Поместье для брошенной жены (СИ) - Белова Екатерина

Я вздрогнула.

Я догадывалась, что Ральфар пощадил Кассиуса, имитировав его смерть с помощью иллюзии, но про юного Гроца не подумала.

— Как ты узнал? — равнодушно поинтересовался Ральфар.

Он призвал меч, и тот, сверкнув на солнце белым блеском, лег ему в руку.

— Ты владеешь иллюзией, верно? — Фир радостно рассмеялся. — Как я узнал, брат? Просто. Не ты один получил божественный дар. И когда боги спросили, какой дар я желаю, я попросил дать мне тот же дар, которым владеешь ты. Правда, мне пришлось пожертвовать ради него возможностью обрести истинную, но.… Это того стоило.

Веки у Ральфара едва заметно дрогнули из-под черных ресниц плеснуло голодным золотом. Кажется, даже не осознавая своих действий, он рефлекторно взвесил на руке меч.

Но остановился. Он любил Фира, пусть и… по-своему.

— Это было такое странное чувство, брат, — голос Фира стал задумчивым. — Я словно подглядывал в замочную скважину содержимое твоей хитроумной головы. Я вроде как немного жил твою жизнь. Ты очень дозировано пользовался даром, а когда пользовался всегда получал маленькие преимущества, ценность которых крепла с годами. Дружескую услугу от престарелого виконта. Или милость красивой и беззащитной вейры. Кто бы мог подумать, что однажды красивая вейра станет супругой канцлера, который будет лоббировать твои интересы в Совете. А виконт дослужится до первого мага империи. Я едва не начал думать, что боги тайком дали тебе еще один дар.

Ральфар не ответил. Так и стоял спиной к еще парящему в воздухе Фарацу, облитому веселым солнцем.

— Зачем ты заговорил об этом, Фир? — голос Фалче звучал с искренним расстройством. — Ты бы надел этот пресловутый венец на свою дурную голову, правил бы Вальтартой, как и надлежит тебе по праву.

Фир весело рассмеялся, но теперь в его смехе мне слышались нотки полузабытого безумия.

— А кем стал бы ты, брат?

Фир сложил крылья, как недавно Ральфар, и упал вниз, в последнюю секунду повторив его трюк с одним полураскрытым крылом. Только вышло у него не так ловко, как у Ральфара. В синих глазах мелькнуло раздражение.

— Хочешь скажу, кем бы ты стал? — Фир подошел ближе, и я видела его лицо буквально на расстоянии пары метров от себя. — Ты бы стал моей тенью. Ты писал бы моей рукой, смотрел бы моими глазами, слушал моими ушами, ты и ногами бы моими ходил. Ты стал бы истинным правителем Вальтарты, а я бы радовался, что на моей глупой голове лежит императорский венец.

Не в силах смотреть, я закрыла глаза.

Я знала это. Догадывалась. Ральфар получил власть вовсе не для Фира. Люди собирались вокруг Фалче вовсе не для того, чтобы подавать Его юному капризному Величеству портки и кольца. Фира ждала карьера свадебного генерала при истинном императоре.

Фир расхохотался громче, но на этот раз в его смех вплелись нотки злобы.

Я вздрогнула и вновь распахнула глаза.

— Обмануть меня задумал, да, брат?

Тем же коротким щелчком он призвал меч, но Ральфар почти не глядя отразил удар.

После второй. Третий. Не глядя и устало, и, кажется, даже без особого интереса. После четвертого, из рук Фараца с коротким лязгом вылетел меч, разрезанный на две половинки.

— Не вынуждай меня убивать тебя, Фир, — сказал коротко. — Не пользуйся моей любовью к тебе.

После без предупреждения после блока неудачной огневой атаки, отбросил Фараца к противоположной стене. Тот откашлялся кровью и засмеялся снова. Неожиданно ловко вскочил на ноги и занес руку над головой.

Это выглядело глупо и странно. И лишь темнота в глазах говорила, что здесь больше не случится ничего забавного.

А после с руки Фараца сорвался тонкий белый луч, ударив в грудь Ральфара. Последний удивленно отшатнулся. Коротко качнувшись, опустился на одно колено. После упал.

Несколько секунд я онемев смотрела на рассыпавшиеся серебряным блеском волосы, побелевший профиль. Черную, забирающую все больше и больше места кляксу, расползающуюся из-под упавшего тела.

Дернулась, но невидимая Железная дева держала крепко. Дракон Варха, больно сдавившего мне плечи, бесновался от радости.

Но самым страшным было то, что все остальные видели только ее — правильную картинку. Фалаш дурно шутил, комментируя видимые только ему атаки, Пирре смеялся. Вальве лениво и сонно тер лицо. Даже Альп недоуменно и расфокусировано смотрел в пустоту. Только старый маг беспокойно ощупывал взглядом пространство. Но и он пока не видел. И он пока не понял, что произошло.

— Не ненавидь меня, брат.

Фир опасливо шагнул ближе, и присел около Ральфара. Сгреб в горсть серебряные волосы: сначала нежно, почти лаская, после зло, с наслаждением от собственной злобы. Сжал и отбросил, как грязный снег.

— Если хочешь ненавидеть своего убийцу, ненавидь Риш. Ведь это она тебя убила.

Он крутанул кистью руки, словно любуясь ее формой, а после поднес к губам и демонстративно поцеловал.

Я даже не сразу поняла. А после увидела сверкнувшее на пальце золотое кольцо — артефакт, который я когда-то починила для юного Фараца. Его он поцеловал. С нежностью и верой, с которой целуют икону и землю под ногами своих идолов.

— Если бы не Риш, я бы не стал тебя убивать, — сказал задумчиво. — Но так уж вышло, что нам нравятся одни и те же вещи. Кто бы мог подумать, а, Фалче?

Веки Ральфара дрогнули.

Он еще был жив. Он слышал.

— Слушай, — зашипел Варх. — Это интересно.

И Фир, словно жил лишь ради этих слов, заговорил.

Все это придумал отец.

Придумал так давно, что события стерлись из памяти большинства живущих и долго помнящих драконов.

Иномирянка Риш была сплошным разочарованием. Редкая красавица с магическим потенциалом в пять единиц, который не двигался ни на йоту ни в одну из сторон.

И ведь всем хороша была. Красавица, с характером, умна и цельная натура. Не прошлась по драконам частым гребнем, выбирая лучшего. Не торговала иномирным происхождением. Не капризничала, не лицемерила, не требовала привилегий.

Только магии не было.

Даже отец поверил в ее бессилие, пока не обратил внимание на Фаншера. Безумие, как известно, часто соседствует с гениальностью. Иногда соседствует буквально. В самом-то Фаншере гениальности отродясь не было, но вся его обезумевшая суть липла к Риш, как кусочек стали к магнитному полю.

Фаншер её не просто хотел. Он в ней нуждался.

Отец провел сотни тестов, включая регрессивные, где силу черного источника вблизи реципиента увеличивали до допустимого максимума. Даже такой монстр, как Ральфар, упал бы на пол и катался в судорогах. А Риш сидела, примерно сложив изящные ручки на коленях, и смотрела в окно. У нее было по-прежнему пять единиц магии и стабильный магический фон, словно ее тело существовало в другом измерении. Никакой темный источник не имел над ней власти. Ее не брали ни магический холод, ни магический жар. Она была безразлична к драконьему обаянию и равнодушна к медоточивым красавцам.

Маленькая бездарная Риш была просто-напросто чудовищем. Или богом.

Ставленником бога на драконьей земле.

Она ступила маленькой белой ножкой на землю Вальтарты не просто так. Одна из богинь желала говорить с драконами ее голосом и вершить дела ее руками. И оставалась лишь самая малость — заполучить эту силу себе.

Но когда Фаншер сделал попытку взять Риш, боги просто и без затей уничтожили его руками Ральфара.

Это значило лишь одно. Век Варх-Винзо подходил к своему логическому завершению. Боги не увидели в их детях нового продолжателя династии. На небосклоне поднималась новая яркая звезда Ральфара Таш, высокомерно отвергшего имя их отца.

— Я думал сам взять тебя в жены, — буднично пояснил глава Варх. — Тогда я был моложе и сильнее, и ты бы притерпелась ко мне, а взамен я бы поделился с тобой силой. Но император имел надо мной власть…

Император дал маленькой богине восемнадцать лет в ожидании дня, когда вырастет его второй — последний — сын. Юный Фарац, созданный в огне любви к истинной супруге. Смелый, обаятельный, расчетливый и лишь самую малость подпорченный безумием со стороны матери. Не как Фаншер, а слегка. Подобно спелому яблоку с едва заметным пятнышком на розовом боку.