Испытания. Земли Ордена (СИ) - Игнатов Михаил

Но неужели я не справлюсь, став гораздо опытней, получив задания от духа Испытания и договор с Изардом?

— Старший, вы не первый дух, с которым я встречаюсь. Я знаком с духом Каори из Павильона Здоровья Кавиот, с духом города Тысячи Этажей Изардом и…

Дух перебил меня:

— Ты об этой восторженно-безумной чуши?

Он поднял руку, и в его пальцах из пустоты соткался мой жетон ополченца. Глядя мне в глаза, кривя губы в усмешке, дух нараспев проговорил:

— Как и положено Стражу, свободный от всех обязательств, ведомый только своей…

Я невольно прищурился, второй раз в жизни слыша эти слова, слова, которые были записаны духом Каори в жетон.

Дух замолчал на полуслове, хмыкнул, подался вперёд, волосы его поднялись в воздух, извиваясь, словно змеи, а черты лица исказились, складываясь в отчётливую маску безумия.

— Чушь, — выдохнул дух. — Полная чушь. А вот это, следующее, и вовсе отвратительно. Гордый, несгибаемый, из всех добродетелей больше всего ценящий справедливость, пусть и понимающий её по-своему, он может стать новым наследником и принять на себя неисполненные обязательства, став нашей надеждой на возрождение Империи Сынов Неба.

Теперь я стиснул зубы. За этим издевательским тоном я слышал совсем другой голос — голос Изарда. Выходит, он побеспокоился о том, чтобы у меня оказалась возможность договориться при встрече с другими духами. Вот только…

Дух, стоящий передо мной, презрительно поднял верхнюю губу:

— Как низко пал мой собрат Изард, раз вручает надежду такому ничтожеству. Гордый, несгибаемый? Мне даже захотелось доказать ему, что всё это не так, захотелось сломать тебя, заставить пресмыкаться передо мной.

Мои зубы, кажется, затрещали, а затем, опомнившись, я заставил себя расслабить челюсти. Мне ли, собирателю камней и долговому слуге, привыкать к унижениям? Если это поможет освободиться мне и освободить моих собратьев… Но я не успел сказать ни слова, как дух покачал головой:

— Нет, нет и нет. Разве я могу так бездарно терять время с тобой, моя драгоценная жемчужина?

Дарсов дух.

— Не могу не отдать должное упрямству моих собратьев. Миновало уже почти четыре сотни лет, а они всё ещё верны мёртвым, всё ещё на что-то надеются, — дух снова растянул губы в усмешке, разжигая в глазницах зелёный огонь безумия. — Всё ещё неспособны признать очевидное и сломать свои ограничения. Слабаки, заслуживающие смерти. Пусть, наконец-то, отправляются за своими хозяевами, ничтожества!

Прорычав это, дух вновь поднял ладонь с моим жетоном на уровень моих глаз и спросил меня:

— Знаешь, что я об этом думаю?

Я нагло повторил его слова:

— Что это чушь.

— Верно, — ухмыльнулся дух. — Это чушь.

С этими словами он сжал кулак, а всего через вдох разжал его, высыпал чёрный песок и отряхнул пальцы.

Я неверяще моргнул. Он что, вот так просто раскрошил в песок нерушимый жетон Древних?

Духу не было дела до моего изумления, он продолжал говорить о своём:

— Когда-то я был таким же, как и мои братья и сёстры: верным слугой. Самым тяжёлым был первый год от падения Империи — я не мог осознать, что мои создатели, мой клан, все Небесные Воины, что сам Император исчезли в огне. Я бился с сектантами, что продолжали штурмовать земли клана, а сам вместе с девятью выжившими собратьями терзался вопросами… — дух замолчал, наклонил голову к плечу. — Тебе интересно, какими вопросами?

Да, дух передо мной был безумен, но я уже справился со своей злостью. Этот дух — единственная дорога для спасения всех нас, и я пройду ей.

— Конечно, интересно, старший.

— Я спрашивал себя, как могло так случиться, что все они купились на убогую уловку Релда, как могло случиться, что они оказались так слабы, что сдохли и бросили нас одних против всего Альянса?

Я чуть подался вперёд, насколько это было возможно в оковах, что растянули меня на стене, сказал:

— Хотя я вырос в пустоши, что осталась после Столичного округа, мне мало что известно о тех днях, старший. Расскажите.

— А затем к сердцу города сумел пробиться старший бог секты Раух.

Дух словно не услышал моего вопроса. Хотя почему «словно»? Я же уже признал его безумие, и нет ничего удивительного, что сейчас он говорил, не обращая на меня внимания.

— Этот ублюдок долго мучился, смертью искупая смерть двух моих собратьев, но перед смертью он кричал такие правильные слова, такие правильные, — дух вновь безумно ухмыльнулся. — Эти слова перевернули для меня мир, открыли глаза. Знаешь, что я понял, взглянув на мир новым взглядом?

— Скажите, старший, — всё равно не терял я надежды.

— Я понял, что если все они, мой клан, мой создатель, мой глава и прочие, сдохли, то они были слабыми, — улыбка исчезла с лица духа. Он словно потемнел лицом, впился в меня взглядом и медленно проговорил. — Они были недостойны моей преданности. В тот день моя преданность рассыпалась, как рассыпался твой жетон со всеми твоими глупыми посланиями и заданиями от духа Испытания, — дух снова ухмыльнулся. — Найти Зал Стражей и получить ранг реола? С чего он решил, что я тебя пущу туда? Насколько же он отчаялся, раз положился на тебя? Но, наверное, всё же не так сильно, как я, раз не сумел разрушить никчёмные оковы преданности. А вот я сумел.

Я выругался про себя. Да, я уже понял это, безумец, понял, что твоя верность — ничто. Вот так думаешь обо всех духах хорошо, опираясь на знакомство с Каори, а сталкиваешься с Изардом. Допускаешь, что духи могут быть немного не в себе, помня об Изарде, а сталкиваешься с полным безумцем, чтоб его.

— Создатель всё твердил, что мы неизменны в своей силе и не можем идти к Небу. Я верил в это, как верили и сотни моих собратьев. Он говорил, что мы навсегда привязаны к своим основам, но вместе с этим раз за разом твердил, что мы совсем не такие, как Призраки Альянса Тысячи Сект. Но, раз я отринул одни оковы, почему я должен был верить в другие?

Дух вдруг подался ещё ближе, ухватил меня за подбородок.

— Ты же понимаешь, о чём я, моя жемчужина?

Хотелось дёрнуться, чтобы освободиться от его холодных пальцев, но я заставил себя остаться недвижимым, я даже ответил:

— Да, старший, понимаю. Если после Падения Мщения Небо открыло путь даже для Зверей, то и для вас всё могло измениться.

— Хм, — дух разжал пальцы и сделал шаг назад. — Тогда я не знал о Зверях, тогда я лишь решил проверить, действительно ли мы с Призраками совершенно разные. Это заняло у меня сорок лет, но я сумел справиться и, знаешь что понял, моя драгоценная жемчужина? Я понял, что и это было ложью — мы оказались очень и очень похожи. Я сумел поглотить собрата и стал сильнее. Первый из всех духов я сумел стать сильнее, чем было заложено с момента моего создания. Я сломал ограничивающие меня оковы!

Дух сиял, рассказывая мне это, а вот меня словно окатило ледяной водой.

Он… что?

Поглотил собрата? Поглотил другого духа?

Я уже видел Изарда с разноцветными глазами, в котором скрывался остаток его собрата Маорса, но сейчас поднявшейся дыбом шкурой понимал — мне сейчас говорят совсем про другое. Если он начал с Призраков и пытался повторить их суть и навыки…

Перед глазами невольно встала картинка, как Изард пробивает кулаком грудь Каори и поглощает её, всасывает в себя.

Неужели этот безумец…

— Первый поглощённый брат дал мне знания, которых мне так не хватало на моём пути силы. Освоив их, я принялся улучшать ритуал и, в конце концов, поглотил всех шестерых братьев и стал гораздо сильнее. Но радость моя оставалась омрачена тем, что я так и не сумел сломать единое для духов и Призраков ограничение. Какое, жемчужина, ответь?

Уже без особой вежливости, не в силах притворяться, я процедил:

— Ты прикован к городу.

— Ну, не к самому городу, — качнул головой дух, — но ты прав, последние оковы оказались слишком глубоко вплавлены в саму мою суть. Почти полсотни лет я был безутешен и даже впал в лёгкое безумство.

У меня дёрнулась щека.