше.
У выхода из дома стоял дворник: вцепившись в метлу, он неотрывно смотрел вверх. Казалось, он окаменел.
– Ушла… – выдохнул Иван. – Ну и черт с ней…
– Еще чего? Не слышал эту тварь? Ее обокрали, а значит, она пойдет искать того, кто забрал ее «пенсию». А это МОЕ золото!
И я уверенно направился вперед. Вел меня зов, и он был совсем близко.
– ЧТО⁈ Ты псих? Это же какая‑то…
– Портальная тварь, которая «сжилась со старухой», – сказал я. – И она, похоже, тоже любит золото. Нам нужно найти вора раньше, чем до него доберется эта паучиха. И, так и быть, убить обоих. Конкуренты нам не нужны.
Сделав пару поворотов, я увидел патлатого мужичка, сидевшего у забора. Были на нем одни обноски, а в руках обычная алюминиевая кружка. Как ни странно, золотом «пахло» от нее.
Подойдя, я увидел на глазах у нищего темные очки. В кружке блестела золотая монета – с клеймом Башни. Моя монета.
– Подайте, кто сколько может… – заблеял нищий, и одинокая монетка застучала по стенке.
Я же вскинул руку над его кружкой. Не повезло тебе, сегодня, дед.
Иван же задергался.
– Ты не можешь обокрасть нищего! Ты, конечно, плохой, но не настолько же!
– Насколько?
– Настолько! Он же голодает!
– И что? Остался без всего – сам виноват. Нечего было пить и бездельничать!
– Подайте‑е‑е! – завыл нищий, а Иван устроил настоящую истерику. Палец в ноге метался так, что я едва не рухнул на мостовую.
– Ты чего творишь⁈
– Вот обрету новое тело! И…. И…
– И что?.. Сядешь мне на плечи, и будешь ныть с утра до вечера?
Иван замолк.
– Да! Я буду ныть с утра до вечера! И ничего ты мне не делаешь! Бей меня сколько влезет, с каждым разом палец крепче!
Я нахмурился. А это звучала как угроза.
– Тогда я просто отрежу тебя.
– Наивный! Я не в пальце, а в твоей башке! Буду вечно сидеть в ней и вечно бесить тебя! А если стану человеком, то я… украду у тебя монету!
Вот это меня сильно напрягло.
– Ты не посмеешь!
– Еще как посмею! Я знаю о том, где все твои тайники! Можешь попрощаться с ними! Все окажется в унитазе, а оттуда в канализации. Как думаешь, Крысам понравится твое золото?
Я заскрипел зубами. Да как он смеет угрожать мне ТАК⁈
– Нет, Иван…
– О, да! А раз нет, то отстань от деда!
Вот тут я совсем взбесился.
– Да зачем ему эта монета⁈ Если он попадется кому‑нибудь с золотой монетой, его обвинят в воровстве и сцапают стражники, а то и Инквизиция. Забыл слова Лаврентия? Забыл про паучиху⁈ Да я, считай, спас его жалкую жизнь!
– Тогда дай ему хотя бы немного мелочи! Иначе плакала твоя монета!
Вздохнув, я принялся рыться в карманах. С ритуалом отступать было поздно, а терпеть Ивана в голове сил больше не имелось.
Нищий все ныл и тряс кружкой.
– Подайте ветерану трех войн!
Со вздохом я принялся выгребать из карманов мелочь. Нет, моего золота ему будет многовато, а вот от меди – в самый раз. Высыпав ему в кружку целую горсть вместе с парой расписных бумажек, щелчком пальцев я «выудил» свою монету и направился прочь. Нищий же улыбнулся.
– Благослови тебя Единый, добрый человек!
– Во‑о‑от! – довольно заговорил Иван. – Так бы сразу!
– Помалкивай, – ворчал я на ходу. – Вот вытащу тебя, и ты сам закончишь свою новую жизнь в канализации…
Отойдя за угол, остановился и снова оглянулся. А ведь это далеко не случайность.
– Лучше подумай, кто додумался бросить этому ничтожному человечишке целый золотой?
– Как кто? Какой‑то взбалмошный аристократ, кто еще?
Я покачал головой.
– В этом нищем районе? Нет… Что‑то тут нечисто…
Вокруг были трущобы, где золото могло оказаться разве что в броневике, окруженном стражей. И то раз в столетие. А тут… У меня чуть голова не закружилась от количества «ниточек», которые выходили от квартиры паучихи и расходились то туда, то сюда.
Нюхая воздух, и я направился в соседний двор. Эта «ниточка» была совсем близко. И…
Оттуда послышался крик. Я сразу припустил вперед. Сначала я увидел красную лужицу, а в темном углу, затканном путиной, и все остальное. По стене же тянулись паучьи когти. Зов пропал на крыше.
– Зараза, – прошипел я, отходя подальше. – Видишь, что бывает, когда тянешь руки к чужому золоту⁈
– Это не повод!
– Еще как повод! У них есть выбор – либо золото и смерть, либо жизнь!
Бросившись на новый зов, я оказался в очередном дворе‑колодце, окруженном домами. Тут было безлюдно, однако на детской площадке кто‑то возился. Подойдя поближе, я увидел песочницу, а в ней трех карапузов. Они что‑то делали с ведерком, в котором было…
– Ага! – и я скакнул к ним с вытянутой рукой.
Мой мизинец однако был против. Сжавшись, он чуть не отправил меня носом в асфальт.
– Зараза! – рыкнул я, едва удержавшись на ногах. – Тебе жить надоело?
– Ты что⁈ Сначала чуть не обчистил нищего, а теперь хочешь отнять золото у детей?
– Именно, – кивнул я, наблюдая как троица детишек перекладывает золотые монеты из одного ведерка в другое. – Если я их не заберу, до них доберется паучиха, идиот.
– Ты не можешь так просто подойти и отнять их! Это низко!
– Плевать! Все золото принадлежит мне!
– И что? Сейчас ты отнимешь у них монеты, и дети поднимут крик! Следом понабегут их родители, и все…
Ага, и паучихе будет чем полакомиться.
