Моя Фиалковая Ведьма (СИ) - Адлер Марина

«Законы и порядки фейри»

— Милли? — раздался знакомый низкий голос, и я выдохнула от облегчения. Следом мужской силуэт приблизился, и я полностью рассмотрела фейца.

— Авалард, где тебя носило?! — крикнула, теряя всё оставшееся терпение, слишком мои нервы пострадали этой ночью.

— Ты что, освободила пойманных магов и ведьм?! Ты хоть понимаешь, что натворила?!

Томас, стоявший справа от меня и поддерживающий своей сильной рукой, напрягся, его лицо выражало максимальную настороженность. Было видно, маг готов броситься на моего знакомого в любой момент. Похоже, далеко не все люди знали о делах Аваларда и его отношении к людям.

— Да, я их освободила и не намерена об этом сожалеть. Либо ты поможешь мне их вывести окончательно из замка, либо просто уйди с дороги.

Авалард негодующе покачал головой.

— Конечно, я помогу тебе, ведь иначе вам не выжить. У меня единственный вопрос к тебе. Как? Как ты сумела расправиться с охраной в темницах? Ведь наверняка главный Инквизитор оставил не одного своего бойца сторожить пленников. Если остались среди них живые, то в замке уже все на ушах, не сомневайся. И тогда нам нет даже смысла бежать.

На вопрос мужчины я ответила не словами, просто вытащила из-за пояса увесистый револьвер и протянула фейцу.

— Спасибо за твои уроки, Авалард. Трое из троих. Теперь смерть этих Инквизиторов не только на моей совести, но и на твоей. Однако мне даже не жаль их, видел бы ты, какие бесчинства происходят в этих темницах…

Глаза Аваларда зажглись золотом, словно впитывая весь возможный свет, какой обитал в этом тёмном месте. Он принял в свою руку револьвер, пряча сильное удивление и затем, поджал губы.

— Не думай, что выйдешь из этого дерьма чистой, твой поступок откроется мужу, не сомневайся.

— Я вернусь ещё до рассвета. Он не узнает.

Авалард тихо рассмеялся.

— Думаешь главный Инквизитор тупица? Даже не надейся на хороший исход. Ты получишь своё наказание за содеянное. Ведь Самюэлю придётся придумывать, как убрать от тебя любые подозрения короля. — Авалард был осторожен при посторонних и не упоминал о родственных связях с Эрбосом, даже его второе имя предпочёл утаить.

Я гордо вздёрнула подбородок выше.

— Ну что ж, тогда я приму любую кару, но не допущу издевательств и убийства этих людей.

Феец бросил недовольный взгляд на Томаса, который всё ещё поддерживал меня за талию, не давая свалиться из-за слабости, а затем нахально перенял из рук мага, отталкивая его.

— Благородно, Миллиора, но очень глупо, — обратился он ко мне, не скрывая своего недовольства. — Идём, я отправлю их прямиком в «новые земли».

— Мы не можем отбыть из Королевства, — возразил Томас, преграждая нам путь ненадолго. — Просто выведи нас к портовой части города, на этом наши пути разойдутся.

Наверняка маг хотел остаться ради того, чтобы выждать момент полного взросления Клайда и попытаться организовать ловушку для короля, но о смешанном ребёнке я не стала говорить вслух. Аваларду, как бы он хорошо не относился к людям, помогая им, не стоило знать таких фактов. Но феец и сам не горел большим желанием возиться с пленниками, тоже ощущал, что сегодняшнее приключение может для нас закончиться плохо. Всё-таки вывести из замка, да ещё прямо из-под носа короля толпу заключённых, было слишком большим риском. Градос сразу заподозрит, что им помогал кто-то из обитателей замка.

Только сейчас я осознала, что и Эрбос может попасть под горячую руку жестокого правителя. Авалард же это понял, как только увидел меня с пленниками, именно поэтому сейчас был так зол. За этой злостью прятался страх за брата. А по итогу круг замыкался на мне, ведь даже я знала, что Эрбос пойдёт на всё лишь бы выгородить меня перед Градосом. Кажется, в этот самый момент, я действительно поверила, что муж меня любит, ведь была уверена в том, что он не даст причинить вред его жене никому. И если будет нужно, пойдёт даже против правителя.

— Хорошо, я отведу вас, но никому и никогда не говорите о том, кто вам помогал. — Феец строго осмотрел людей.

— Мы не станем выдавать наших спасителей. Даже если вы фейри, то уже не наши враги, — сказал Томас.

— Тогда поспешим.

Медленно, но уверенно мы пошли дальше по проходам. Далее Авалард обещал, как можно аккуратнее перевезти пленников с помощью экипажа, который ожидал у моста. Таких поездок понадобится несколько, но зато никто не заметит на улицах города подозрительную суету. Всё складывалось хорошо, только теперь стало страшно уже за себя. Даже если король не поймёт, что в деле с беглецами замешана жена главы Инквизиции, то муж будет ужасно зол в любом случае.

Пламя:

Оставлять пленных наедине с Инквизиторами совсем не хотелось, но и сам пытать ребёнка я бы, не смог. Пусть подчинённые думают, что я просто не хочу марать рук, на самом же деле, не желал смотреть на то, что они вытворяют с людьми. Уже не первый год, управляя этой адской сворой, понимал, что не дай я им того, ради чего они вступили в ряды Инквизиции, большинство из них станет недовольно скалиться. Однако себя тоже не оправдывал никогда, ведь не в первый раз позволял свершаться жестокости и одобрял её, поскольку информация, добытая путём пыток, всегда была ценна.

За стенами глубоких тюрем замка, творились ужасные бесчинства. Когда-то мне приходилось их совершать и самому, но теперь я отдал все необходимые распоряжения, троим лучшим моим воинам, закрыл тяжёлую металлическую дверь и запер её.

Следующие караульные сменят нынешних ближе к рассвету, до этого времени у меня была возможность хоть немного отдохнуть. Затем следовало явиться в темницы, чтобы узнать какую информацию удалось выбить из пленных. Возможно, и утром придётся организовать ещё одну облаву на магов и ведьм, пользуясь новыми фактами. Понадобятся силы, а потому, мне точно следовало хоть немного поспать.

Единственным желанием было сейчас войти в комнату Милли и, обняв её, уснуть, только её присутствие, теплота тела, успокаивали душу и дарили сильнейшее умиротворение. Но после долгой погони за магами и ведьмами, расправой над их большей частью и нахождения в зловониях тюрьмы, в первую очередь стоило вымыться. Даже сейчас мои руки липли от крови, а одежда, хоть и не окрасилась алыми каплями из-за своей черноты, точно была ими покрыта.

Удержаться и хотя бы не заглянуть в покои жены для того, чтобы посмотреть на неё, спящую, стало сложно. Мне всегда нравилось наблюдать как Миллиора, приложив пальцы ко рту в совсем детском, но таком милом жесте, смотрит свои сны. Как бормочет что-то, ищет моих объятий, прижимаясь тесно и вдыхая глубоко мой запах тела. Только во сне она забывала обо всех преградах между нами, о том, кто я такой и насколько не заслуживаю её хорошего отношения. Именно по ночам я ощущал её истинные эмоции ко мне, неприкрытые колкостями и осознанной холодностью.

Я поставил себе целью добиться того, чтобы Милли сама не хотела от меня уходить и теперь, когда она уже не стала просить Градоса об избавлении от нежеланного брака, я понял, что добился своего.

Радоваться было рано и переживания всё же одолевали всё моё нутро, но её желание близости со мной и тем более реакция на уродства моего тела, дали понять, что эта девушка теперь полностью принадлежит мне. Это было неправильно, нечестно, я знал об этом. Чувствовал себя вором, который ворвался и забрал то, что не должно ему принадлежать. Я грубо и жестоко похитил свободу, тело и затем душу моей маленькой бабочки, но отчего-то этот факт слишком радовал. Наверное, потому, что я прекрасно понимал, насколько много она значит, для меня и как сильно занимает голову с утра до вечера. Я бы не смог отступить от своего желания сделать эту девушку своей, даже если бы изначально она предстала предо мной чистокровной, той, кто пред лицом короля и его законами имела даже больше прав, чем я. Стал бы её тенью в любом из случаев. Желание быть рядом с Миллиорой всегда, пугало даже меня самого.