Время бабочек - Альварес Хулия

Дорогой Дневничок!

Сегодня тебя подарила мне Минерва на мое первое причастие. Ты такой милый, у тебя перламутровая обложка и маленькая застежечка, как у молитвенника. Я буду с удовольствием заполнять твои тоненькие странички.

Минерва говорит, что вести дневник – это один из способов размышлять, а размышления обогащают душу. Это звучит так серьезно. Думаю, теперь, когда у меня есть ты и я перед тобой отвечаю, мне стоит ждать каких-то перемен.

Девятое декабря, воскресенье

Дорогой Дневничок!

Я пытаюсь размышлять, но у меня ничего не выходит.

Мне нравятся мои новые туфли, которые мне купили на первое причастие. Они из белой кожи, с небольшим каблучком, как у взрослой девушки. Я заранее много тренировалась в них ходить и, пока шла к алтарю, ни разу даже не запнулась. Я так гордилась собой!

Мама, Деде, Патрия, мои маленькие племянник с племянницей Нельсон и Норис – все они проделали такой долгий путь из Охо-де-Агуа, просто чтобы посмотреть на мое первое причастие. Папа приехать не смог, он слишком занят на уборке урожая какао.

Двенадцатое декабря, среда

Дорогой Дневничок!

В школе мне сложно что-то тебе написать. Во-первых, у меня почти нет свободного времени, а то, что есть, уходит на молитвы. Во-вторых, когда все-таки выдается минутка, подкрадываются Дейзи с Лидией и выхватывают тебя у меня из рук. Пока я их догоняю, пытаясь заполучить тебя обратно, они перебрасываются тобой – туда-сюда. В конце концов они тебя возвращают, хихикая и подтрунивая надо мной, мол, как это глупо, вести дневник.

Дневничок, вряд ли ты об этом знаешь, но я всегда плачу, когда надо мной смеются.

День святой Люсии

Дорогой Дневничок!

Сегодня вечером мы зажжем свечи, и наши глаза будут светиться благословением святой Люсии. И знаешь что? На роль святой Люсии все сестры единогласно выбрали меня! Мне разрешат снова надеть платье и туфли с первого причастия, и я поведу всю школу из темного двора в часовню, освещенную свечами.

Для тренировки я хожу туда-сюда по Крестному пути с благоговейным выражением лица, а это вовсе не так легко, когда пытаешься удерживать равновесие. Наверняка все святые жили задолго до того, как придумали каблуки.

Пятнадцатое декабря, суббота

Дорогой Дневничок!

Как понять, что у меня теперь взаправду есть душа?

Мне приходит на ум только картинка из нашего катехизиса: сердечко, обезображенное уродливыми оспинами, – это душа, когда она совершает смертные грехи. Простительные грехи, или несмертные, полегче, вроде небольшой сыпи, а не оспы. Эта сыпь будто бы исчезает даже без исповеди, просто если произносишь покаянную молитву.

Я спрашивала у Минервы, что для нее значит иметь душу. Мы разговаривали о Дейзи и Лидии, как мне лучше себя с ними вести.

Минерва говорит, что душа – это что-то вроде глубокой тоски внутри, которую ты никак не можешь утолить, но все равно пытаешься. Именно поэтому существуют такие берущие за душу стихи и храбрые герои, которые умирают за то, что считают важным.

Мне кажется, у меня внутри тоже есть такая тоска. Иногда перед каким-нибудь праздником или днем рождения у меня такое чувство, что я сейчас взорвусь. Но Минерва говорит, это не совсем то, что она имеет в виду.

Шестнадцатое декабря, воскресенье

Дорогой Дневничок!

Не знаю, понимаешь ли ты вообще, насколько я развита не по годам?

Думаю, это потому, что у меня есть три старшие сестры. Поэтому я быстро стала взрослой. Я научилась читать еще до того, как пошла в школу! Сестра Асунсьон сразу определила меня в четвертый класс, хотя по возрасту я должна была пойти в третий, с другими десятилетками.

Как ты мог заметить, Дневничок, почерк у меня тоже очень милый. Я дважды выигрывала конкурс чистописания и снова выиграла бы на этой неделе, но решила оставить некоторые буквы «i» без точек. Если ты снова и снова становишься лучшей в классе, это мешает дружить с другими девочками.

Поначалу мама вообще не хотела, чтобы я уезжала из дома. Но в конце концов она все-таки согласилась, поскольку Минерва учится в Непорочном Зачатии последний год, так что кто-то из семьи будет первое время за мной присматривать.

Никому не говори, но, если честно, мне не так уж сильно здесь нравится. Просто раз уж мы уговорили маму отправить меня в пансион, мне приходится притворяться. По крайней мере, со мной здесь Минерва, хоть и спит в другой спальне.

И ты тоже здесь со мной, мой дорогой Дневничок.

Двадцатое декабря, четверг

Дорогой Дневничок!

Завтра мы с Минервой сядем в поезд и поедем домой на каникулы. Жду не дождусь! Мою душу так и распирает от той самой тоски.

Я так тоскую по папе! Не видела его целых три месяца.

Еще скучаю по моим кроликам, Снежинке и Кокосику. Интересно, сколько крольчат у них уродилось… А какую суету наведут к нашему приезду Тоно с Фелой (это наши работники)!

Сильно скучаю по своей комнате (у нас с Минервой одна на двоих). Окна там распахиваются в сад с аркой из бугенвиллеи, похожей на вход в сказочное волшебное королевство.

А еще – по тому, чтобы меня звали Мате. (Здесь нам запрещают звать друг друга уменьшительными именами. Даже Деде называют Бельхика, а ее так никто никогда в жизни не звал.)

Наверное, дома я тоже буду тосковать по кое-чему из школы.

Например, по милой сестре Милагрос, которая помогает мне заплетать косички и завязывать банты. И по Дейзи с Лидией, которые не так уж и вредничают в последнее время. Это наверняка Минерва постаралась – провела с ними беседу.

Но я ни за что НЕ БУДУ скучать ни по подъемам в шесть утра, ни по ранним заутреням, ни по большому дормиторию, где некоторые девчонки ужасно храпят всю ночь, ни по «времени покоя и тишины» каждый Божий день, ни по синей саржевой форме, когда на свете куча более приятных тканей и оттенков.

А еще по тому, что шоколад здесь недостаточно шоколадный.

Двадцать третье декабря, воскресенье, дома!

Дорогой Дневничок!

Пока мы ехали в поезде, Минерва подробно, с рисунками, поведала мне об этом. Я нисколечки не удивилась. Во-первых, она уже рассказывала мне о месячных, а во-вторых, мы жили на ранчо, а коровам и быкам и в голову не придет держать в секрете то, чем они занимаются. Но это вовсе не значит, что мне это обязательно должно было понравиться. Надеюсь, к тому времени, как я вырасту и мне придется выйти замуж, изобретут какой-нибудь другой способ делать детей.

Ой, прости, меня зовут посмотреть на свинку, которую дядюшка Пепе принес к завтрашнему рождественскому ужину.

Продолжение следует, Дневничок.

Позже

Вернемся к тому, как мы ехали на поезде домой. Еще на перроне какой-то молодой человек начал виться вокруг нас, твердя, что Минерва самая красивая женщина, которую он когда-либо встречал. (Когда мы с ней идем по улице, она всегда получает кучу комплиментов.)

В тот момент, когда мы с Минервой собирались уже занять наши места, этот молодой человек бросается к нам и вытирает сиденья своим носовым платком. Минерва благодарит его, но не обращает на него особого внимания. По крайней мере, того внимания, которое ему нужно, то есть приглашения сесть с нами рядом.

Мы думали, что избавились от него. И вот мы едем себе спокойно в поезде, Минерва читает мне лекцию об этом, и тут он снова появляется – с кульком жареных кешью, которые он купил для нас на последней станции. Он протягивает орехи мне, хотя мне тоже нельзя принимать знаки внимания от незнакомых мужчин.

Но все же… орешки пахнут так аппетитно, и у меня предательски урчит в животе. Я смотрю на Минерву взглядом грустного щеночка, и она обреченно кивает.

– Большое спасибо, – говорю я, беря кулек, и в следующий момент молодой человек уже сидит слева от меня и пялится на учебный рисунок у меня на коленях.

– Какой замечательный рисунок! – восклицает он.

Я чуть не умерла от стыда! Там была изображена эта штука с двумя яйцами, во всей красе. Мы с Минервой покатились со смеху, и я чуть не подавилась орехом, а молодой человек расплылся в улыбке, решив, что блеснул остроумием!

Рождественский сочельник

Мой дорогой, любимый Дневничок!

Я в таком восторге! Рождество, потом Новый год, а там и День трех королей [23] – столько праздников подряд! Так тяжело сидеть и размышлять! Моя душа только и жаждет веселиться!

Мои маленькие племянник с племянницей останутся у нас до Дня трех королей. Да-да, Дневничок, в десять лет я уже дважды стала тетей. Моя сестра Патрия родила двух детишек и уже ждет третьего. Норис такая симпатичная! Ей всего годик, она такая куколка! Нельсону уже три, и у него я впервые увидела эту мужскую штуку вблизи, не считая животных.

Первый день 1946 года

Дорогой Дневничок!

Я только что вытаскивала новогодние предсказания из-под подушки и вытащила «Нормально». Мама не одобряет предсказания, утверждая, что это запрещено папой римским, но я все-таки думаю, что предсказания на самом деле говорят правду. Мой первый день года не был хорошим и не был плохим – он был просто нормальным.

Все началось с того, что Патрия отругала меня за то, что я рассказываю Нельсону страшилки. Я понимаю, что Патрия беременна и чувствует себя не очень хорошо. Но все равно, неужели она не помнит, как играла со мной в темные закоулки, когда мне было всего четыре?

И кстати, эту страшилку про зомби мне рассказала Фела. Я просто повторила за ней.

В общем, радость от новогодних обещаний была изрядно подпорчена, но все же я их составила. Вот они.

Новогодние обещания

Марии Тересы Мирабаль на 1946 год:

Я обещаю не пугать Нельсона страшными историями.